— Мой капитан, разрешите обратиться!
— Я вас слушаю. — Олег повернулся к палатке, изо всех сил пытаясь придать лицу безразличие.
— У нас возник спор. Может быть, вы нам поможете?
— Если смогу, то с удовольствием.
Внутри произошло какое-то движение, и расшалившиеся подруги едва не вытолкали Аэлу наружу, но в последний момент она рванулась назад и исчезла. В палатке захихикали, потом выглянула Аола.
— Извините, мой капитан, но через стену разговаривать неудобно. Может, заглянете к нам?
— Я? — Олег заколебался, боясь попасть в дурацкое положение. С другой стороны…
— У нас и вода горячая осталась. Заодно и помоетесь, — выдвинула Аола соблазнительный аргумент.
— Как-нибудь в другой раз, — ответил Олег, борясь с внезапно нахлынувшим и почти непреодолимым желанием до красноты растереться намыленной мочалкой.
— Не будьте гордецом, капитан. А то как воевать, так вместе, а отдыхать — так врозь, — Аола попыталась изобразить обиду.
Идти — не идти, осмеют — не осмеют… Черт возьми, я все-таки командир, пусть только попробуют!
Олег нерешительно поднялся, поправил кобуру и машинально прихватил свой автомат.
— Ладно, зайду, — отозвался он, пытаясь произносить слова как можно небрежнее, и чуть прихрамывая (падение с дерева было не очень удачным), медленно двинулся к баньке.
Дальнейшее произошло молниеносно.
Сбоку чуть дрогнули кусты, Олег взглянул в ту сторону, и в ту же секунду на него метнулась фигура в маскировочном комбинезоне. До кустов было шагов десять, и он успел, даже не задумываясь, вскинуть автомат, спустить большим пальцем предохранитель и нажать на спуск в тот самый момент, когда вражеский разведчик уже отталкивался для последнего прыжка.
Короткая очередь остановила разведчика, словно тот наткнулся на невидимую стену, и в изумленных глазах парня появилась боль, но изумление не прошло, словно он никак не мог поверить, что сейчас он — целая неповторимая вселенная — вдруг перестанет существовать из-за нескольких кусочков свинца, которые выпустила в него другая такая же целая и неповторимая вселенная. И если это так, то почему они должны убивать друг друга?
Или их жизнь так длинна?
Парень рухнул прямо на Олега, и тот успел подхватить его, а из бани уже вылетали девушки с автоматами в руках.
Олег бережно опустил убитого на землю, закрыл ему глаза, в которых так и остался последний вопрос, и только тогда посмотрел на них.
Они успели накинуть на голые тела комбинезоны, и лишь Аола прикрылась полотенцем. Четыре ствола смотрели на лес, а на не осталось и следа былого веселья.
— Прочесать лес, — выдавил Олег. — Он мог быть и не один.
— Есть прочесать лес! — Аала вскинула руку, но вспомнила, что берета на ней нет. — Отделение, цепью, интервал пятнадцать метров…
— Аала, оденься, — совсем не по-уставному попросил Олег. — Полотенце уронишь.
Он даже не посмотрел, как она исчезла в палатке. Олег сидел, сжимая автомат, а в голове навязчиво всплывал безответный вопрос: «Почему?»
— Мой капитан! приказ выполнен. Противник не обнаружен.
Олег, все еще сидевший рядом с убитым, медленно поднял голову.
— Хорошо, — глухо произнес он и медленно поднялся.
Девушки переглянулись и замерли, ожидая приказаний.
— И приведите себя в порядок, — неожиданно то ли приказал, то ли попросил Олег.
— А разве мы плохо выглядим? — Аола повела плечами. Вырез комбинезона стал шире.
— Капитан, вы — аскет? — серьезно спросила Аэла, а Аила тут же добавила:
— Мы приглашали вас в баню. Приглашение остается в силе.
— Выполнять! — рявкнул Олег. — Баню свернуть. Немедленно.
Девушки нерешительно переглянулись, и Аила с сожалением произнесла:
— Есть свернуть баню.
И тут Олега прорвало. Он отшвырнул автомат и начал непослушными пальцами расстегивать ремень с кобурой. Пряжка никак не расстегивалась, и он остановился, лишь услышав за спиной:
— Баня свернута, мой капитан.
Олег повернулся. Девушки стояли перед ним, хорошенькие девушки с вещмешками в руках и автоматами на шее. Сколько смертей на совести каждой? Да и есть ли у них вообще советь?
— Я, кажется, приказывал привести себя в порядок. — Олег с трудом подавил вспышку внезапного гнева.
— Пожалуйста. Хоть сейчас, — с непонятным вызовом отозвалась Аола и начала стягивать с плеча комбинезон.
— Отставить! — гаркнул Олег.
Он медленно подошел, молча поправил ей комбинезон и дернул вверх молнию.
— Похоронить убитого. Он тоже солдат. Выставить охранение.
Девушки молча склонились над телом, и Олег помог им оттащить труп в сторону. Но стоять рядом с этим совсем молодым и до боли похожим на Эдика парнем сил не было, и капитан вернулся на опустевшую поляну.
В конце ее прямоугольником зажглись четыре огонька. Олег помотал головой, не веря своим глазам, потом бросился к ним.
…И в ту же секунду мир опрокинулся, и он рухнул в уже знакомую радужную круговерть.
Он закрыл глаза и вновь открыл их.
Это был не его мир. Лучи чудовищно разбухшего красного солнца, висевшего прямо над головой, смешивались с мертвенно-фиолетовым светом второй звезды, стоявшей низко над горизонтом, то ли восходящей, то ли заходящей. Из каменистой почвы торчали бутылкообразные стволы деревьев с толстыми узловатыми ветвями, опушенными тускло-серой хвоей. Вялый теплый ветерок донес до его ноздрей горьковатый запах разогретой хвои (а может, листьев?), и Олег невольно затаил дыхание.
Попал… интересно, где я? И какая бездна отделяет этот чужой мир от Земли, от друзей, от матери?
Олег сделал несколько шагов и остановился. Не хотелось терять из виду все еще горящие огоньки, но неосознанное любопытство звало вперед. Впрочем, любопытство подождет. Дальше-то что?
Остаться здесь, неизвестно где, и дожидаться неизвестно кого, кто сможет помочь?
Или, может, рискнуть? Шагнуть опять в этот… ПВК, и оказаться… Если бы знать, где?
На Земле? Где она теперь?
Или снова на войну — убивать непонятно за что таких же людей, только в другой форме, а то и попасть под трибунал за дезертирство?
А может, следующий мир вообще окажется непригоден для жизни, и он задохнется в какой-нибудь метановой атмосфере, даже не успев понять, что с ним произошло? А ведь и сейчас он мог нарваться на такое же. Выходит, повезло… как утопленнику.
Так что же делать? Что хуже: риск ожидания или риск действия?
Если бы знать…
Олег с надеждой посмотрел на огоньки, словно ожидая от них подсказки, но им не было никакого дела до заблудившегося в пространстве и времени одинокого человека. Каждый решает сам. Это и есть судьба — твой собственный выбор, сделанный на перекрестке дорог. Потом добираешься до следующей развилки. Или находишь свой конец.
