И уже внизу листа, апофеозом казарменного романтизма, шли шесть зарифмованных строк:
Рома, спи, спокойной ночи,
Дембель стал на день короче,
Пусть приснится дом родной…
Я не смог дочитать глупый стишок. Впрочем, он успел мне осточертеть еще в исполнении Гаурии, потом заикающегося буфера, модуля памяти и, наконец, в моем собственном, когда я сливал данные на диск. За спиной прошлепали босые пятки, и чья-то рука бесцеремонно отобрала у меня листок, оставив на белой бумаге отпечатки влажных пальцев.
— О! Клево получилось! — Курчавый, он же новоиспеченный дедушка Рома, в одних трусах, весь блестящий от пота, с одобрением рассматривал результат коллективного творчества. — Пива бочка, водки таз, батьки Путина приказ, — кивая в конце каждой строчки, дочитал он и резюмировал: — Класс! Хоть сейчас в альбом!..
Разгулявшийся дождь лил в глаза, затекал в уши, заливал за воротник. Брызги, разлетающиеся из-под подошв, мало-помалу окрашивали штанины однотонно-коричневых джинсов в цвет «хаки». Я не замечал дождя, не обходил луж и ни разу не вспомнил про сложенный зонтик, которым ожесточенно размахивал, отмеряя шаг.
«Киберпанк! — думал я, шагая мимо плаката про винтовку, ласку и смазку. — Натуральный армейский киберпанк! Красноказарменный! Бессмысленный и беспощадный».
Нашей армии не нужна качественная техника, опытные командиры, современное оружие. Зачем?! Дайте этим парням автоматы Калашникова, немного, по одному на взвод, да еще, без счета, выдайте вафельных полотенец, зубных щеток и спичечных коробков. Тогда тот, кому достанется автомат, выйдет в одиночку против любого числа врагов и будет счастлив. Да-да, счастлив, потому то ему, по крайней мере, хоть какое-то время не придет-я бриться полотенцем, драить полы зубной щеткой и измерять площадь казармы спичечным коробком под монотонное «вжжж-вжжж» большой зеленой пуговицы, которое только и помогает старослужащим не сойти с ума в ожидании увольнения.
Поравнявшись со ржавым памятником былому величию Российской армии, я в сердцах пнул по колесу то ли зенитной, то ли… — да гаубицы же, черт ее возьми, гаубицы! — и скривился от боли, когда древняя шина на поверку оказалась литой и очень твердой.
Набрать текст без компьютера? Ерунда! Семечки! Смоделировать искусственный интеллект мощностью в сотню естественных — тоже не проблема! Этим ребятам, едва достигшим совершеннолетия, но уже поднаторевшим в бездумном исполнении самых бессмысленных приказов, впитавших слово «эмуляция» вместе с первым десятком отправленных на родину «дембельских поездов», по плечу задачки посложнее. Вывести пару дивизий в чистое поле, распределить обязанности, кому гудеть, кому карабкаться на спины, а кому обеспечивать невесомость, — и мы покорим Марс! А потом — двинемся дальше.
— Да-да, мы покорим вас всех! — кивнул я массивным пятиконечным звездам, украшающим чугунную ограду училища. — Мы завоюем космос, раз уж на Земле у нас не осталось достойных противников. С ТАКОЙ армией мы можем все!
Я пинком распахнул полупрозрачную дверь КПП, с упоением наполнил легкие сыроватым воздухом свободы и резко развернулся, зачем-то пробормотав себе под нос:
— Нале-е… ву!
ВАДИМ ПАНОВ
КРУГ ЛЮБИТЕЛЕЙ ПОКУШАТЬ
При первом же взгляде на мужчину не оставалось сомнений в том, что он привык управлять и принимать решения, привык быть первым. Крупный, плечистый, начинающий расплываться, но еще производящий впечатление скалы, а не студня, он приковывал к себе внимание одной только фигурой. Рядом с таким медведем поневоле начинаешь ощущать себя хрупким и хилым. А если добавить «медведю» властный голос? Жесткое выражение умных глаз? Упрямый подбородок и твердые скулы? В общем, не «настоящий полковник», а «настоящий генерал» явился в холле ресторана «Круг любителей покушать» и был сразу же окружен вниманием и заботой метрдотеля.
— Господин Николаев?
Спокойный кивок головой. Не небрежный, не высокомерный, но четко устанавливающий границы.
— Вы позволите называть вас Дмитрием Евгеньевичем?
— Пожалуйста, — после короткой паузы ответил с настоящий генерал».
— Меня зовут Ноэль. Это я говорил с вами по телефону.
Еще один кивок. Николаев ясно давал понять, что приветствие затянулось и ему претит столь долгое пребывание в холле. Но метрдотель, словно не почувствовав настроение гостя, вежливо улыбнулся стоящим позади «настоящего генерала» женщине и юноше:
— Добрый вечер, Анна Леонидовна. Добрый вечер, Александр Дмитриевич. — Взгляд Ноэля вернулся к главе семейства: — Я искренне рад, Дмитрий Евгеньевич, что вы не оставили без внимания наш совет и решили посетить ресторан вместе с близкими.
Анна Леонидовна важно покачала тщательно причесанной головой. А вот Александр Дмитриевич поморщился: судя по всему, у него были другие планы на вечер.
— Теперь мы можем пройти за столик? — В голосе Николаева читалось раздражение.
— Прежде необходимо обсудить меню, — развел руками метрдотель.
— Пусть шеф-повар придет в зал, — подала голос супруга «настоящего генерала».
— Боюсь, это невозможно. — Ноэль дипломатично улыбнулся. — Мы обсуждаем меню в отдельной комнате.
— Вы серьезно? — надменно осведомилась мадам Николаева. Мадам Николаева готовилась указать трактирщику на его хамство и… очень растерялась, услышав, что глава семейства не поддержал порыв.
— Это будет тот самый шеф-повар? — с нажимом поинтересовался он. — Человек, о котором мне рассказывали?
— Совершенно верно, — подтвердил Ноэль. — Господин Ра ждет вас. — И сделал приглашающий жест рукой: — Прошу за мной.
Небольшой коридор в сторону от главного зала, изящная деревянная лестница на второй этаж. Метрдотель отворил одну из дверей:
— Господа Николаевы.
Шеф-повар «Круга любителей покушать», он же владелец ресторана, встретил гостей облаченным в белый халат, из-под которого виднелись серые брюки и модные туфли. На лице марлевая повязка, на руках тонкие медицинские перчатки, на голове шапочка. Завершали композицию темные очки.
В отличие от метрдотеля шеф-повар навстречу гостям не вскакивал, в любезностях не рассыпался. Сухим кивком предложил Николаевым присесть в кресла и сразу же перешел к делу:
— Наша встреча нужна, чтобы я смог составить индивидуальное меню для каждого из вас.
Глава семейства кивнул с таким видом, словно услышал именно то, что давно хотел услышать.
— «Круг любителей покушать» — ресторан непростой, — продолжил владелец заведения. — Мы не кормим, мы… скорее лечим. Стараемся, по мере сил, улучшить ваше здоровье, самочувствие. Ведь от того, что мы едим, зависит очень и очень много.
