Однако всё обошлось. Минут через двадцать Борис увидел свой остров…
Работа на пункте наблюдения за космосом – рутинная. Здесь, на станции в деревне Валенки, что посредине тайги, несколько операторов принимают с пролетающего над ними МКС данные и перегоняют их в город Королёв, в Центр управления обитаемыми полётами (ЦУП). И переговоры с бортом ЦУП ведёт тоже через этот пункт, но его операторы просто обеспечивают работу техники, не участвуя в переговорах сами.
Хотя, конечно, никто не помешает им, при желании, слушать переговоры и смотреть картинки. Правда, желания особого ни у кого нет – рутина, приелось уже. И только лейтенант космических войск Вася Дубов, любопытный молодой человек, в каждое своё дежурство находит время, чтобы посмотреть, как живут космонавты. Это, считает он, не то, что всякие телевизионные «реалити-шоу», в которых, на деле-то, никакого «реалити» и нету, одно шоу. А здесь!.. Вот и в этот день он сидел у монитора, слушал переговоры ЦУПа с русским космонавтом, но ещё и смотрел картинку: он её уже видит, а в ЦУПе ещё нет. И что же услышал любопытный Вася Дубов? Услышал он, что у космонавтов глюки. А что Вася Дубов при этом увидел? А увидел он, как разрисованный иероглифами самолёт МиГ-21 совершает облёт станции.
– Пацаны! – крикнул он операторам смены. – Там китайцы какие-то рассекают по космосу!
– Дубов, не валяй дурака, – лениво отозвался один из операторов. – Что происходит на МКС, не наше дело. Пусть в ЦУПе разбираются.
– То, что на МКС – да, но что в космосе болтается какая-то неопознанная дрянь, это наше дело, – возразил Дубов. – Кто куда, а я к командиру дежурной смены.
Он с грохотом отодвинул деревянный стул и по деревянному же крашеному полу широкими шагами пошёл к двери.
Командир дежурной смены, майор космических войск Сапега, Дубову тоже не поверил, и голосом товарища Сухова (очень он уважал кинофильм «Белое солнце пустыни») ехидно пробурчал:
– Китайцы, говоришь? Сейчас посмотрим, какие это китайцы.
Дубов забежал к нему за спину, и, загородив своей широкой спиной окно, вместе с командиром уставился на экран монитора. За окном были ухоженный дворик, антенны космического слежения, а дальше – сплошь уссурийские леса, а на мониторе, чего и следовало ожидать, изображение самолёта МиГ-21 с иероглифами на борту. Майор протёр глаза, посмотрел на Дубова:
– Эт-та как понимать? Что это такое, я спрашиваю?
– Самолёт, товарищ майор. С иероглифами.
– Сам вижу, что самолёт! А вот это что? – и он потыкал в иероглифы. – Откуда?!
– Я думаю, из Китая.
– Бред. Не может быть. Идём к командиру части.
Командир части, полковник космических войск Петров, был уже в курсе дела. Когда в его кабинет вошли майор с лейтенантом, не оторвался от монитора, кинул им:
– Видели?
– Так точно, товарищ полковник, – отозвался майор. – Перегоняем в ЦУП, и наверное, надо сообщить в Москву.
– Это само собой, но надо бы прочесть, что там написано на борту! Ведь спросят.
– А у нас нет переводчика с китайского, – задумался майор. – Точно, нет.
Полковник повернулся к окну. Вид из него был другой, нежели из кабинета майора: асфальтовая дорога, а дальше – деревня. Указав на неё пальцем, полковник крикнул майору:
– Сапега, как так, нет переводчика?! Да у нас на рынке половина торговцев – или корейцы, или китайцы! А иероглифы-то одни и те же…
Он обернулся к Дубову:
– Лейтенант, мухой лети на рынок, и приведи грамотного корейца. Или китайца. Только такого, который с нашим, с российским паспортом. А то охрана возбухать будет.
– Ага. То есть, так точно! – козырнул Дубов.
– Давай, давай. Побежал! – замахал рукою майор.
– Думаете, корейцы, товарищ полковник? – спросил он, когда Дубов исчез за дверью.
– Фигли думать, Сапега! О чём думать? Хотя, если корейцы, то только северные. Откуда бы у южных такой самолёт. А китайцы нет, китайцы не стали бы запускать в космос такое угробище… Да и как его можно туда запустить, я не понимаю.
Лейтенант Дыбов, широко расставляя свои длинные ноги, пересекал рыночную площадь. Он бывал здесь, можно сказать, ежедневно. Ну, ладно: пусть он и ежедневно, но два-три раза в неделю бывал! Вот уже полтора года. И при всём своём любопытстве никогда не интересовался, кто из продавцов умет читать иероглифы! Главное, чтобы по-русски понимал, и сдачу отсчитать мог. И уж тем боле его не интересовало, кто тут имеет российский паспорт, кто китайский, а кто и никакого.
Кидаться к ним всем по очереди, и выглядеть в их глазах дураком – этого ему не хотелось. Тем более, сколько раз он их видел, а по лицам ни одного различить бы не смог.
И тут лейтенант увидел дворника! Этого человека в возрасте, с интеллигентным морщинистым лицом он помнил. И что важно, уж дворник-то наверняка всех тут знает!
Дубов подошёл к нему, на всякий случай осклабился:
– Уважаемый! Подскажи, здесь есть кто-нибудь, кто может читать иероглифы?
– Я могу, – с достоинством ответил дворник.
– А паспорт есть?
– Есть. Я гражданин Российской Федерации, – и полез в карман за паспортом.
Дубов махнул рукой:
– Идём скорее со мной! На пять минут!
Когда они вдвоём появились в кабинете командира части, офицеры по-прежнему тупо пялились в монитор.
– Это здешний дворник. Фамилия Ли. Гражданин РФ.
– Дворник? – отчего-то с подозрением спросил майор.
– Дворник. Мусор на рынке заметаю.
Полковник развернул монитор так, чтобы дворнику было видно, что там изображено.
– Что это значит? – спросил он.
Увидев на экране изображение МиГа с иероглифической надписью, дворник Ли расплылся в улыбке, потом даже засмеялся, и сказал на хорошем русском языке:
– Эта надпись, товарищ полковник, гласит: «Великий полководец Ким Чен Ир».
– Чего-то такого я и ожидал, – уныло сказал командир.
Дворник вежливо выслушал его, и продолжил:
– Тот, кто это писал, товарищ полковник, не очень грамотный. Две ошибки. И вообще в КНДР дизайн военных самолётов совсем не такой.
Полковник, не слушая его, спросил лейтенанта:
– Информация гражданским в ЦУП ушла?
– Ушла, товарищ полковник.
– А на КП Главного центра ВКС[20]?..
– Так вы же сказали, сначала переведём…
– Ага… – полковник почесал нос. – Иди, отправляй, а я туда сам сейчас позвоню.
Дубов мгновенно сорвался с места.
Тем временем майор Сапега допрашивал дворника Ли:
– Ты грамотный, что ли?
– Окончил два университета: в Ташкенте и в Москве. Кандидат технических наук.
– А ну, марш на рынок, мусор заметать!
Праздник продолжается! Подсвеченные прожекторами, в небе плывут портреты: один его собственный, а второй – отца, Ким Ир Сена. Отец… Он был великим человеком. Но даже ему не удалось объединить Корею. «И мне пока не удалось», – подумал Ким Чен Ир. Хотя сколько было попыток!
