Мэдди согласно кивнула.
Охранники, перепуганные насмерть, с перекошенными от отвращения лицами, открыли огонь по ожившему трупу бывшего чемпиона по шахматах местной средней школы и второго бейсмена школьной сборной, разнеся его на мелкие ошметки. Несколько пуль, выпущенных впопыхах, попали в мраморный надгробный камень. Им просто повезло, что они стояли все вместе, а не двумя группами на противоположных концах кладбища, как поначалу предлагал Боб Даггетт. Тогда они точно перестреляли бы друг друга. А так обошлось без ран, хотя на следующий день в рукаве Бада Мичама обнаружилась подозрительная дыра.
- Наверное, зацепился за шип ежевики, - предположил Бад. - В том конце острова ее много.
Никто с этим спорить не стал, но темные разводы вокруг дыры навели его перепуганную жену на мысль, что шип этот был довольно большого калибра.
Сын Форнье упал и застыл, за исключением отдельных частей, которые продолжали дергаться... но тут вздыбилось все кладбище, словно случилось землетрясение, не на всем острове, а лишь на клочке земли, выделенном под могилы.
До сумерек оставался час.
Барт Дорфман заранее подсоединил сирену к тракторному аккумулятору, и Боб Даггетт щелкнул выключателем. Не прошло и двадцати минут, как большинство мужчин сбежались к кладбищу.
И слава Богу, прокомментировал Дэйв Эймонс, потому что некоторые мертвяки едва не сбежали. Старый Френк Даггетт, которому жить оставалось только два часа, указывал вновь прибывшим, куда надо встать, чтобы не попасть под пули, и последние десять минут на кладбище Дженни выстрелы гремели, как в сражении на реке БулРан*. От густых клубов порохового дыма многие мужчины закашлялись. Но запах блевотины перебивал запах сгоревшего пороха... более резкий, и висел в воздухе дольше.
------------------------------------
* Сражение на реке БулРан - первое существенное сражение гражданской войны 21 июня 1861 г. между северянами (30 тыс. Человек) под командованием генерала Макдауэлла и конфедератами (24 тыс. человек) под командованием генерала Борегара.
* * *
И всетаки некоторые из них дергались и извивались, как змеи с перебитыми позвоночниками, особенно те, кто лег в землю недавно.
- Барт, бензопилы здесь? - спросил Френк Даггетт.
- Да, - ответил Барт, и тут же какойто странный звук вырвался из его груди, словно он пытался блевануть, но в желудке уже ничего не осталось. Он не отрывал глаз от копошащихся мертвяков, от перевернутых надгробий, от зевов могил, из которых появились мертвяки. - В кузове.
- Бензин залит? - синие вены вздулись на лысом черепе Френка.
- Да, - Барт поднес руку ко рту. - Извини.
- Блюй, сколько тебе хочется, - резко ответил Френк, - но только на ходу, когда будешь нести сюда пилы. И ты... ты... ты... и ты.
Последнее "ты" относилось к его внучатому племяннику Бобу.
- Я не могу, дядя Френк, - просипел Боб. Огляделся и увидел, что пять или шесть его друзей и соседей лежат в высокой траве. Они не умерли лишились чувств. Большинство из них увидели своих родственников, поднявшихся из земли. Бак Харкнесс стрелял в свою жену. И потерял сознание, увидев, как из затылка, словно болотная грязь, во все стороны полетели ее мозги. - Я не могу. Я...
И тут рука Френка, скрученная артритом, но твердая, как камень, отвесила ему звонкую оплеуху.
- Сможешь, и принесешь, племяш, - процедил он.
Боб повернулся и поплелся к грузовику.
Френк Даггетт мрачно смотрел ему вслед и потирал грудь, которая уже начала подавать опасные сигналы, посылая импульсы боли в левую руку. В старости Френк не стал глупее, так что прекрасно понял, что сие означает.
* * *
- Он сказал мне, что скоро у него разорвется сердце, и при этом постучал себя вот сюда, - продолжил рассказ Дэйв, коснувшись рукой левой стороны груди.
Мэдди кивнула, показывая, что все поняла.
- Он сказал: "Если чтото случится со мной до того, как с этим будет покончено, ты, Дэйви, Барт и Оррин возьмете командование на себя. Бобби хороший мальчик, но я думаю, что он, возможно, упал духом, по крайней мере, сейчас... а ты знаешь, если человек падает духом, ему лучше ничего не поручать".
Мэдди вновь понимающе кивнула, в который уж раз поблагодарив Бога, а она была Ему очень, очень благодарна, за то, что она - не мужчина.
- Мы взяли командование на себя, - продолжил Дэйв. - И с этим покончили.
Мэдди кивнула в третий раз, но тут у нее в горле чтото булькнуло, и Дэйв сказал, что дальше может и не рассказывать, если она не может это слышать. Замолчит с превеликим удовольствием.
- Я смогу, - спокойно ответила Мэдди. - Я смогу выслушать и не такое. Ты и представить себе не можешь, что я могу выслушать, Дэйви, - он с любопытством посмотрел на нее, но Мэдди отвела глаза до того, как он увидел в них ее секрет.
* * *
Дэйв не мог знать ее секрета, потому что на Дженни его не знал никто. Мэдди приняла такое решение и не собиралась отступать от него ни на йоту. Какоето время, пребывая в шоке, она только прикидывалась, что справляется с трудностями. А потом случилось нечто такое, что заставило ее с ними справиться. За четыре дня до того, как кладбище изрыгнуло свои трупы, перед Мэдди Пайс встал очень простой выбор: справиться или умереть.
Она сидела в гостиной, пила домашнее вино из черники, которое она и Джек сделали прошлым августом, как же давно это было, и вязала вещи маленькому. В данном случае, пинетки. А что еще ей оставалось делать? За последнее время никому и в голову не приходило сплавать на материк и заглянуть в ближайший торговый центр.
Чтото ударилось в окно.
Летучая мышь, подумала Мэдди и подняла голову. Спицы на мгновение застыли. В темноте чтото двигалось, чтото большое. Но яркий свет масляной лампы отражался от стекол, и она не могла понять, что именно. Она протянула руку, чтобы притушить фитиль, и тут же раздался новый удар. Стекла задрожали. Она услышала, как посыпалась высохшая замазка. Мэдди вспомнила, что осенью Джек собирался заняться окнами, подумала, может, за этим он и пришел. Безумная мысль, он же лежал на дне океана...
Она сидела, склонив голову, с вязанием на коленях. Маленькой розовой пинеткой. Синие она уже связала. Внезапно до нее дошло, что слышит она слишком многое. И ветер. И прибой на Крикет Ледж. И дом то ли охал, то ли стонал, как старуха, устраивающаяся на ночь в постели. Да еще в прихожей тикали часы.
- Джек? - спросила она молчаливую ночь, ставшую вдруг очень даже шумной. - Это ты, дорогой?
Вот тут окно гостиной раскрылось и на пол повалился... не Джек, а скелет с висящими на нем остатками плоти.
На его шее попрежнему висел компас. Поросший мхом.
* * *
Ветер вскинул занавески к потолку. Скелет приподнялся на четвереньки и посмотрел на нее черными, пустыми глазницами, обросшие ракушками.
