— Удачи, — сказал Тень.
— Твою мать, да мне хана, — сказал Бешеный Суини. — Неважно, забей. Спасибо.
Тень направился к городу. Было восемь утра, и Кейро пробуждался ото сна. Он оглянулся: Суини — бледный, лицо в разводах от грязи и слез — провожал его взглядом.
Это был последний раз, когда Тень видел Бешеного Суини живым.
* * *
Короткие зимние дни перед Рождеством были — все равно что проблески света в зимней тьме, и время в доме смерти летело быстро.
Двадцать третьего декабря Шакель и Ибис устраивали у себя поминки по Лайле Гудчайлд. Суетливые женщины забили кухню всякими коробками, кастрюлями, сковородками, тапперуэрскими пищевыми контейнерами,[62] гроб с покойницей стоял в гостиной в окружении оранжерейных цветов. С противоположной стороны был накрыт стол, горой заваленный едой: капустным салатом, бобами, кукурузными хашпаппиз, курицей, ребрышками, китайской вигной;[63] к середине дня дом заполнился людьми, они плакали, смеялись, здоровались со священником за руку. Все было организовано тихо и незаметно и проходило под присмотром двух строго одетых господ, Шакеля и Ибиса. Похороны были назначены на утро следующего дня.
В холле зазвонил телефон (это был «Бакелит»,[64] еще дисковый), трубку взял мистер Ибис. Потом он отвел Тень в сторону.
— Звонили из полиции, — сказал он. — Заберете тело?
— Конечно.
— Не привлекайте лишнего внимания. Вот, держите. — Он записал адрес на листке бумаги и протянул его Тени. Тень прочитал — адрес был написан безупречным каллиграфическим почерком, — сложил листок и сунул в карман.
— Там будет полицейская машина, — добавил Ибис.
Тень вышел через заднюю дверь и завел катафалк. И мистер Шакель, и мистер Ибис, каждый счел необходимым в индивидуальном порядке разъяснить Тени, что вообще-то катафалк следует использовать только для похорон, а для того, чтобы забирать тела, у них есть микроавтобус, но он уже три недели в ремонте, поэтому пусть Тень возьмет катафалк, но обращается с ним поосторожнее. Тень со всей осторожностью вел катафалк по улице. К этому времени снегоочистители уже убрали снег с дорог, но ему было спокойнее ехать не спеша. Ему казалось, что на катафалках вообще подобает ездить не спеша, хотя он и не мог припомнить, когда в последний раз видел на улице катафалк. Смерть исчезла с улиц Америки, подумал Тень; теперь она настигает людей в больничных палатах и машинах «скорой помощи». Мы не должны пугать живых. Мистер Ибис рассказал ему, что в некоторых больницах покойников возят на нижних полках закрытых покрывалами каталок: на каталках как будто никого нет, а мертвецы тем временем едут своей дорогой, под прикрытием.
В переулке стояла синяя полицейская патрульная машина, Тень припарковался за ней. В машине сидели двое копов и пили кофе из термосных стаканчиков. Чтобы не замерзнуть, копы включили двигатель. Тень постучал в боковое окно.
— Да!
— Я из похоронной конторы, — сказал Тень.
— Мы ждем судмедэксперта, — сказал коп.
А не тот ли самый это коп, что разговаривал с ним под мостом, подумал Тень. Один из копов — чернокожий — вышел из машины и повел Тень к мусорному баку, его напарник остался сидеть в машине за рулем. Позади мусорного бака, в снегу, сидел Бешеный Суини. На коленях у него лежала пустая зеленая бутылка, лицо, бейсболка и плечи заиндевели. Он не моргал.
— Сдох алкаш, — сказал коп.
— Похоже на то, — отозвался Тень.
— Пока не трогайте тут ничего, — сказал коп. — С минуты на минуту приедет судмедэксперт. Если хотите знать мое мнение, нажрался парень до полного ступора и отморозил себе задницу.
— Да, — согласился Тень. — Похоже на то.
Он присел на корточки и присмотрелся к бутылке на коленях Бешеного Суини. Ирландский виски «Джемисон»: вот он, его двадцатидолларовый билет. Подъехал маленький зеленый «Ниссан», из него вышел рыжеволосый и рыжеусый мужчина средних лет с измученным видом и зашагал в их сторону. Он приложил руку к шее трупа. Его дело пнуть труп, подумал Тень, и если труп не пнет его в ответ…
— Он мертв, — сказал судмедэксперт. — Личность установлена?
— По документам — Джон Доу, — сказал коп.
Судмедэксперт посмотрел на Тень.
— Вы работаете на Шакеля и Ибиса? — спросил он.
— Да, — ответил Тень.
— Скажите Шакелю, чтобы они взяли отпечатки пальцев и сделали оттиски зубов для установления личности, и сфотографировали труп. Полный анализ нам без надобности. Пусть просто возьмут кровь на токсикологию. Запомнили? Или хотите, чтобы я вам это написал?
— Нет, — сказал Тень. — Не надо. Я запомню.
Судмедэксперт на секунду нахмурился, потом достал из бумажника визитку, что-то на ней нацарапал и со словами: «Отдадите Шакелю» протянул ее Тени. Потом пожелал всем счастливого Рождества и ушел. Копы забрали пустую бутылку.
Тень расписался за Джона Доу и погрузил его на каталку. Тело было окоченевшим, и Тени пришлось оставить его в сидячем положении, разогнуть его так и не получилось. Он обследовал каталку и обнаружил, что один край можно приподнять. Усадил Джона Доу, пристегнул его и задвинул в катафалк, лицом вперед. Пусть прокатится со всеми удобствами. Задернув занавески на заднем окне, Тень поехал обратно в похоронную контору.
Остановившись на светофоре, Тень услышал хриплый голос:
— Устройте мне шикарные поминки, и чтобы все по высшему разряду, и пусть красивые женщины, скорбя, роняют слезы и рвут на себе одежды, а доблестные мужи сокрушаются и рассказывают прекрасные истории о моем великом прошлом.
— Ты мертв, Бешеный Суини, — сказал Тень. — А коли ты мертв, изволь принимать то, что тебе воздают.
— Придется, — вздохнул покойник с заднего сиденья. Жалобные наркоманские интонации исчезли, вместо них в его голосе появилось тихое смирение, будто слова транслировались откуда-то издалека: мертвые слова, передаваемые на мертвой частоте.
Загорелся зеленый свет, и Тень плавно нажал на газ.
— Ну, все равно, справьте по мне поминки, — сказал Бешеный Суини. — Накройте мне сегодня стол и напейтесь в память обо мне до потери пульса. Ты прикончил меня, Тень. Теперь ты передо мной в долгу.
— Это не я тебя прикончил, Бешеный Суини, — сказал Тень. А двадцать долларов на билет куда подальше, подумал он. — Тебя прикончили выпивка и мороз, а не я.
Ответа на последовало, и весь оставшийся путь Тень ехал в тишине. Припарковавшись у заднего входа, он выкатил каталку из машины и повез ее в морг. Он на руках перетащил Бешеного Суини на стол для бальзамирования, точно это был говяжий бок.
