«Я повелся на ее простоватый вид», – подумал Олег, борясь с подступающим страхом. – «Черт! Ну нельзя же все время думать только одним местом!»
Страх захлестнул так сильно, что Олег отвернулся к окну, стараясь не выдать эмоции выражением лица. Впервые желание сексуальной близости завело его столь далеко, причем он сам не мог себе объяснить, как и почему это случилось. Одно дело измена жене, которая так толком ни разу и не удалась, а совсем другое – похищение человека с нанесением телесных повреждений и кражей боевого оружия.
«Мама родная…» – с ужасом шептал про себя Олег. – «Это же надо было так влипнуть! Что за черт меня на это подбил? Господи…»
Примерно через три километра от брошенной в снег одежды Нина воскликнула:
– Здесь поворот направо!
Водитель снизил скорость и повернул. Теперь по сторонам дороги возвышались высокие сугробы, а асфальта не было видно под толстым слоем рыхлого снега.
– Не застрять бы, – заволновался таксист.
– Надо проехать, тут не много осталось.
Машина прбиралась медленно, как атомоход во льдах, высвечиая фарами клубящуюся у земли поземку. Пару раз колеса забуксовали и водитель, перключив передачу, тихо чертыхнулся себе под нос. Наконец впереди мелькнули огни дачного поселка. Светились не только фонари, но и окна одного из домов, владельцы которого загодя выехали из города на празднование Нового года. Послышался лай собак, они тявкали заливисто и звонко, получив возможность показать хозяевам свою нужность. Одна из них сорвалась на вой, растянув жуткий звук на несколько долгих секунд. Луна поднялась над верхушками леса.
– Здесь остановите, – попросила Нина.
Водитель притормозил с видимым облегчением и взял деньги из дрожащей руки Олега.
– Выходи, – девушка подтолкнула своего спасителя и распахнула дверцу.
Мороз тут же впился в кожу ледяными зубами и у Олега едва сердце не остановилось от столь сокрушительной перемны температуры.
– Куда бежать?! – визгливо выкрикнул он.
Ступни по щиколотку погрузились в обжигающий снег.
– Туда! – Нина махнула рукой вдоль улицы.
Олег не стал выяснять подробности, тут же бросившись в указанном направлении. Каждый порыв ветра словно вспарывал тело десятками ледяных ножей, ноги в одних носках почти сразу утратили всяческую чувствительность. Зубы стиснулись до скрипа, а легкие судорожно хватали скупые порции промерзшего воздуха. Где-то на границе сознания послышался удаляющийся шум двигателя и крик Нины:
– Стой! Нам надо в обратную сторону!
Олег подчинился как механизм – без вопросов и без эмоций. Единственным его ощущением сделалась боль во всем теле, причем совершенно непереносимая, от которой тело каждую секунду готовилось умереть. Он развернулся и побежал обратно, ровным счетом ничего не сображая, даже не сразу ощутив, что Нина тянет его за руку по улице, затем через калитку в какие-то двери. Последние несколько шагов вывались из сознания – Олег споткнулся и с грохотом повалился на деревянный пол. Но полность чувства не оставили тело, по коже продолжали бежать пульсирующие волны, и трудно было определить, тепло это, или холод. Разум сжался в паническом спазме, совершенно отказываясь анализировать поступающую извне информацию.
Лишь через какое-то время к Олегу вернулась способность видеть. Следом вернулся слух. Где-то совсем рядом трещали поленья, от которых исходил обжигающий жар, отсветы пламени гуляли по темному потолку, рассеченному тяжелыми деревянными балками.
– С тобой все нормально? – послышался голос Нины.
Олег хотел ответить, но из перехваченного спазмом горла вырвался лишь невнятный хрип.
– На, выпей.
Он ощутил касание бокала к губам, чуть поднял голову и сделал глоток. Закашлялся от прокатившегося по внутренностям огня.
– Что это? – еле слышно прошептал он.
– Коньяк, – ответила девушка. – Выпей еще.
Олег снова глотнул. Сделалсь значительно легче. Нина помогла ему подняться и устроиться в кресле, накрывшись огромным клетчатым пледом. Огонь полыхал в камине, затапливая теплом небольшую, отделанную деревом гостиную. Обстановка состояла из массивного черного стола, нескольких кресел, каминной полки и двух шкафов, в одном из которых располагался бар, блестевший боками бутылок.
– Налить еще? – спросила девушка.
Олег кивнул. Она принесла два наполненных бокала и села в кресло напротив.
– Мы вырвались, – улыбнулась Нина. – Пожалуй, следует выпить за свободу.
Олег движением бокала поддержал тост, они чокнулись и сделали по глотку коньяка. Для него этот тост имел более широкое значение, чем Нина могла представить.
«А ведь полгода назад я не то что выпить, даже подумать об этом не мог», – мысленно усмехнулся Олег. – «Но кто мог подумать, что за свободу придется платить столь странной ценой».
Нина вновь показалась ему милой и очаровательной.
– Спасибо, – она шевельнула пушистыми ресницами и посмотрела в огонь. – Я бы не выбралась без тебя. Хочешь, я прямо сейчас лягу с тобой?
– Нам теперь некуда спешить, – он попробовал улыбнуться. – Я очень хочу этого, но пока просто не в состоянии после пережитого шока.
– Извини, что я не сразу сказала тебе нужное направление. Мне хотелось сбить с толку водителя. Он может обратиться в милицию, но не будут же они взламывать все дома в поселке.
– А дым из трубы нас не выдаст?
– Мы потушим камин. Я зажгла его тольько чтобы ты пришел в себя. Но в кладовке должен быть электрический обогреватель, надо его найти. Посиди. Ты в порядке?
– Более или менее, – уклончиво ответил Олег.
– Но вел ты себя, как настоящий герой. Пока не подкидывай поленья в огонь, я попробую найти этот обогреватель.
Она вышла, оставив его в одиночестве. Тело медленно впитывало тепло, создавая ощущение нарастающего блаженства. Окон в гостиной не было и Олег решил, что это здорово поможет им остаться незамеченными, без опасения пользуясь электричеством. Огонь в камине довольно быстро угас, оставив за решеткой крупные рубины раскаленных углей.
Через некоторое время послышался скрип ступеней и дверь в гостиную распахнулась, впустив Нину с массивным масляным обогревателем в руках.
– Нашла, – похвасталась девушка, установив радиатор между двух кресел. – Тяжелый. Еле затащила по лестнице.
Видно ей действительно пришлось тяжело – она никак не могла успокоить дыхание, а по щекам блуждал яркий румянец. Нина включила обогреватель в сеть и, расстегнув шубку, устроилась в кресле.
– Хорошо как… – сощурилась она, словно кошка. – Я уже забыла, как это – жить без присмотра. Ты и представить себе не не можешь, что значит в течение нескольких лет ощущать на себе неусыпные взгляды. Ужас.
