«Сколько же в тебе преданности!? — подумала Виолетта. — И отчего вы так цените людей? Ведь мы, по сути, держим вас дома как игрушек, ради забавы. А вам ничего больше и не надо, кроме как внимания. А что мы? Мы зачастую не уделяем вам столько внимания, сколько вы хотите. Что-то ведь нас так связывает? Вот уличные собаки, и не скажешь, что они сильно привязаны друг к другу. Отчего ж вы так сильно привязываетесь к людям?»
Виолетта посмотрела в глаза Бубену.
— Да? Ты так считаешь? — задумчиво произнесла Виолетта. — Нет, белый. Я не бросила, не променяла тебя и не разлюбила. Просто у меня стало меньше времени даже по вечерам.
Зато у нас с тобой появились карапуз и… Что ты так на меня смотришь? Между прочим, ты раньше спал возле меня, а теперь спишь возле Пелы. Я же не обижаюсь на тебя?! Да! И толстопуз появился. Тот самый, который с тобой гуляет иногда аж по два часа. Когда я так долго с тобой гуляла? Я всегда допоздна работала, — вздохнула Виолетта.
Хм, толстопуз…, - улыбнулась она. Пес вопросительно посмотрел ей в глаза. — Хоть ты, Бубён, и называешь его толстопузом, — возразила Виолетта, — но поверь мне, это не ленивое бремя, это плотный живот, подстать крепким рукам и спине. Ты бы на себя посмотрел. Хочешь сказать это еще после зимы?
И она сама усмехнулась тому, что это, якобы, Бубен называет Герасима толстопузом.
— Скоро, кстати, — обратилась она к жарко дышащей у колен собаке, — снова на работу. Шеф не хочет еще один сезон работать с моей заменой. Правда он пока не знает, что я выйду, а потом, надеюсь, снова уйду.
Конечно, — продолжала Виолетта разговор с псом, — а то Пелагея подрастет, чей сон ты тогда будешь охранять? Еще к нам приедет бабушка. Помнишь ее?
Бубён поднял глаза и грустно опустил.
— Ты больше любишь гулять со мной? Они не любят с тобой бегать? Зато толстопуз далеко бросает палку.
Бубён снова поднял взгляд, как бы поддерживая беседу.
— Ну, и что, что его зовут Герасим! — Пес облизнулся. — Вот, я знаю, что ты его тоже любишь! Как и я.
Зашурудил дверной замок.
— А вот, кажется, и он.
Бубён поднял голову, и даже как будто хотел бежать, но и оставить хозяйку, видимо, решил, что не совсем хорошо. Он заскулил, не то оттого, что приходится выбирать, не то, упрекая Виолетту, что та не торопится встречать.
— Ну, беги, Бубён. Встречай, — разрешила Виолетта, стараясь подняться. — Я тоже иду. Только тихо, Пелочка спит.
20.
Имилот Вейтел бережно раздвинул в стороны разрастающиеся тонкие плети тепатии, которая по замыслу садовника обязательно должна была преобладать в его кабинете, так чтобы партнерские листы с глобатиатами были хорошо видны. Вейтел считал, что они должны быть на виду, когда к нему заходят посетители. И он никогда не дожидался, когда садовник наведет порядок в кабинетных зарослях.
На глаза Вейтелу попался партнерский лист с тандемом Манкоа, и он вспомнил, что совсем скоро Манкоа начнет поставки новой продукции, разработанной совместно с его родным университетом Пианс. Он снова почувствовал гордость за работу своих коллег и выпускников и одновременно ощутил ту ответственность, которая ложится на университет при внедрении новых технологий.
Он подошел к окну и остановился. Перед его глазами мгновенно пролетел весь тот огромный путь, который они проделали, чтобы достичь этого почетного сотрудничества с одним из ведущих глобатиатов. Он вспомнил тот первый курс, в рядах которого был Деш, который теперь вот-вот получит звание имилота. Он вспомнил, как давно Деш запускал тот самый первый тестовый носитель своего принципа. И как упорно Деш запускал его снова и снова, добиваясь стабильности. Он вспомнил доклад Деша, который проводился на столь необычных новых линиях. Собственно, благодаря этому лигат, коих Вейтел видел не мало, особенно запомнился ему. Он и сам тогда впервые посетил новую линию.
Вейтелу даже захотелось снова увидеть новые линии и тот лигат. Он вник в информационный тон и позволил воспоминаниям взять себя на время в плен: Новые линии существенно отличались от старых. Существенным, но не единственным, отличием было малое количество растительности. Ее завозили со старых линий, и постепенно она распространялась. Но на это требовалось время. Поэтому в текущем своем состоянии новые линии были очень экзотичным местом.
Однако, несмотря на экзотичность, сюда летели неохотно. Ни временно, на такие мероприятия, как лигат, ни на постоянно. Причиной этому были непривычные короткие асаны и арияды, и, как следствие, разорванные промежутки отдыха. К ним нужно было приспосабливаться. Но большинству тех, кто приспособился к местным условиям, здесь все очень нравилось. В том числе и сами короткие арияды. Они уже напротив неохотно покидали новые линии даже на непродолжительные сроки.
Местом проведения лигата организаторы выбрали именно новую недавно запущенную линию. Это было сделано по нескольким причинам.
Во-первых, здесь было проще договориться. Даже скорее договариваться не пришлось. Преферат линии с радостью предоставил территорию, так как подобные мероприятия привлекали большую аудиторию, а это могло способствовать популяризации новой линии.
Правда, могло случиться так, что большая часть участников решили бы принять участие в лигате удаленно. Организаторы, однако, приложили не мало усилий, чтобы заинтересовать участников лигата, как слушателей, так и докладчиков, присутствовать на лигате лично. Вниманию посетителей предлагались удивительнейшие принципы, которые уже были в завершающем этапе разработки или напротив были только на стадии концепции, новейшие гоны, которые еще не вышли в серию. Можно было не только посмотреть на них снаружи или внутри, но и полетать. Экспонатов было много. Но самые интересные по регламенту планировалось открыть после научной части лигата. Чтобы зрители, получив необходимые сведения, могли с большим пониманием оценить их и понять суть нововведений.
Во-вторых, скудная растительность здесь была не только экзотикой, но и преимуществом — огромные совершенно свободные от препятствий площади позволяли свободно размещать и перемещать объекты любых размеров.
В-третьих, на этой новой линии и только здесь можно было найти почти уникальное место, позволявшее организовать круглоконжонную выставку, с которой посетителям не было бы необходимости уходить на отдых. Они могут быть зрителями, отдыхая, заряжаясь энергией Сиклана постоянно. Это неоспоримое преимущество наклонных линий, где светло весь арияд, а асаны как таковые отсутствуют, так как свет Сиклана очень редко заменяется тенью Асаны.
