Торжественное заседание проходило в Москве, в Институте
геологических наук. Выступали академик Д. И. Щербаков, академик Д. В.
Наливкин, ученики. А на дачу в Мозжинку (под Звенигородом), где все
последние годы жил Обручев, приехали президент Академии наук академик
Александр Николаевич Несмеянов и главный ученый секретарь Президиума
академик Александр Васильевич Топчиев.
Владимир Афанасьевич редко уже выезжал в Москву - замучили
бронхиты, воспаления легких, которые возникали при малейшей простуде.
"Начавшаяся после дня моего 90-летия... нагрузка меня всякими
просьбами, присылками статей на отзыв, на помещение в журнале довели
меня до полного переутомления, и я уже полтора месяца назад получил
предложение врача прекратить умственную работу, а недавно, в конце
дня, занятого с утра до вечера писанием, правая рука начала так
дрожать, что я вынужден был прервать работу и три дня лежал в
кровати. Как видите, я опять пишу, но вынужден теперь соблюдать
большую осторожность и сильно сократить умственную работу вообще и
письменную в особенности".
Однако Владимир Афанасьевич по-прежнему оставался директором
Института мерзлотоведения АН СССР и по-прежнему стремился быть в
курсе всех дел института.
Вспоминает Андрей Маркович Чекотилло, который долгие годы был
заместителем директора и сотрудником Института мерзлотоведения:
"По своей натуре и долголетней привычке В. А. Обручев не мог
оставаться без работы, без неустанного труда, который ограничивался
только физической возможностью, состоянием здоровья (...). Необходимо
подчеркнуть, что В. А. Обручев работал без чьей-либо помощи, у него
не было ни секретаря, ни референта, и только его жена Ева Самойловна
кое в чем помогала ему, но в очень ограниченных размерах. Много
времени приходилось тратить на отзывы по диссертациям и разные
заключения, вплоть до заключения по макету Детской энциклопедии
(...). Но больше всего беспокоило Владимира Афанасьевича положение
его детища - Института мерзлотоведения, носившего его имя и
директором которого он был до последних дней жизни. По состоянию
здоровья В. А. Обручев вынужден был переехать из Москвы на постоянное
жительство на даче в академическом поселке Мозжинка... Там он
принимал приезжавших по разным делам своих заместителей по Институту
мерзлотоведения, ученого секретаря и других сотрудников института.
Владимир Афанасьевич тяготился своей обязанностью быть директором
института, не имея физической возможности уделять ему столько времени
и внимания, сколько было нужно. Он не раз говорил мне начиная с 1946
года: "Ну какой я директор, если не могу бывать в институте даже на
заседаниях Ученого совета?" Но его не освобождали от этой должности,
и он с присущей ему добросовестностью старался выполнять свои
обязанности директора института как можно лучше, насколько ему
позволяло состояние здоровья..."
Из писем Владимира Афанасьевича
16.09.53 г.
"...я работаю одним правым глазом, левый уже с 1948 г. видит только свет в окне, а правый уже два года поддерживается ежедневным впрыскиванием утром и вечером йодистого калия, но последние недели все-таки так ухудшился, что газетную печать я могу читать только, добавляя лупу к очкам".
25.06.54 г.
"...соблюдая осторожность... я могу еще существовать и работать, но уже не так, как прежде, когда я ни воскресного и никакого другого отдыха не соблюдал. Но больше мешает моей работе слабость зрения; я работаю только правым глазом, который начал также сдавать, и, вероятно, вскоре понадобится операция... исход которой предсказать нельзя. Как видите из этого письма, я могу еще писать кое-как, но без операции протяну недолго".
10.10.55 г.
"...я давно уже вижу только одним правым глазом... и уже с весны я не могу разбирать им печатный шрифт. Необходима операция, но врачи при осмотре глаза находят, что сейчас еще нельзя, он все видит (пишу еще свободно), и операцию отложили до весны".
Работать в полную силу Владимир Афанасьевич уже не мог. Но на
письма отвечал, как всегда, аккуратно. Особенно радовала его
переписка с клубами юных геологов, юных географов, юных
путешественников.
Долгие годы Обручев добивался, чтобы геологию преподавали в
школах. "Геологию, - писал он, - часто называют наукой о "мертвой
природе" в отличие от наук о живой природе, таких, как зоология и
ботаника. Но, в сущности, эта природа вовсе не "мертва, а живет
своеобразной жизнью под воздействием воздуха и воды, солнечных лучей
и мороза. И внимательный наблюдатель может уловить и проследить эту
жизнь, подметить ее течение и результаты. Не меньше, если не больше,
чем зоология и ботаника, геология учит человека сознательно
относиться к явлениям и формам окружающей природы и понимать их...
Вот почему знакомство с основами геологии так необходимо".
Одно время геология действительно появилась в школьных
программах, но потом ее все-таки отменили. Владимир Афанасьевич
продолжал настойчиво "бороться за геологию", продолжал публиковать
страстные статьи: "Геология в средней школе", "В защиту забытого
предмета", "Значение геологии в школе и жизни", "Школьникам надо
знать геологию", "Краеведческий музей может быть создан в каждой
школе"...
Обручева радовали письма школьников, он стремился помочь
каждому, кто хотел узнать побольше о жизни Земли, о своей Родине.
Рассказывает директор Яснополянского детского дома Дориан
Михайлович Романов:
"В 1953 году знаменитому ученому и путешественнику академику
Владимиру Афанасьевичу Обручеву исполнилось 90 лет. Географический
кружок, незадолго перед тем созданный в Яснополянском детдоме ? 2,
решил послать поздравление юбиляру. Владимир Афанасьевич не только
ответил кружковцам, но и прислал посылку с научно-популярными книгами
по геологии. "Что мне хочется посоветовать вам? - писал ученый.
Создавайте свой краеведческий музей. Даже в одной небольшой комнате
можно собрать коллекции, дневники, записи наблюдений, образчики
местного искусства. Недавно мне рассказали о юных краеведах города
Кяхты Бурят-Монгольской АССР. Каждое лето отправляются они
путешествовать по родному краю. Ребята собирают образцы горных пород
и минералов, ведут наблюдения за животными, собирают ботанические
коллекции, изучают историю Забайкалья. Свои находки и наблюдения они
передают музею, оказывая большую помощь сотрудникам музея в их
