Ах, что будет, если они узнают, что у Эгея есть еще один наследник, подумала Кора и не смогла сдержать усмешки.
Вначале несколько слов о значении праздника произнес сам Эгей, затем поднялся запасной афинский философ, из ранних стоиков или киников, который говорил долго. Гости начали таскать со столиков закуску, и уровень шума, постепенно повышаясь, перекрыл голос оратора. Тогда и Эгей взял со столика луковицу, разрезал ее кинжалом, снятым для этой цели с пояса, и вложил половинку луковицы в мягкую нежную плоскую лепешку.
– Вина! – приказал он.
Виночерпий поспешил к нему с большим кувшином. Но Эгей велел начинать с гостей.
Теперь следовало быть особенно осторожной.
Виночерпий наливал поочередно – Коре, Левкотее, потом Тесею…
Тесей бросил встревоженный взгляд на Кору. Та ободряюще ему улыбнулась.
Это отвлечение чуть не стоило Тесею жизни.
Медея обернулась к Эгею.
– Пора? – спросила она, чуть улыбаясь.
– Ты уверена? – спросил Эгей.
– Корабль под парусами Миноса, который привез его сюда, таится в бухте Тридда всего в часе ходьбы от твоего дворца. Скорее всего, он не только шпион и лазутчик, но и убийца.
К счастью, у Коры был абсолютный слух. Она слышала шепот царственных супругов, словно они прикладывали губы к ее уху.
– Как жаль, – сказал Эгей. – Может, сначала допросим его?
– Со дня на день появится Дедал. Тебе еще не хватало шпиона и убийцы! Ты потеряешь трон!
– Я согласен, – сказал Эгей и с печалью во взоре отвернулся от Тесея, который сидел неподвижно, чувствуя неладное, но не зная, откуда ждать опасности.
Медея провела рукой над чашей с вином, стоявшей перед Тесеем, и Кора увидела, как тонкая струйка белого порошка протянулась к красной поверхности вина.
Кора нащупала рукоять меча и постаралась положить его на колени так, чтобы он оставался прикрыт хитоном. Прекрасная Левкотея заметила это движение, и, как назло, в этот момент острый конец меча ткнулся ей в бедро.
– Ах, – тихо сказала Левкотея. – Что вы со мной делаете?
Кора не нашлась, что ответить.
Но внимание их было отвлечено мужем достойным, бородатым, полным, который нес большой поднос, где лежали какие-то плоские штуки, неизвестные Коре и сразу насторожившие ее. Нервы были и без того на пределе, а тут еще что-то вроде жареных осьминогов.
Но никого, кроме Коры, штуки на подносе не смутили, когда муж достойный склонялся к гостю, тот брал штуки с подноса и натягивал на руки – это были перчатки, что окончательно сбило Кору с толку. Перчатки!
Тем временем многочисленные слуги с подносами, на которых лежали куски мяса, быстро проходили мимо столов и кидали руками мясо на блюда, стоявшие перед гостями. Мясо было горячим, от него поднимался пар.
Все смешалось: рука Медеи над чашей Тесея, полная рука Левкотеи, отталкивающая конец меча, поднос с мясом – кусок его шмякнулся на тарелку перед Корой, наконец, перчатки, которые бросил достойный муж со своего подноса. Это были кожаные перчатки. Кора кинула мимолетный взгляд вокруг и увидела, что все гости дружно натягивают перчатки на руки и берут ими куски горячего мяса. Перчатками рвут мясо на куски, перчатками отправляют куски в рот… Господи! Они еще не изобрели вилок! Но все-таки с античной тонкостью вышли из положения: руки остаются чистыми, да и не обожжешься – перчатки кожаные. Интересно, знают ли об этом ученые или Кора совершила великое историческое открытие?
Все! Рука Медеи легко поднялась; щелкнуло – закрылась крышечка перстня. Медея усмехнулась, глядя в затылок отвернувшегося царя, – тот не хотел видеть, как за его столом отравят гостя, даже если это всего-навсего робот злодея Дедала.
Теперь пришла пора действовать!
Но Тесей был в растерянности, на это Кора сейчас и рассчитывала. Ведь обычно студенты Московского университета не рвут мясо руками, тем более в перчатках.
Он растерянно поглядел на свои руки, затем на дымящиеся кусища мяса, наконец потянулся к кубку, видно, надеясь, что лучше начать со знакомого действия.
Теперь пришла пора вмешаться!
Тесея отделяли от смерти мгновения.
– Тесей! – окликнула его Кора. – Тебе будет удобнее резать мясо ножом.
Она достаточно ловко выхватила меч из складок хитона, отчего нимфа Левкотея упала в обморок. Говорили, что она не пришла в себя до самого утра, что и дало возможность Аполлону нежно надругаться над ней.
Так как двум рукам за рукоять невозможно держаться, Кора перекинула меч Тесею.
Молодой человек оказался не так наивен, как казался.
– Это еще что такое?! – закричала перепуганная Медея, которая, видно, решила, что Тесей, раскусивший ее злодейские планы, намерен свести с ней счеты.
– Это мой фамильный меч, – вежливо ответил Тесей, держа его плашмя на ладонях и протягивая Медее, словно пойманную большую бабочку. Но сделал он это столь решительно, что рукоять меча не мог не увидеть обернувшийся на шум Эгей.
И всем стали видны сплетенные змеи – знак древнего рода Эрехтеидов.
– Что? – вскочил Эгей. – Откуда это у тебя?
– Это наследство, которое оставил мне отец, царь Эгей Афинский, – сказал Тесей.
– Где? – спросил Эгей.
Еще далеко не все в зале, неровно освещенном факелами и светильниками, поняли, что же там происходит, еще катилась по залу волна вопросов и сбивчивых ответов, но первая сообразила, что надо делать, Медея, которая схватила со стола кубок с отравленным вином и, приложив его к губам Тесея, воскликнула:
– Быстро! Пей! Ну же!
В ее черных глазах было столько силы, столько гипнотического внушения, что если бы эти слова относились к Коре, то она, как призналась себе, наверняка бы подчинилась волшебнице.
Но так как приказ относился не к ней, Кора была свободна в своих решениях. И она буквально по-вратарски прыгнула вперед, опустилась животом на столик Тесея, опрокинула его и, главное, вышибла кубок из рук Медеи.
Пока она старалась подняться с пола, соображая, много ли костей переломала, Медея уже поняла, что проиграла. За эти секунды основные действующие лица драмы успели прийти в себя.
Тесей, подняв меч, кинулся за ней через весь зал. Эгей, рыдая, опустился на трон, грубые Паллантиды бросились убивать Медею, но в суматохе спасли ее, потому что ей удалось пробить сквозь их толпу ровный, как лезвие ножа, проход и выскочить наружу, тогда как Тесей задержался, натолкнувшись на толпу двоюродных братьев, которые, к счастью для него, не сообразили, что он и есть их главный враг.
Кора сидела на полу – не было сил подняться – и думала, что никогда еще не была так близка к провалу ответственного задания. Секунды и сантиметры отделяли ее от провала, а Тесея от смерти.
