Собственно говоря, думать об этом он начал гораздо раньше и решил не изобретать новых способов для укрепления дружбы, а воспользоваться уже известными. С этой целью, как только кровавый спектакль закончился, он начал изо всех сил всматриваться в мельтешение незнакомых лиц, пытаясь понять, кто есть кто. Задачу облегчил и сам Ващуг, когда стал представлять ему свою команду. Двоих старших «сыновей» (кажется, они и вправду были его сыновьями) нового главы клана имазров Семен немедленно пригласил в гости – в расположение своих «войск» в нескольких километрах от стойбища. Тем более что ему нужно было увести с глаз долой Варю и оповестить своих о благополучном окончании второй «битвы». После чего он обещал вернуться для дальнейших переговоров.
В собственном лагере, состоящем из трех палаток и тагана с кожаным котлом для приготовления пищи (керамику в поход они не взяли), Семен оставил безоружных парней под охраной питекантропа, объяснив им, что последний является жутким людоедом и демоном – на того и другого Эрек вполне смахивал. Вторым охранником Семен назначил Хью, только охранять он должен был пленников от женщин, чтобы те их не прирезали в память о погибших подругах. Раздав указания, Семен собрался отправляться обратно к имазрам, но это оказалось не просто: он подвергся атаке с тыла.
– Я пойду с тобой! – заявила Сухая Ветка.
– Это еще зачем?! – изумился Семен. Впрочем, за последний год он почти уже привык к «приколам» своей подруги. – Что ты там будешь делать?!
– Охранять тебя.
– Что-о?! М-да-а… А тебе не кажется, что твоя «охрана» только добавит мне опасности? Нужно будет не о своей жизни думать, а заботиться о тебе!
– Нет, не кажется! Когда ты один, ты ничего не боишься, а когда мы вдвоем… В общем, тебе придется быть внимательным и осторожным!
Семен уставился на свою женщину и захлопал глазами: логика в ее ответе была, причем вроде бы не женская. Это его почти разозлило:
– Знаешь что?! Дай мне спокойно заниматься своими делами! В конце концов, и тебя, и других женщин я взял на войну потому, что вы до сих пор выполняли мои приказы, как это ни странно. А теперь что?! Попробовали вражьей крови и решили… В общем, сиди здесь! Если со мной что-нибудь… Короче: если меня не станет, сама поведешь народ домой, по пути отбиваясь от всех подряд!
– Никуда я никого не поведу! Если эти уроды тебя убьют, то… Мы с девчонками им такое устроим!
– М-м-м… Но ты же чувствуешь заранее близкую смерть знакомых. Если я сегодня должен погибнуть, так и скажи!
– Я… Да… Да, я чувствую! Чувствую, что нам надо идти вместе!
В итоге ничего Семен не добился и ни от чего не отбился. В шатре нового главы клана имазров они сидели вместе. Точнее, сначала сидели только Ветка и хозяин, а Семен в основном лежал.
Как ему объяснили, это обычный у имазров церемониал встречи очень почетного гостя, и отказываться нет смысла. Семен и не отказался, рассчитывая, что Ветка присмотрит за обстановкой и не позволит всадить ему нож в спину. Сначала три пожилые женщины молча его раздели, вымыли ему ноги в кожаном корыте и, уложив на шкуры, принялись протирать его тело чем-то вроде мочалок или губок, смоченных каким-то травяным настоем с резким, но приятным запахом. Потом старушки ушли и появилась… Ну, в общем, появилась дама помоложе.
Надо сказать, что местные дамы, которых Семен видел лишь мельком, впечатления на него не произвели. Они, правда, были чуть более рослыми и поджарыми, чем женщины лоуринов, но до европейских стандартов XX-XXI веков им было далеко. Эта же – появившаяся в шатре Ващуга – в отличие от всех остальных, была… блондинкой! Причем, конечно, натуральной. При росте, наверное, около 180 см пропорции у нее были порядка 150x100x150. Правда, длину ног оценить было трудно, да и лицо малость подкачало – грубоватое и неженственное, оно больше было бы под стать мужчине. И тем не менее… Ну, бывает у женщин такой период в жизни, когда гормоны… Или что-то там еще… В общем, особь противоположного пола, пребывающую в таком состоянии, мужской глаз замечает даже в толпе – непонятно по каким признакам.
Так вот, эта красотка явилась обнаженной по пояс и с распущенными волосами. Явилась она, значит, и принялась делать Семену массаж. Точнее, эти манипуляции с его телом он воспринял как массаж, хотя, наверное, это было некое ритуальное действие. Производила она его вполне профессионально и, кажется, со вкусом. К тому же в конце процедуры от нее начали исходить некие… м-м-м… флюиды. Впрочем, расслабиться и получать удовольствие, к сожалению, Семену мешали сразу три обстоятельства.
Во-первых, широко раскрытые глаза Сухой Ветки, которыми она смотрела на данную сцену. Эти ее глаза явно излучали нечто – и вовсе не то, к чему Семен привык за время знакомства. Во-вторых, приходилось слушать обстоятельный, длинный и, казалось, специально запутанный рассказ хозяина. Создавалось впечатление, что даже с обостренной памятью запомнить все эти «имена-фамилии-явки» просто невозможно. Оставалось лишь пытаться ухватить самую суть, а это было совсем непросто. И наконец третье обстоятельство: все это очаровательное действо происходило под аккомпанемент стенаний и воплей, доносящихся снаружи. Там женщины оплакивали погибших.
Тем не менее к концу процедуры Семен пришел к выводу, что переворачиваться на спину ему неприлично – не настолько близко он знаком с хозяином, чтоб демонстрировать ему… Да и неизвестно, как это понравится Ветке. «Скорее всего, совсем не понравит: ся, – решил Семен. – Столь явный интерес к "чужой" женщине может вызвать у нее… Скажем так: непредсказуемую реакцию».
– Кто такая? – поинтересовался Семен, когда блондинка удалилась.
– Тимона, – довольно усмехнулся Ващуг, наблюдая за неловкими попытками гостя одеться.
– Сам вижу, что Тимона, – сварливо пробурчал Семен. – Я, между прочим, спросил «кто такая?», а не «как зовут?». Только объясняй внятно, а то у вас тут с этим родством черт ногу сломит!
– Черт – это твой дух-хранитель? Разве духи ломают ноги?! Впрочем, тебе виднее… Так вот: Тимона – дочь самого Нишава и жена Ненчича. Точнее, теперь – вдова.
– Как интересно! – изобразил любопытство Семен. – Почему же она участвует в приеме гостей, если эти гости, вместе с хозяином, оставили ее вдовой?
– Видишь ли, – мелко засмеялся Ващуг, – через нее имазры должны были породниться с укит-сами, точнее, с их главой – великим Нишавом. Однако за два года она так и не смогла забеременеть и теперь должна вернуться к отцу – он уже прислал за ней людей. Только мы избавили Нишава от позора – Ненчич покинул этот мир, и Тимона стала моей женщиной.
– И теперь у тебя есть два года на пробу сил? – ехидно поинтересовался Семен и подумал: «Получается, что бесплодие здесь является бедой не женщины или ее мужа, а ее отца, предоставившего, так сказать, некачественный товар. Или иначе: его предложение о породнении и дружбе как бы тем самым отвергнуто. Такое вообще-то у некоторых народов моего родного мира бывает. Только тут, конечно, все замыкается на духов и демонов. Кроме того, в стойбище, оказывается, присутствуют люди этого пресловутого Нишава. Или их уже прикончили?»
