— Ладно тебе. Подожди до завтра.
— Он не приходил уже два дня, — добавила Франческа.
Грета задумалась.
— Все равно, мало ли что бывает. Он придет, и все прояснится, — попробовала ее успокоить Матильда. — Ты лучше вот что скажи. Ты после обеда тоже ходила на игры? Но это же твой основной предмет.
— Ничего. Это же не запрещено? Да и больше ничего интересного нет, — Франческу не успокаивали объяснения девочек по поводу Карстена, поэтому отвечала она без настроения. — Я хожу на два факультатива, а остальное время тоже изучаю игры.
— Боюсь, так ты будешь мало знать. Тебя могут не взять, — предположила Матильда.
— Ну, и пусть.
— И что пусть? Ты здесь что ли хочешь остаться? Тогда тебе придется стать дамой и учить других.
— Разве это плохо?
— Нет. Не плохо. Но я бы не хотела остаться здесь. Скорее бы нам уже выдали аттестаты.
— У тебя, наверное, будет красный и толстый, — несколько с ухмылкой предположила Франческа.
— Ой, я на это надеюсь, — ответила Матильда. — Он наверняка будет толстым. Я столько факультативов посещаю!
— А мне знаете что интересно? — сказала Грета. — Кого возьмут первым?
— А мне это совсем не интересно, — возразила Франчи. — Какая разница?
— Как же не интересно? А еще интересно, вернется ли он хоть не надолго, рассказать нам, как там, в Большом Мире? — продолжила мечтать о своем Грета.
— Так известно же! Из Большого мира вернуться нельзя! — ответила Матильда.
— Это так говорят. Но мы еще не знаем этого точно.
— Как не знаем точно, есть ли он вообще, этот Большой мир? — поддержала ее Франчи, но высказала еще более сильное сомнение. — И даже если есть, то возьмут ли туда кого-нибудь из нас. Может там и без нас хватает.
19.
Авдей топтался в фойе университета и пытался вызвонить Ярика, но Таша помешала ему услышать гудки «занято».
— Ты сегодня никуда не торопишься? — улыбнулась она.
— Да не то чтобы… Сейчас только Ярик освободится, и летим, — ответил Авдей.
— Да? Ну, он только-только зашел к Натану Санычу. Я как раз выходила когда.
— Надеюсь, он быстро.
— Ну, да! У Натана быстро не отделаешься! — заметила Таша. — Мне Натан, представляешь, хочет на следующий год еще одних первокурсников всундучить!
— Это лучше, чем старичков, которых ты знаешь, как собутыльников, и которые тебя знают в таком же качестве, — подколол ее Авдей.
— В каком качестве? — вспыхнула Таша. — Щас как тресну.
— Тихо, тихо, — остановил ее Авдей. — А то Натан Саныч увидит, как ты уничтожаешь научные кадры. Тогда тебе не только первокурсников не дадут, но и остальных отберут.
По коридору как раз спешил Натан, за ним по обыкновению с телефоном в руке, плащом наперевес и чемоданом пытался спешить Ярик. Встретившись и распрощавшись со всеми в фойе, Ярик и Авдей побежали на выход.
— Слушай, Авдей, завтра подменишь меня на последней лекции? — попросил Ярик. — Шеф со старой работы нашел меня, очень просит продуть одни бумаги.
— Это какая будет пара?
— Четвертая.
— Подменю. Хорошо. Что-то случилось?
— Нет. Ничего не случилось. Говорит, нужно срочно позарез, а быстро у них еще никто не научился.
— Это, который Константиныч? — уточнил Авдей.
— Ян Константинович, — поправил Ярик. — Он самый.
— А продуть бумаги, это… — задумчиво повторил Авдей, пытаясь расшифровать профессиональный, видимо, термин.
— Это значит прогнать и утвердить по всем инстанциям, — пояснил Ярик, — с максимальной скоростью.
— Ты у него все еще работаешь что ли?
— Нет. Но иногда он по старой памяти просит, когда вопрос совсем не терпит. Не хочется отказывать, да и связи терять. Он хоть и махинатор, но нормальный мужик.
* * *
На следующий день в очередной администрации с очередной коробкой конфет и всем остальным, что положено по райдеру, Ярик проталкивался по людному коридору, заставленному столами, стульями и людьми, к заветной двери. Ярик старался не обращать на людей внимания, тем более не вглядываться в их разные, но одинаковые лица, словно боясь заразиться. Выражение этих лиц говорило, что люди уже для себя решили, кто они в этой жизни, и лишь иногда они позволяли себе беспомощные крики:
— Куда вы претесь! По ногам давайте еще!
— Туда же, куда и вы, — надел снова хамскую маску Ярик, припомнив, что здесь или нагло, или долго.
— Здесь все туда стоят!
— У меня по записи на четыре, — отпустил высокомерно Ярик.
— Здесь у всех по записи!
— Значит, мне только спросить!
— Молодой человек, имейте совесть! — одернул Ярика еще кто-то из очереди.
— О! Митек! Здорово! А ты здесь откуда, мил человек? — удивился, подняв голову, Ярик.
— Прет, никого вокруг не видит, — по-свойски наехал на него Митек.
— Если честно, даже не смотрю по сторонам, — признался ему на ухо Ярик. — Здесь как с патрулями, лучше в глаза не смотреть! Только там, потому что тебя сразу остановят, мол, едешь, волнуешься, а здесь совесть проснется. Потом ищи новую работу! А ты здесь чего?
— Да туда, куда и все.
— К Рыбийжирской?
— К ней. Вторую неделю пытаюсь попасть. И ты к ней же?
— Ну, да. У меня запись на четыре часа. Не проворонить бы.
— Рыбийжирская не терпит опаздывающих? — съязвил Митек.
— Не терпит! Это точно! Это же простои и убытки! А мог бы быть кто-то другой по записи на это время, кто бы не опоздал, — обрисовал ситуацию Ярик. — А что у тебя?
Ярик посмотрел документы Митьки, забрал их с собой и через несколько минут вынес их, и, забрав Митьку из очереди, вышел на улицу.
— Слушай, спасибо большое. Как ты все так быстро сделал? — удивился Митек.
Митек обратил внимание, как резко преобразился Ярик, покинув казенные кулуары, в обычного Ярика, которого он знал уже семь лет.
— Когда тебе нужно успеть еще в три места до вечера, а все печати должны быть завтра на столе у директора, то поневоле научишься все делать быстро. Хорошо, хоть шеф не ограничивал никогда ни в чем. Так сказать в представительских расходах! И особо не контролировал, — он подмигнул Митьку, мол, иногда и для себя пользовался возможностями.
— Но, честно, говоря, я тебя не узнал. Даже не ожидал от тебя такого! — Митек процитировал несколько из услышанных фраз Ярика.
— Сам ненавижу. Но здесь либо так, либо долго! А долго нам некогда! Ладно, с этим делом все. У тебя как дела?
— Да у меня все нормально, — сухо ответил Митек.
— А вот вид у тебя, как будто тебе чего-то не хватает, — заметил Ярик.
— Всегда чего-то не хватает. В этом смысл жизни! — многозначительно ответил Митек, задрав брови.
