— И не уговаривай!
Эвин пожал плечами, едва заметно усмехнулся.
— Хорошо. Не буду…
— А ты?
— А я — назад, за Стену. Должен же кто-то и об Империи подумать.
Шумон услышал явный укор.
— И я думаю о ней….
— О себе ты думаешь, — отмахнулся от него Эвин. — Любопытство свое тешишь, вместо того чтобы узнать и донести…
Не продолжая разговора, он спустил вниз лестницу и кивнул.
— Давай..
— А ты? — поинтересовался Шумон.
— Помогу тебе шкуру донести до полдороги и пойду своим путем. Мне дело надо делать, а не любопытство утолять.
За порогом их встретил туман. Белые клубы окутывали казарму со всех сторон. В двадцати шагах от крыльца не было видно ни кустов, которые вчера окружали казарму ни деревьев, что стояли на несколько шагов дальше. Шумон счастливо улыбнулся. В этом облаке, спустившемся с неба так легко казалось затеряться, спрятаться, скрыться..
— Хорошо! — выдохнул экс-библиотекарь. — Как же кстати!
— Думаешь им этот туман помеха? — ухмыльнулся Эвин, уже знавший, чем все должно кончиться. — Колдунам туман не помеха…
Сперва они шли по тропе, потом она куда-то подевалась, пришлось идти сквозь кусты. В мокрой тишине хрустели ветки, вздыхала облегченно земля, когда они вынимали из нее ноги. Говорить было не о чем — Шумон мысленно уже был в Городе и открывал жгучие тайны, а сам Эвин размышлял над тем, что и как скажет Императору он, а что Шумон.
— Не передумал? — спросил Эвин ученую спину.
— Опять ты за свое…. — радостно отозвался библиотекарь, предвкушая пиршество своего любопытства. — Надоело…
— Ну это я так… На всякий случай… Вдруг да передумал?
Дурбанский лес. Замская трясина. Место встречи с Аттагом.
Оглушить строптивца и связать его, для такого знающего свое дело слуги Императора, каким был Эвин Лоэр, ничего не стоило. Аккуратно (не враг же, наконец, а библиотекарь) Эвин кулаком стукнул того чуть пониже уха. Одного удара хватило. Шумон осел и повалился лицом в траву.
«Вот и славно», — подумал Эвин — «Одной заботой меньше…» До места, где он вчера высадился, было чуть больше трех поприщ и он, вздохнув, взвалил Шумона на плечо. Конечно, служба у Императора имела свои положительные стороны, но иногда она оборачивалась и иной стороной.
Пока он шел по нормальной, земле все было ничего, но когда она стала превращаться в грязь, он остановился. До места, где его вчера высадил Аттаг, было не меньше поприща, но Эвин понимал, что с таким грузом на плече он утонет раньше, чем дойдет до места встречи. Выбрав кочку посуше, он аккуратно положил экс-библиотекаря на землю.
Тот, попав головой в лужу, очнулся, и сразу все поняв, поморщился.
— Что ж вы все почем зря по голове-то лупите?
— Почему это «почем зря»? Не почем зря, а по приказу Императора.
Эвин посмотрел, как тот лежит, аккуратно поправил, прислонив поудобнее. Опережая слова, что висели у Шумона на кончике языка, он сказал:
— Давай-ка мы с тобой с самого начала договоримся: ты не просишь меня, чтоб я тебе поверил на слово и развязал, а я за это разговариваю с тобой как с человеком…Годится?
Шумон повертел головой. Он ожидал, что голова взорвется тупой болью, но с головой все было в порядке. Сразу видно, что били умело и жалеючи.
— Нет. Я связанным с тобой разговаривать не буду, — гордо сказал он.
— А вот это даже еще лучше! — обрадовался Эвин. — Помолчим… Кто знает сколько нам еще ждать?
Экс-бибилиотекарь слово сдержал.
Он гордо молчал и даже не просил Эвина передвинуть его в сторону, когда солнце стало подниматься над болотом и слепить глаза. Под лучами туман потихоньку рассеялся, и сквозь редкие ветки им стало видно Замскую трясину. От тишины звенело в ушах и Эвин, глядя на клюющего носом Шумона, и сам начал задремывать. Борясь со сном, он изредка приоткрывал глаза, чтобы убедиться, что Аттаг еще не прилетел, а потом закрывал их снова. Он отмечал движение теней, постепенно начиная волноваться. Аттаг опаздывал. В очередной раз открыв глаза, в надежде увидеть дракона над болотом, он увидел то, что сразу стряхнуло с него сонное оцепенение. Сон осыпался, как осыпается окалина с раскаленного клинка, опущенного в родниковую воду.
Шумон, что сидел рядом, всхрапнул и Эвин выведенный этим звуком из оцепенения повалил его на землю.
— Тихо!
Шумон вскинулся, выпрыгивая из дремы.
— Что?
Эвин зажал ему рот.
— Чужаки рядом… Двое…
Шумон лежал рядом с ним и смотрел куда-то вверх. Он вертел головой, но из своего положения видел только землю и траву.
— Где они?.. Ничего не вижу.
— Летят… О, дьявол, как не кстати… Если они увидят Аттага.
Уже не заботясь больше о собственном спокойствии, он взмахнул ножом, разрезая веревку на Шумоне. Тот не поблагодарив, и даже не взглянув в его сторону, сбросил с себя обрывки. Экс-библиотекарь крутил головой, но искал врагов слишком высоко, а те двигались на высоте не больше человеческого роста над болотом. Эвин пригнул его голову пониже.
— Вон. Ниже и левее ветки с цветком…
Шумон повернулся, ухватывая их взглядом. Два… Две… Он не знал как назвать то, что видел. Эвин сообразил быстрее.
— Вон они как… На летающих повозках… Колдуны. Точно ведь колдуны…
Да… На повозки это никак не походило, но как-то называть Это было нужно. Не отрываясь от наблюдения, Шумон бросил:
— А Аттаг, что на телеге приедет?
— На какой телеге? — не понял Эвин. — На драконе прилетит!
— А что ж ты его в колдуны не записываешь?
Эвин промолчал. Да и что отвечать на очевидную глупость?
— Может быть, это у них тоже звери… — объяснил Шумон. — Отсюда не разглядишь.
Пришельцы перемещались медленно и бесшумно, словно не просто пролетали мимо, а прибыли сюда по своим делам. Они то двигались вперед, то возвращались назад и, наконец, остановились. Сейчас они сливались цветом с камышами и почти не были видны.
— Что им тут, интересно, нужно? — спросил Шумон. — Потеряли они тут чего?
Эвин не ответил. Сейчас он больше думал не о чужаках, а об Аттаге. Он ведь должен был вот-вот прилететь. Представив себе, что может произойти, он затряс головой.
— Лишь бы он еще задержался! — вслух взмолился Императорский шпион.
— Как же, как же, — злорадно отозвался Шумон, обиженный на удар по голове. Отозвался так, словно то, что происходило тут, его вовсе не касалось. — А вон там, не он ли летит?
Эвин повернулся. Дракон был еще далеко, и опознать его он не мог. Человека наверху, если тот там и был, он еще не видел. Эвин смотрел и смотрел, надеясь, что Шумон ошибается… Всякое ведь могло быть…
