— И как вы с такими мыслями живете, господин Волков?
— Да нет, не живу я с этим, Федор. Сам хочу верить и доказательства ищу, что не напрасно все. Иногда кажется — поверил. А иногда — сомнения гложут. И страшно. Не за себя страшно. Какой-то из святых на муки в аду или небытие соглашался, лишь бы другие были способны к жизни вечной. Я не святой, но тоже так не отказался бы. Не за себя страшно — за цель жизни. Ведь если цели нет — ужаснее ничего и придумать нельзя.
— Есть цель, господин ротмистр.
— Есть ли?
— Точно вам говорю.
Повинуясь безотчетному порыву, мы обнялись.
— Ну, так тогда и бояться нам нечего, — сказал я. — А какие грехи совершили — так то простится или отработается. В вечные муки не верю. Или блаженство, или небытие, или труд.
Край неба начал светлеть. Внизу по течению реки раздалось пыхтение. К берегу ползла баржа. Та самая. Мы не определили это по каким-то признакам, не вычислили, не получили экстренного сообщения. Мы просто знали.
Персидская баржа — черная, низко сидящая, с вязью арабских букв на борту — была приспособлена под высадку десанта. Не успела она пришвартоваться к берегу, как низкий борт открылся, с него упал широкий металлический трап, по которому на берег посыпались солдаты с автоматами и винтовками в руках. Отбежав от воды на десять- двадцать метров, они падали на землю, занимая оборону и прикрывая высадку. Действовали, как на учениях. Сейчас это не настолько сложно — ведь нам запрещено стрелять.
Когда первое отделение заняло позиции на берегу, несколько человек укрепили трап, и по нему сползла боевая машина десанта «Евфрат» желто-зеленого цвета. Следом за ней опять побежали бойцы. Некоторые — в касках, у других головы перевязаны зелеными платками. Форма — не новая, желтая, выгоревшая, под цвет степи вполне подходящая; поверх курток и рубашек навешено много боеприпасов. Все свое носи с собой…
Несколько солдат скатили по трапу пушку. Другие тащили нечто, напоминающее миномет. Еще солдаты — с ящиками. Как их все-таки много!
Грозное рычание сотрясло воздух — завелся танковый двигатель. Мощный, но стремительный силуэт «Барса» появился на трапе спустя минуту. Казалось, металлические мостки не выдержат тяжести. Баржа накренилась, но танк успешно съехал на песок, взревев, оседлал близлежащую высоту и замер, легонько поводя башней в разные стороны. Трап убрали, последние солдаты спрыгнули прямо в воду. Баржа поспешно отошла от берега.
Ни выстрела не раздалось с наших позиций, молчали автоматы и пушки противника. На противоположном берегу взвилась в воздух красная ракета. Сейчас начнется…
Танковая пушка пальнула почти сразу — снаряд унесся в сторону наших позиций, взорвался среди домов. Персы целились по флагу. «Барс» тронулся с места и начал набирать обороты. Вылетел на то место, где вчера располагался палаточный лагерь, смял будку туалета, едва не опрокинул одиноко торчащий душ.
Рявкнули гранатометы отделения Сысоева — одна граната подняла столб воды, перелет; другая взорвалась среди персов, кто-то наверняка пострадал. В ответ заработала скорострельная пушка боевой машины десанта. Разрывные пули косили кусты на позициях полковника, но стрельба была неприцельной — «Евфрат» стремился подавить огневую активность врага плотностью огня. Неприятно, конечно, однако ничего страшного — вряд ли персам удалось в кого-то попасть. Отделение Сысоева зарылось глубоко.
Между тем танк двинулся на позиции полковника. Как мы и предполагали, взрытая земля не осталась незамеченной. Боевая машина десанта покатилась в нашу сторону. За ней цепью бежали автоматчики.
Чекунов подождал несколько секунд — «Евфрат» как раз поднялся на насыпь железной дороги — и ударил по нему из крупнокалиберного пулемета. Пули застучали по броне, в клочья разорвали одно из колес. Еще раз рявкнула пушка — на этот раз вступили в бой артиллеристы противника. Снаряд разорвался перед нашими окопами — осколки визжали, летя во все стороны, на каски сыпалась земля.
Персы подорвали несколько дымовых шашек, скрывая своих бойцов и технику на берегу. Танк развернулся и помчался к нам. Он уже преодолел железнодорожное полотно и сейчас повернулся к позициям Сысоева боком. Но для прицельного выстрела кумулятивной гранатой было далеко, а пулеметы не страшны и боковой броне «Барса».
Нехорошо, что они двинули танк на деревню. Перед позициями Сысоева — мины, есть небольшая вероятность, что танк подорвется. У нас, кроме гранатометов, нет ничего. Кстати, почему они игнорируют пушку? Скорее всего, наше орудие не слишком заметно. Выкрашено в защитный цвет, людей вокруг нет, не стреляет… Эх, нам бы хоть пару снарядов! Жаль, подкалиберных не выделили — те без взрывателя, практически стальные чушки. Броню, может, и не пробьют — но башню оторвут, если удачно попасть. Да и гусеницу повредить — неплохо.
Персы выстрелили из пушки еще раз. Целились лучше — снаряд угодил в штабную избу, из которой я наблюдал за рекой несколько часов назад. Бревна разметало, начался пожар. Ничего, дымовая завеса не помешает и нам.
Чекунов вновь ударил из пулемета — автоматчики противника залегли. Танковая пушка выстрелила — снаряд упал рядом с нашей траншеей, землю ощутимо встряхнуло.
Наверное, мы зря разделились на два отделения. Сейчас нас сомнут. Просто сомнут…
— Держим оборону! — во весь голос, стараясь перекричать стрельбу и рев моторов, приказал я. — Подпустим танк ближе!
Пусть только подберется на расстояние броска. Противотанковых гранат у каждого по несколько штук, и бросать их мы все умеем…
— Казаки говорят: Иванов сбежал, — прокричал из соседнего окопа Джальчинов. — По овражку.
Неужели все-таки старый рабочий украл взрыватели? Вовсе не для того, чтобы помочь персам, а для того, чтобы пушка оказалась бесполезной, и его не поставили главным орудийного расчета — тогда уж точно не сбежишь. И как мы сразу не догадались? Ведь вовсе не обязательно работать на кого-то. Можно работать и на себя. Сохранять свою жизнь — пусть и ценой чужих!
Не хотелось верить в предательство Федора, но факты говорили обратное. Одно утешало — в спину нам стрелять он вряд ли станет. Другие цели…
Я отбросил пустой магазин, вставил в АВК следующий. Сейчас персы подойдут ближе — и начнется.
Персидский танк сбавил скорость. Броня крепка, зачем приближаться? Наша вылазка вряд ли увенчается успехом — вокруг «Барса» много автоматчиков. А танк будет расстреливать наши позиции из пушки — и рано или поздно сровняет их с землей. Хотя штабисты и утверждали, что на всю деревню снарядов не хватит. Нет, на нашу долю, пожалуй, хватит…
