Эдит презрительно усмехнулась.
— Кто сказал, что они люди? Неужели тебе все еще непонятно? Ты и я, мы рождены под несчастливой звездой, и нам предопределено перейти из одного мира в другой так же, как мы переходим из старого года в новый.
— Почему ты думаешь, что обязательно должно быть плохо? — спросила я. — Тот, кто ищет только тень, только в тень и попадёт. Если оставить в стороне все слухи, что мы знаем по-настоящему плохого об этих Всадниках?
Тут все загалдели одновременно, пока Кильдас громко не рассмеялась.
— Они говорят… это значит… то и то. КТО, собственно, говорил и что? Я считаю, что наша сестра-спутница права. Что мы действительно знаем о них, кроме недоброжелательных слухов? Никто из Всадников-Оборотней не поднимал меча против нас. Они только заключили с нами договор и помогли нам уничтожить наших врагов. Хотя Вы потому, что у человека черные волосы, и потому, что он носит серую накидку и предпочитает жить в диких местах, он должен отличаться телом и духом от того, у кого под шлемом светлые волосы, кто носит ярко-красную накидку и охотнее живет в городе и обществе! Оба они занимают свои места в своем обществе. Чего плохого, чего мы сами не знаем, мы можем ожидать от Всадников?
— Но ведь они не люди, — настаивала Эдит.
— Откуда мы знаем, что это на самом деле так? У них есть способности, которых нет у нас, но разве у каждой из нас нет особых способностей? Кто-то из нас может искусно вышивать шелка, а другие этого не могут; кто-то может великолепно играть на музыкальных инструментах, завораживая других. Могут ли все из нас без исключения делать это? Потому и эти мужчины могут иметь способности, которых нет у наших мужчин, но все же оставаться такими же мужчинами, как и наши, несмотря на все их особые способности.
Верила ли она в то, что говорила, или нет — во всяком случае, она старалась быть мужественной и боролась со страхом, который мучил нас всех. На перевале все еще сиял зеленый свет, и ни лорд Имграй, ни его спутники все еще не вернулись назад.
Мы все тесной кучкой сидели на камнях у очага, когда вернулся помощник лорда Имграя и сообщил, что мы должны ехать дальше, на узкий перевал. И я подумала, что все ощутили то же, что и я: возбуждение, более чем наполовину состоящее из страха.
Но мы приехали не в лагерь мужчин, которые должны были приветствовать нас. Миновав перевал, мы выехали на широкую площадку, на которой были установлены большие палатки из шкур. В палатках находились кушетки, покрытые шкурами различных животных, которых я никогда раньше Не видела. Полы тоже были покрыты шкурами. В самой большой палатке стоял низкий, длинный стол, уставленный едой.
Я провела рукой по мягкому, серебристо-белому меху с серыми крапинками, достаточно красивому, чтобы из него можно было сшить манто для жены какого-нибудь высокородного Лорда. Хотя все вокруг нас было сшито из кожи и меха, обстановка была несомненно красивой и чувствовалось уважение тех, кто предоставил нам такой комфорт.
Когда мы поужинали яствами, стоящими на столе — там был хлеб с запеченными в него сушеными фруктами, вкусное жареное мясо и сладости, по вкусу напоминавшие мед и орехи, — Лорд Имграй внезапно встал из-за стола. Он стоял в тени и казалось, что между ним и нами вдруг возник какой-то барьер. Потому что теперь мы действительно готовы были отказаться от своего рода.
— Теперь слушайте внимательно, — сказал он, и его голос был необыкновенно хриплым. — Рано утром вы услышите сигнал рога. Отсюда идет тропа, которая начинается у палаток, и она приведет вас туда, где вас будут ждать ваши новые Лорды.
— Но… — слабо запротестовала Сольфинна, — тогда, значит, у нас не будет никакой свадьбы, никакой передачи через Кубок и Пламя.
Лорд Имграй натянуто улыбнулся.
— Вы оставили тех, кто обручается через Кубок и Пламя, моя Леди. Конечно, вы выйдете замуж, но по другому обряду, который, однако, свяжет вас браком с вашим будущим мужем, — он взглянул на всех нас, сидевших рядком, а потом на меня, хотя взгляд его и не задержался на мне. — Я желаю счастья вам всем, — он поднял бокал. — Как тот, кто здесь представляет всех ваших родственников и родителей, я пью за долгие годы счастливой жизни и за легкую смерть, за дружественный нам клан, и благословляю ваших будущих детей. За всех вас!
Так говорил Лорд Имграй двенадцати и одной невесте, которых он привел сюда. Он давал им отеческое напутствие. А потом он быстро вышел, прежде, чем кто-нибудь из нас успел ему возразить.
— Бот так, — я поднялась, и в это мгновение все глаза в смятении повернулись ко мне. — Я не думаю, что мы когда-нибудь снова увидим Лорда Имграя.
— Но мы одни… одни должны идти к этим чужакам… — запротестовала одна из девушек.
— Одни? — переспросила я, и леди Кильдас быстро пришла мне на помощь.
— Нас двенадцать и одна, а не одна. И мы молодые девушки, нас здесь ждут, и я думаю, что нам окажут хороший прием. — Она подоткнула под себя драгоценный, отливающий чернотой мех, на котором лежали серебристые отблески.
Я ожидала, что уход Лорда Имграя вызовет полное смятение, но среди девушек, как ни странно, царило чувство спокойного ожидания, и хотя они мало говорили, каждая уже подготовилась ко сну и заняла одну из кушеток.
Я накрылась серебристо-серым мехом и погрузилась в глубокий сон без сновидений. Проснулась я только тогда, когда утреннее солнце заглянуло внутрь палатки.
— Джиллан! — Кильдас стояла у входа, откинув в сторону брезентовый полог двери. Она смотрела на меня с непонятным смущением. — Что ты там застряла?
Я вылезла из своего теплого мехового гнездышка и подошла к ней. Лошадей, на которых мы ехали, не было. Хотя другие палатки все еще были тут, но в них никого не было. По всей видимости, люди Лорда Имграя, сопровождавшие нас, уехали, пока мы спали.
— Может быть, они испугались, и изменили в последнюю минуту свое решение? — сказала я.
Кильдас улыбнулась.
— Я думаю, ты-то не сомневаешься, не так ли, Джиллан?
Она была права. Ничто в мире не заставило бы меня этим утром повернуть обратно.
— По крайней мере, они были настолько великодушны, что оставили нам наши наряды невест, — Кильдас указала на довольно объемистый тюк. — Я не знаю, сколько у нас еще есть времени до того момента, как наши новые Лорды позовут нас, но, я думаю, будет лучше, если мы будем уже готовы.
— Вставайте, девушки! — крикнула она внутрь палатки, и остальные девушки зашевелились на своих кушетках. — Приветствуйте Единорога и то, что он нам принесет.
В одной из покинутых палаток мы обнаружили чаши из полированного рога и сосуды с водой, которая все еще была теплой и пахла травами. Мы умылись, а потом по справедливости распределили между собой содержимое вьюков, так что заботы наши были забыты, и каждая из нас нарядилась так красиво, как только могла. Для некоторых такие наряды были в диковинку, так как среди нас были очень бедные девушки, другие, такие, как леди Кильдас, получили их по праву.
