Алексей Доронин - Сорок дней спустя

- Мясник. Ты это… - хотел возразить Мент, которому явно не улыбалось торчать на морозе и присматривать за рабами.

- Что "это"? - язвительно усмехнулся Мясник. - И крышу починить не забудьте.

Правая рука нового вожака пробурчал что-то себе под нос, но подчинился.

*****

- А ты, мля, настырный. Жить, видать, сильно не хочешь, - Мясник поравнялся с ними, и Данилов увидел на уродливом лице пропитанную кровью повязку. - Ну, что будем делать с вами, герои?

Он оглядел шеренгу пленников.

- Ты. Ты… Ты. … И ты тоже, - Сашин тезка напоминал надзирателя из фильма про концлагерь. - Шаг вперед.

Те, на кого указал его палец, и Александр в их числе, рванулись вперед, будто спринтеры.

- Мент, этих на уборку. Остальных в ТэЦэ на раскопки.

Тех, кто остался на месте, четверо боевиков (как еще назвать бородатых мужиков с автоматами и свирепыми рожами?) увели в сторону "Оптимы".

Данилов осмотрелся. В его шеренге теперь было человек десять - похоже, самых крепких. Саша даже удивился, что попал в их число. Больше всего ему хотелось облокотиться обо что-нибудь, но ближайший фонарный столб был далеко, а стреляли тут без предупреждения.

- Харэ прохлаждаться, труба зовет, - произнес тот, кого звали Мент, сплевывая шелуху от семечек. - Пошли, крысы подвальные, для вас до х… работы.

Это был мужик под сорок в ОМОНовском городском камуфляже с милицейской поясной кобурой поверх. Он был первым человеком с лишним весом, увиденным Сашей после Затмения.

А его прежний знакомый, похоже, продвинулся по служебной лестнице. Во всяком случае, распоряжался Мясник как полновластный хозяин.

"Мясник, Чекист, Мент, - подивился парень. - Взрослые люди, а имена свои позабыли, что ли? Как в шайке или в племени мумбо-юмбо, ей-богу".

Данилову пришлось с головой окунуться в работу. Первое их задание раньше выполнялось людьми, которых в средние века звали мортусы. Началась она не с площади, а с территории самого кинотеатра, с лестниц, коридоров и залов.

Когда они закончили, перед зданием в ряд лежали четыре десятка мертвых тел. Среди них был и знакомый Саше Дмитрий Генрихович. На нем была та же пятнистая форма, но теперь она была не такой чистой. Половина головы вместе с волосами отсутствовала, можно было догадаться, что бедолагу убили выстрелом в затылок.

Двое рядом с ним были раздеты догола. Именно по голым было ясно, что все они умирали страшно, тела были истерзаны и избиты до синевы. У одного из распоротого живота бурой змеей выглядывали внутренности. Некоторые были изрешечены пулями, у других чернели аккуратные отверстия во лбу или в груди, а у одного было перерезано горло. Почти все были без верхней одежды, некоторых смерть застала внезапно, другие выглядели так, будто погибли в бою. Трое почему-то оказались в противогазах.

Каторжный труд, когда они вдвоем стаскивали по лестницам покойников, а потом на брезенте волокли их к траншее, продолжался полдня. Потом их заперли в самый маленький кинозал, холодный как морг. Правда, им разрешили развести костер ("чтоб вы не сдохли раньше времени"). Был и обед - миска непонятной похлебки и полбулки черствого хлеба. Данилов набросился на еду с жадностью, да и остальные не отставали.

Это был хороший знак. Раз кормили, значит, убивать пока не собирались.

Отдохнуть им дали недолго. Часа через два пришел Мент, еще злее, похоже, с похмелья, и повел их на работы. Это была каторга: пусть не Освенцим, но Беломорканал точно. Они месили раствор, закладывали окна кирпичами, перекрывали крышу и клали новые листы кровельного железа. Один бедолага в темноте сорвался и сломал шею.

Самой легкой работой была уборка снега и мусора.

К полуночи их опять отвели в кинозал, дали скудный ужин, потом позволили немного поспать, а "утром" все повторилось. Дел было невпроворот.

В конце трудового дня посмотреть на их работу пришел сам главарь в сопровождении четверых откормленных холуев в маскхалатах и вездесущего Мента. Вид у него был, словно с сильного бодуна. Под глазами набрякли сизые мешки, норковая шапка в каком-то соре…

Данилов пытался взгромоздить на санки кусок железобетона в половину своей массы, когда боковым зрением увидел, как сосед, лысый мужик лет пятидесяти, у которого постоянно слезились глаза, снова, в который раз уже, сунул руку в карман фуфайки.

Вроде бы что такого? Замерз. Сначала Саша не придавал этому значения, но теперь случайно заметил, что ладонь раба прикрывает черную металлическую рукоять. Саша быстро сообразил, кого тот собирается отправить в мир иной.

Гребанный идиот…. Пока у них есть хоть какой-то шанс остаться в живых. Мысли, как подкованные блохи, скакали у Саши в голове. Ничего не делать? Попадет в замес, и шлепнут за компанию. Поддержать? Пустое. Слишком много гадов. Даже если случится чудо, и они разом кинутся на бандитов и придушат их, завалив автоматчиков трупами, их положат из пулеметов, стволы которых торчат из окон. До зданий не добежать, у пулеметчиков есть прибор ночного видения, а они своим трудом сами лишили себя большинства укрытий.

Он не боялся смерти. Просто хотелось жить, а не становиться героем, тем более так по-дурацки. Прав был немец-отшельник. У него еще были дела в этом мире. Сдохнуть успеется.

Данилов поморщился и опустил тяжелую лопату-подборку своему соседу на темя. Если бы не боль в усталых мышцах, все вышло бы лучше, а так, вместо того чтоб повалиться мешком, тот только пошатнулся и заорал. Но видно, тоже руки тряслись от усталости - ствол он выронил. Данилов пинком отправил его подальше, в сторону охраны.

Немая сцена затянулась на долгую секунду.

- Вот те раз… - произнес, наконец, Мясник.

Он наклонился и подобрал оружие.

- ТТуха, - он взвесил пистолет в руке. - А ты пользоваться-то умеешь, родной? - он навел его на несостоявшегося убийцу.

Мужик рефлекторно попытался заслониться рукой, но пулю это не остановило.

Бах!!!

Она попала в переносицу, пробив ладонь навылет, и застряла в черепе. Человек упал совсем неизящно, мешком.

- Чего это он так за…ся? - ни к кому не обращаясь, пробормотал Мясник, пряча пистолет.

- Наверно, ты кого-то грохнул, - предположил Мент. - Сына там его, брата…

- Может…. Разве всех упомнишь? Ладно. Че с тобой будем делать, иудушка? - Мясник повернулся к Данилову. - Товарища подвел под трибунал.

- Тамбовский волк ему товарищ, - буркнул Саша, стараясь не смотреть на вытянувший ноги труп. И на остальных пленников, глядящих на него волками.

Суки. Он ведь и им жизнь спас. Стали бы с ними церемониться, если бы этот придурок попал?..

- Вот это по-нашему, - Мясник толкнул помощника локтем. - Молодца. Что будем делать, служивый?