- Мы идем на помощь Еженьке, - отозвалась из зеленой пальмовой кроны Мышь.
- Счастливого пути! И поторопись, о могучее королевское дерево с пискливым голосом. Жерло мое кипит от тревоги за Доброго Художника и его детей.
- Полный вперед! Самый полный! - пискнула Мышь. Чудовище побежало так быстро, так сильно топоча, что дно океана заколебалось под его лапами.
А ТЕМ ВРЕМЕНЕМ...
Тем временем Нарисованные Человечки вместе с Бешеными буквами стали в круг и принялись считаться: кому первым начинать войну.
Сначала посчитались Еженькиной считалкой.
Вышло начинать Нарисованным Человечкам.
Потом посчитались злой считалкой.
И опять вышло - начинать Человечкам.
- Война - завтра утром! - сказала Еженька. - Спокойной ночи!
Ничего не ответили Бешеные буквы.
Еженька, и воины-ежи, и воины - бывшие людоеды отошли, улеглись на песочке около прибрежной скалы и уснули.
Они ведь очень устали после такого трудного плавания.
Рыба-Бутылка покачалась на волнах и тоже уснула. Тихо стало, темно...
А как только стало тихо и темно, зашептались, зашипели Бешеные буквы:
- Пошшшшшлем шшшшшшпионов... Пусть шшшпионы пережжжжжалят Ежжжженьку и ее воинов, пока те спят...
... Шшшшшуршат, ползут по песку шшшпионы-змеи. Ничего не слышат Человечки - так крепко они уснули.
Вот уже шпионы-змеи пережалили всех воинов - бывших людоедов. И ужалили Среднего Ежа.
- Тревога! - успел вскрикнуть Старший Еж, когда его жалили змеи.
Еженька и Маленький Еж вскочили на ноги и пиками отогнали змей.
Только они двое и остались в живых, да еще Рыба-Бутылка.
Взглянула Еженька на звезды в ночном небе и тихо спросила:
- Что нам делать, звездочки?
Не ответили звезды, замигали, сгоняя с глаз слезы.
- Что нам делать? - спросила Еженька у серебряной луны.
Спряталась за тучи луна, ничего не ответила.
- Что нам делать? - спросила Еженька у океана, который тревожно шумел у ее ног.
- Садитесь на Рыбу-Бутылку, и я унесу вас отсюда, пока не поздно, - пророкотал океан.
- Разве ты не знаешь, если мы уплывем, завтра казнят отца?! ответила Еженька.
- Тебе все равно не спасти его, - вздохнул океан.
- Пусть нас только двое, мы не оставим отца. Сказав это, Еженька обняла Маленького Ежа, и они пообещали друг другу: если придется умереть, но не отступить.
А небо светлело, и стало видно, как строятся Бешеные буквы. Слышно стало, как буква "Б" бьет, барабанит в барабан, а кровавая буква "К" командует:
- Ать-два!.. Ать-два! Вперед, на Еженьку!..
В последний раз обратился Добрый Художник к букве "Ч", которая с мечом в руке стояла у дверей сараюшки-развалюшки - его тюрьмы:
- Отпусти меня на волю! Слышишь барабан?! Бешеные буквы идут воевать с Еженькой и Маленьким Ежом. Без меня дети погибнут. Вспомни, что ты не чужая, не черствая буква, а чистая, человеческая. Отпусти меня на волю, чтобы я помог Еженьке!
- И чччеловек бывает ччччерствым и ччччужим, - с трудом выговаривая слова, сказала мрачная, молчаливая буква "Ч".
- Нет, нет, тот, кто стал черствым и для всех чужим, - уже не человек!
Задумалась буква "Ч".
И, подумав, как еще ни разу в жизни не думала, опустила она свой меч, раскрыла дверь сараюшки-тюрьмы и тихо сказала:
- Ты прав, добрый ччччеловек. Пусть будет по-твоему...
Памм-пампампам-памм... - бьет, барабанит барабан. Поднялась Еженька вместе с Маленьким Ежом на скалу, вложили они стрелы в луки и ждут врага.
- Ать-два... Ать-два! - командует кровавая буква "К".
Идут, ползут Бешеные буквы.
Выстрелили Еженька и Маленький Еле из луков. Хорошо прицелились, метко выстрелили, но стрелы не пробили вражеских железных щитов.
Метнули они копья; копья сломались, ударившись о железо.
Тихо, страшно, только слышится - памм-пампампам-памм - бой барабанов да шуршание шпионов-змей.
Вот уже Бешеные у подножия скалы.
- Сдавайтесь! - крикнула "К".
- Ни за что! - ответила Еженька.
- Лучше мы бросимся со скалы и разобьемся! - сказал Маленький Еж.
Ползут по склону скалы Бешеные буквы. Со всех сторон ползут...
Но что это?! Взбаламутился океан, затряслась земля, расступились волны, и на берег выскочило Чудовище-Пятирог.
Ах, как вовремя оно подоспело, милое Чудовище, - в самую распоследнюю секунду!
Оно выскочило на берег, отряхнулось, улыбнулось Еженьке и бросилось на Бешеные буквы. Справа от него выскочили из океана белые медведи с белыми медвежатами. А слева-тюлени с тюленятами, моржи с моржатами, котики со своими котятами. И все они тоже отряхнулись, улыбнулись Еженьке и бросились на врага.
Вот какая грозная армия!
Испугались Бешеные и побежали что было мочи.
- Все равно догоню и растопчу! - заревело Чудовище. Очень уж оно переволновалось за Еженьку и рассердилось; и добрый может рассердиться.
- Стойте! - раздался вдруг голос Доброго Художника. Все послушались и остановились.
А Художник подбежал к Чудовищу, погладил его и, обернувшись к Бешеным, сказал:
- Ведь главное, что вы буквы! А то, что вас сделали бешеными, забудьте, забудьте! "К", оставь коварство и кровожадность, ты ведь кроткая, красивая. Милая "М", ты буква матерей и младенцев, всех маленьких и милых, игрушечных мишек и матрешек, всех молодых и мудрых. А ты, "Л", - буква ласковых, любимых и любящих. Зачем вам воевать с детьми?!
Задумалась, поникла головой "М"; отошла в сторонку "Л".
- А я злая, зловредная, завистливая, змеиная буква и все равно буду жжжжалить, потому что у меня ядовитое змеиное жжжжало, прошипела "З".
- Неправда! - сказал Художник. - Ты, "З3", только притворяешься злой, а на самом деле ты заботливая, и звериная - а звери добрые, - и зеленая, как деревья и трава.
И только Художник сказал это, прилетел доктор Дятел, разложил на столике под деревом щипцы, шприцы, козьи ножки и всякие другие штуки, которыми рвут больные зубы, и вывесил на стволе сосны объявление:
УДАЛЯЮ ЯДОВИТЫЕ ЖАЛА /без боли/
Выстроилась змеиная очередь.
Скоро не стало в здешних местах ядовитых змей.
Только одна самая вредная Змея не захотела отдать ядовитое жало. Поползла она к Злому Художнику, приползла и зашипела:
- Мы побежжждены!..
"Надо бежать", - решил Злой Художник; он ведь был злой да трусливый. И побежал что было мочи.
Продирается он сквозь колючие кустарники, с кочки на кочку перепрыгивает, карабкается через горы и скалы.
А за ним ползет Змея.
Совсем они выбились из сил и вдруг видят - среди дремучего бора избушка на курьих ножках. На пороге сама Баба-Яга.
- Спаси нас, кума! - взмолился Злой Художник.
- Хи-хи-хи, я битым не спасительница, - ответила Баба-Яга. - Это добрые да глупые любят несчастненьких. И больше не кума я вам, дуракам, а хозяйка. Будешь ты, Злой, воду мне таскать, печь топить и щи варить. А сам будешь под лавкой спать да кости глодать. А тебя, Змея, я на цепь посажу, вместо собаки; собака-то сбежала, не захотела мне служить.
