— Так точно!
— <…>, где они там!!
Он снова выхватил из салона переговорник, выматерился в микрофон:
— <…>!!! Сколько я буду ждать?!
Рация зашипела, сквозь треск донеслись какие-то слова.
— Что?! Не слышу!
— …(шшшрш) мать… (шшрш) …ся!
— Ничего не слышу! Переключите канал! Ну, что у вас там?
Вместо ответа откуда-то из-за дальних гаражных рядов выскочил человек. Несмотря на камуфляж и заметную воинскую выправку, вид у него был несколько ошарашенный.
— Не заводится, командир! Аккумулятор в ноль!! Разрядился, собака! За каких-то пять минут разрядился! Не понимаю, как…
В ярости швырнув рацию об асфальт, главарь мотнул головой в сторону Андрея:
— Быстро!! Взять —и к ноль-третьему!
Андрея подхватили под локти и потащили к давешней ржавой пятерке с такой скоростью, что он едва успевал переставлять ноги.
— Быстрее! Шевелитесь, <…>!!
Боевик первым, подскочивший к «Жигулям», дернул ручку водительской двери, поскользнулся и, нелепо взмахнув рукой, завалился плечом прямо на полуоткрытую дверь.
— Цел? Не ранен? — главарь уже стоял рядом, настороженно обводя гаражный пятачок дулом пистолета. Со стороны действительно могло показаться, что незадачливого водителя достал невидимый снайпер.
Неестественно вывернутая правая рука боевика повисла плетью. Он попытался встать, неловко оперся на нее и вскрикнул от боли.
— Что с тобой?
— Рука, <…>! Ключицу сломал, похоже…
Пострадавшего мигом вздернули на ноги, увели куда-то в сторону от машины. Главарь повернулся к Андрею, процедил сквозь сжатые зубы:
— Ну, парень…
Первый шок от испуга прошел, теперь Андрей смотрел на своих похитителей даже с некоторым интересом: получится или не получится? Он пожал плечами.
— От меня ничего не зависит.
Главарь указал на другого боевика:
— Ты поведешь!
Тот вздрогнул, кивнул и нерешительно затоптался у машины.
— Быстрее! — рявкнул главарь. — Сколько нам здесь торчать? А ты, — пистолет снова уперся в грудь Андрею, — завязывай со своими фокусами, ублюдок!!
«А ведь он меня боится, боится до судорог! Единственный из всех. Интересно, что ему такого нарассказали?»
— Чем дольше ты будешь орать, скрежетать зубами и размахивать пушкой, тем меньше у тебя шансов вообще когда-либо отсюда уехать. Она не любит угроз и прямой опасности.
Главарь посмотрел на Андрея с ненавистью, но пистолет убрал.
— Ты меня еще пугать будешь! — все еще злобно, но уже на полтона ниже, рыкнул он. — Садись в машину! Сам! А если что — пеняй на себя! На крайний случай мы и усыпить можем. И не только тебя!
— Уверен? — спросил Андрей с насмешкой, но в машину все-таки полез. Хватит Удачу испытывать.
Да, его необычные похитители оказались не лыком шиты — все у них было предусмотрено и продублировано. Машина еще дважды глохла прямо посреди дороги, главарь ругался на Андрея, яростно колотил руками по торпеде.
— Давай, сволочь!! Заводись! Ну!!
«Пятерка» вздрагивала, мотор снова рычал — и машина неслась дальше, почти не обращая внимания на правила дорожного движения.
Главарь орал:
— Вперед!
— Красный же! — испуганно отвечал боевик за рулем.
— В <…> красный! Езжай, твою мать!!
После второго или третьего подобного диалога Андрей окончательно убедился, что главарю довольно много известно о том, кого он похитил. Про «Везунчика», Удачу и все такое прочее. Потому и приказывал вести машину в безумном темпе «гонок на выживание» — на сто процентов был уверен: Удача не даст Везунчику попасть в аварию.
Андрею почти не было страшно. Во-первых, судя по поведению главаря и его отношению к похищенному, его боятся, причем те, кто стоит за всем этим, боятся даже больше, иначе бы не смогли передать свой страх исполнителю. Во-вторых, ему очень хотелось на них посмотреть — любопытство взяло вверх над осторожностью: узнав о существовании Восьмой точки, о предстоящем усилении Везунчика, на свет решила показаться еще одна заинтересованная сторона. Кто? Любимый ужас Петра Дмитриевича — Моссад? МИ-6-ЦРУ-Штази-Гестапо… или все-таки нечто свое, российское, только из другого ведомства, с другими целями и задачами.
Ну и, конечно, Андрей верил в Удачу. Несмотря на то, что само похищение предотвратить не удалось, она вполне активно проявляла свою власть. Из чего можно было сделать вывод: предстоящая встреча вряд ли грозит лично ему чем-то серьезным.
Вот, кстати, и еще одно доказательство.
Только что победно ревевший на четвертой передаче двигатель неожиданно фыркнул, в очередной раз чихнул и смолк. Реакция у водителя была отменная — вывернув руль, он направил машину к обочине. «Пятерка» по инерции прокатилась еще метров двадцать и замерла.
Главарь снова метнул в Андрея ненавидящий взгляд, скрипнул зубами:
— Ну, <…>!! — повернулся к водителю. — Где мы? До третьего далеко?
— Километров семь.
— Сойдет. — Главарь вытащил мобильный телефон, одним касанием набрал заложенный в память номер и четко доложил: — Машина встала, <…>! Двигайтесь к нам! Да! Да, телефон не выключаю — пеленгуйте. Ждем…
Андрей подумал, что сейчас главарь выскажет ему пару ласковых слов, однако тот даже не обернулся, хотя желваки на скулах у него ходили размером с вишню. Он кивнул водителю на заднее сиденье:
— Головой отвечаешь! — открыл дверь и вылез из машины.
Андрей огляделся. С обеих сторон не очень широкого проезда высились грязно-серые бетонные заборы, за которыми угадывались фабричные корпуса и какие-то склады. С первого взгляда и не определишь, куда занесло — подобных промышленных пейзажей в Перово, Текстильщиках и Курьяново навалом и все похожи, как братья-близнецы. Недалеко от «пятерки» угадывалась за могучей спиной главаря автобусная остановка, но разглядеть название или хотя бы номера маршрутов Андрей не смог, — далеко.
Минут через десять к замершим у обочины «жигулям» подкатили две одинаковых «девятки». Из первой выскочил низенький, бурно жестикулирующий и живой, как ртуть, азиат: китаец, кореец или казах — не понятно, перемолвился парой слов с главарем и замахал руками еще активней.
Как оказалось — давал кому-то сигнал. Андрея жестко, но без грубостей, вытащили из салона, завязали глаза и, легонько подталкивая в спину, пересадили в одну из «девяток». Все произошло настолько быстро, что Андрей не успел ни оглядеться по сторонам, ни даже сказать хоть слово.
По бокам Андрея сели, сдавив его с двух сторон, боевики не самый маленьких пропорций — машина ощутимо просела. Чей-то голос сказал:
