– Говори, Чокнутый. – Серому страннику понравилось то, что сказала белая пантера. Он и сам был слегка сдвинут на дисциплине, а тут такой солдат! Чокнутый знает, что делает.
– Нам необходимо завтра же перенести лагерь ближе к северу. Туда, куда не доберутся лазутчики Маленьких Но Злобных Кошек. Второе. Необходимо разбить лагерь. Но не такой, какой устроили обезьяны и пантеры. Все, что съели, тут же вывалили. Не джунгли, а большой сортир.
– Да, но… – Альвареза вовремя остановился. Иногда ему было не по себе от Чокнутого. Вот и сейчас он взглянул так, что шерсть на спине поднялась дыбом. Но он не обиделся за большую навозную кучу. Альвареза слишком умен, чтобы понимать, что слова Чокнутого справедливы.
– Каждое племя выделяет отряд, способный доставить пропитание. Усиленная охрана лагеря и тренировки, не менее луны.
– Какие тренировки? – не понял Бобо.
– Там узнаешь, старина, – не совсем понятно пояснил Мил. – Я хочу, чтобы каждый из нас стал настоящим воином, как это было некогда с вашими далекими предками. Мы должны попытаться разбудить этот дух, дух солдата, сражающегося за свое будущее и за будущее своих детей.
– Хорошо сказал. – Альвареза восторженно смотрел на Чокнутого. Иногда он завидовал белой пантере в умении красиво, а главное, правильно и убедительно подбирать слова.
Со стороны озера послышался шум. Вначале еле различимый, затем все более отчетливый. Через минуту к вожакам ввалился охранник:
– Там! Там!
– Да что случилось? – Альвареза подскочил к орангутангу и хорошенько встряхнул того за волосатые плечи.
– С одной стороны движется колонна серых странников. До трех сотен.
– Ну и что?
– А с другой стороны приближаются мутанты. И их не меньше.
– Черт! Всем общий сбор.
Вот она, война. Она пришла раньше, чем ее ждали.
В лагере царила суматоха. Возбужденные пантеры беспорядочно носились взад вперед, то и дело сталкиваясь с обезьянами. Орангутанги, первые услышавшие новости о приближении неприятеля, дико орали, размахивая своими здоровенными руками. Пожалуй, только медведи оставались спокойными. По правде сказать, только из-за того, что им никто не удосужился сообщить сути происходящего.
Первым делом Мил в сопровождении вожаков бросился к холму, где находился основной наблюдательный пункт. Раза два его чуть не сбили с лап суетливые пантеры, и только грозные предупреждения Квара позволили добраться до места назначения без синяков и ссадин.
– Вот дьявол. – Мил вскарабкался на камень, ничуть не смущаясь, столкнул вниз истошно вопящего орангутанга, выполняющего роль впередсмотрящего, и окинул взором джунгли.
Дела действительно обстояли не слишком хорошо. Даже не слишком удовлетворительно. А если быть окончательно честным, то вообще хреново.
Серые странники, узкая, но длинная серая нить, приближались с востока, со стороны джунглей. Их путь пересекала достаточно глубокая ложбина с крутыми берегами. Для того чтобы достичь лагеря, им необходимо было сделать порядочный круг. Это может растянуться часа на два.
С востока, с той стороны, где каждый день пряталась за горизонт звезда, дающая планете тепло и свет, перемешиваясь с зеленью векового леса, то прячась в нем, то снова показываясь, двигалась светло-серая полоса. Такой цвет в джунглях мог принадлежать только мутантам. В этом сомнений не было. И если они не изменят своего маршрута, то через полчаса первый мутант сможет спокойно поздороваться с жителями из лагеря. Но пожалуй, одним «здравствуй» дело не закончится. Сквозь джунгли трудно сказать, сколько их, но даже Милу, с его давней нелюбовью к точным наукам, становилось понятным – мутантов достаточно много, чтобы смять неорганизованных мятежников и потом, поодиночке, разгромить несостоявшуюся армию.
– Чокнутый!
Мил не отозвался на зов. Как завороженный он смотрел на приближающуюся полосу и думал о том, что джунгли слишком несправедливы к его друзьям. Он не думал о своей смерти. Сердце Мила сжалось от того, что все те, кто стоит внизу и беснуется в лагере, через полчаса погибнут. И ради чего? Ради него? Да. И ради джунглей и свободы.
– Чокнутый! – Мил оторвался от созерцания приближающихся мутантов и посмотрел вниз, к основанию камня.
– Ты должен что-нибудь придумать. – А это уже Бобо. Старина Бобо, которому тоже суждено погибнуть в предстоящей свалке.
– Их слишком много. – Мил спустился вниз. Смотреть в глаза друзей он не мог. Глаза могут выдать все то беспокойство, что пришло к нему. – Их слишком много, и они, не в пример нам, хорошо организованны. Мой совет, моя просьба, если хотите, уйдите сейчас. Берите своих людей и возвращайтесь по своим селениям. Мутантам нужен только я. И я останусь.
– Ты сам понимаешь, что говоришь? – Квар изумленно смотрел на Чокнутого. – Даже если бы мы хотели этого, то не сможем. И не потому, что разучились бегать по джунглям. Что скажут потом о нас Великие джунгли? Пантеры сбежали с поля боя, словно трусливые щенки, впервые увидевшие потенциальную дичь? Да все джунгли после этого не поприветствуют ни нас, ни медведей, ни обезьян. Нас перестанут уважать. Нас перестанут бояться. И потом, ты хочешь, чтобы мутанты вот так, не встретив никакого сопротивления, прошлись по джунглям, как по собственному дому? Ты думай, о чем говоришь, Чокнутый!
– А то ведь недолго и по морде получить. – Альвареза, не глядя на Мила, ковырялся в зубах. – По-дружески. За глупость и неверие в наши силы.
– Ну вот что. – Бобо оттер плечом орангутанга и уселся перед Милом на задние лапы, так что его нос уперся в нос белой пантеры. – Ты, Чокнутый, не слушай этих дураков. Морды бить… Щенки трусливые… Джунгли… Я тебе скажу вот что. Все эти жители верят в тебя. И ты тоже должен поверить им. И в себя. Ты сам говорил, что твоей работой было восстановление порядка? Что ж, делай свою работу. В джунглях большой бардак.
Мил понимал, что медведь прав. И Квар, эта старая седая пантера, тоже. Да и Альвареза имел право на свои упреки. Они во всем правы. Что он сделал хорошего для этой планеты? Ничего. И если вся проблема в исправлении этого его белая шкура, то он действительно полный идиот. Ну что ж, если джунгли хотят, чтобы он, бывший полицейский, навел в них порядок, он возьмется за эту работу. Бесплатную и скорее всего неблагодарную.
Мил только секунду думал, что делать Решение пришло как-то само собой.
– Альвареза, хватит ерундой заниматься. Собирай своих людей… я хотел сказать, жителей и размести их вон там.
Альвареза моментально прекратил заниматься ерундой, радостно сиганул вверх и, вопя что-то о надвигающейся потасовке, рванул к своим.
– Только скажи им, чтобы они сидели в засаде и не орали, – крикнул Мил ему вдогонку. Уверенности, что Альвареза правильно передаст приказ, не было, но уже поздно что-либо делать. Теперь пантеры и медведи. – Квар и твои жители занимайте оборону слева. То же самое. Затаиться и ждать до последнего.
