Алексей Доронин - Сорок дней спустя

******

Проклятый город…. Ставь ударение хоть на первый, хоть на второй слог, не ошибешься. Зачем он вообще сюда пришел? Он давно знал много про природу человеческую, и не нуждался в доказательствах. Так зачем? Разве что для того, чтоб открыть в себе новые стороны. Способность перешагивать через трупы, как через порог.

После "Кильватера" удача отвернулась от него. Два дня поисков не принесли ничего. Руины домов оказались прошарены настолько тщательно, что найти там можно было разве что чудом завалявшуюся банку. Он и нашел - две. Зато во время поисков растянул сухожилие и несколько раз спасался бегством от местных.

Запас продуктов таял. Какие уж тут три месяца… Он уже почти отчаялся, когда однажды до него донесся грохот выстрелов, быстро переросший в канонаду.

Такого Данилов еще не слышал… разве что в Коченево. Перед супермаркетом, превращенным в точку раздачи продуктов. Там стрелял пулемет с БТРа. Как там его?.. ПТВК?

Перестрелки не были в городе редкостью. За эту неделю он слышал их три раза. Но все они были краткими, как будто кто-то быстро решал свои вопросы и расходился.

А тут долбили долго, будто запускали на ветер сотни тысяч рублей с дурацким новогодним фейерверком.

Но это было еще не все. На улицах, покрытых толщей снега, появилось движение. Не автомобильное, конечно - пешее, но он никогда бы не подумал, что пепелище могло приютить столько людей.

Он обалдело смотрел на это движение, а потом решил присоединиться. В конце-концов, он может сойти за своего. Сколько тут могло жить… точнее - выживать, по подвалам? Пара-тройка тысяч? Вряд ли они знали друг друга в лицо. Раньше он в любой толпе выделялся, но в этом скопище оборванных пугал был таким же, как все.

Ему не впервой было примыкать к массовому движению, и это ни разу не заканчивалась ничем хорошим. Вспомнить хотя бы эвакуацию…. Или еще раньше - площадь…. Но не надо об этом сейчас.

Он решил присоединиться к ним, когда понял, куда они идут.

В это утро молчаливый Тырган ожил, как гальванизированный труп.

С северо-востока прилетел ветерок и слегка разогнал висевший в нижних слоях атмосферы над столовой горой пепел.

На улицах города-призрака редко можно было видеть людей. Их дни проходили в поисках пропитания, а ночи в голодном оцепенении. Впрочем, дни и ночи свободно мешались и менялись друг с другом. Так проходили недели. Но сегодня ход вещей был нарушен. Обитатели района были чем-то взбудоражены. От двора ко двору летел слух: "У "оптимистов" проблемы. Мочат друг друга. Можно голыми руками взять".

Несколько смельчаков-разведчиков, которые первыми пробрались на место, рассказали своим, что в кинотеатре и окрестностях несколько часов идет стрельба и слышны взрывы гранат. Это было похоже на междоусобную резню.

Новость заинтересовала всех. Со всех сторон потянулись к площади Снежинка люди. По Аллее Героев, мимо Иоанно-Предтеченской церкви, мимо сгоревшей боевой техники на постаментах и монумента со знаком радиоактивности - памятника местным ликвидаторам - "чернобыльцам" - шли большие и малые группы и совсем уж бедовые одиночки.

Вставал весь мир голодных и ограбленных. Обитатели подвалов, первых этажей и полуразвалившихся частных домиков, съевшие всех собак, кошек и голубей, а многие к сороковому дню попробовавшие и запретного мяса… Они долго ждали, и теперь собирались получить свое.

Обитатели города мертвых стекались к площади Снежинка, к руинам торгового центра "Оптима". Стекались к еде. Сегодня, будто по старой памяти, они шли туда, где в течение многих лет регулярно совершали шопинг. Где находилась половина продовольственных запасов города - кладовые, прибранные к рукам ушлыми мерзавцами. Там были райские деликатесы из прошлой жизни, при мысли о которых они истекали слюной. Только страх держал их на расстоянии: память о тех смелых и глупых, которые погибли, разбившись о пулеметы "Орбиты", и были стащены защитниками за ноги в глубокую траншею.

Слишком хорошо был расположен кинотеатр, окруженный двухсотметровой простреливаемой зоной. Его было легко держать и удобно защищать.

Но сегодня эта память не могла их остановить. Люди выползли из своих нор, как мертвецы из могил. К утру по периметру площади их скопилось уже несколько сотен. А народ все продолжал подходить.

Они выжидали, мерзли, грелись у костров. К счастью погода в этот день им благоприятствовала. Наконец, голод пересилил страх, и толпа двинулась на приступ. Без малого тысяча человек, две трети которых были безоружны.

Стрельба постепенно утихла, и кинотеатр казался вымершим.

У них не было ни плана, ни общего вожака. Лишь у нескольких десятков, прибывших издалека на лыжах и снегоходах, было приличное оружие и кое-какие соображения относительно тактики предстоящего штурма. Эти держались особняком и остальных в свои идеи не посвящали.

Фасад "Орбиты" был слабо подсвечен, но это был не электрический свет, а отблески пламени. В здании что-то горело.

Вдруг в тишине далеко разнесся одиночный пистолетный выстрел. Из большого окна второго этажа, проломив лист фанеры, выпала человеческая фигура.

На этом все прекратилось. Какое-то время толпа выжидала. Потом самые смелые - или самые пьяные, ведь бормотуху найти было проще, чем еду - робко высунулись на площадь. С ними ничего не случилось, и это укрепило уверенность остальных. Наконец, человек десять самых отчаянных, с АК-47 и винтовками СКС с мобскладов оказались под стенами со стороны главного входа.

Люди ждали, замерев - большинство из них скопилось со стороны "Потемкина". Наконец, голова одного из разведчиков появилась в окне второго этажа. Огонь к этому времени потух.

- Ушли! Тут одни жмуры. Но жратвы осталось! - прокричал он, размахивая светодиодным фонарем. - Айда все сюда!

Еще б ему не орать, если в этот момент лезвие вошло ему в бок напротив печени.

Только этого сигнала люди и ждали - как лавина, они потекли к зданию.

В то время как толпа сжимала кольцо, "гости" - красногорские - не пошли за всеми, а заняли несколько сохранившихся подъездов "Китайской стены", словно догадывались, что произойдет вскоре.

Они оказались правы. Народ подпустили на расстояние прицельного выстрела. Дали людям выйти на открытое пространство, где не было почти никаких укрытий. Как только первый из обитателей подвалов пересек невидимую черту метрах в ста от стен кинотеатра, толпу прорезал кинжальный огнь. Там, где центростремительная сила движения толпы заставила людей сбиться плечом к плечу, взорвалась 40-миллиметровая осколочная граната.

Дружный вопль вырвался из множества глоток. Самые отчаянные пытались отстреливаться - нестройный хор из двух десятков винтовок, автоматов и даже гладкостволов ответил кинотеатру, но все они били в "молоко". Большинство были разумнее и просто упали лицом в снег.