— И кто меня тогда за язык тянул? — зарыдал Эллис. Они плакали, стоя в обнимку возле трупа Уоррена Экарда над пламенным Морем Геенны, ожидая…
Пакс первым подал голос.
— А почему мы ещё живы?
Эллис вытер глаза и сверился с часами.
На них моргало «00:00:00».
— Таймер. — Эллис посмотрел на бомбу — тёмный силуэт во чреве огромного адского горна. — Уоррен говорил, что у неё барахлил таймер.
Пакс тоже глядел на боеголовку.
— Так что, она вообще не взорвётся? Или у нас есть ещё пара минут?
— Какая разница? — Эллис взял у Пакса портокол и начал оттирать его подолом рубашки. — Плюнь на руки, вытри.
— Не поможет. Говорю же, кровь тут ни при чём.
Очистив портокол, Эллис осторожно вложил его Паксу в руки.
— И всё-таки попробуй ещё раз.
Тот не поддавался.
— Нет. Не работает. Завис! Наверное, когда портал пересёк тоннель, оба портокола вышли из… Погоди-ка. — Пакс удивлённо моргнул. — Он заблокирован. Блок ведь никто не ставит. — Он провёл пальцем по экрану устройства. — Есть!
Открылся новый портал. Бомба уже миновала лужу крови, и Пакс с Эллисом снова принялись толкать, пока она не разогналась как следует. Бомба торжественно покатилась вперёд, как повозка с гробом павшего солдата.
— Давай, давай, давай! — закричали они вдвоём, наблюдая за тем, как бомба едет к порталу в космос.
Наконец она его пересекла и так же медленно полетела вперёд в звёздную даль. С громким треском портал захлопнулся. Эллис взглянул на Пакса.
— Мы живы.
Эллис и Пакс прибыли на ферму Файрстоунов с целым взводом из двадцати геомантов, включая Гео-1 и Гео-12: для устрашения. Хотя культ Рена, как окрестил Пакс жителей фермы, поклялся Уоррену в верности, геоманты считали, что их вид приведёт бунтарей в чувство. Эллис теперь представлял их как некий гибрид между тибетскими монахами и отважными пожарными.
После раскалённого добела Института его глаза не сразу привыкли к ночному пейзажу Среднего запада. Только луна освещала тёмную ферму да один огонёк мерцал в окне кухни. С некоторой тревогой Эллис заметил, что вокруг не слышно цикад. Всё время, что он здесь провёл, цикады с лягушками заглушали все прочие звуки природы. Но сейчас на поверхности планеты их встретил только шорох листьев на ветру. Геоманты, очевидно, редко выбирались из-под земли. Они озирались по сторонам, будто деревенские жители в центре Нью-Йорка, и стояли, сгрудившись перед порталом, в своих лабораторных халатах и защитных очках, словно толпа безумных учёных. Едва портал закрылся, их поглотила темнота.
Ферма изменилась. Коттедж, дорога, амбар и даже поля — прежде всё казалось Эллису таким родным и знакомым, будто ожившая открытка из прошлого. Пытаясь сориентироваться, он провёл взглядом вдоль деревянного забора. Пустыми глазницами чернели проёмы амбара, тихо шелестела кукуруза. Всё напоминало ему о романах Стивена Кинга. Здесь случилось что-то страшное.
Он с остальными ещё рассматривал ферму, как вдруг Пакс ахнул. Эллис проследил за его взглядом и увидел, что на краю веранды кто-то лежит. Пройдя четыре шага, он прочитал имя на красной от крови рубашке — «Роб».
— Ещё один, — сказал Гео-1, указывая на дорогу.
Снова взяв пистолет обеими руками и настороженно поглядывая на поле, Эллис приблизился ко второму трупу и перевернул его. Это был Боб. В руке он сжимал пару окровавленных ножниц для стрижки овец.
Все остановились перед верандой. Никто не осмеливался зайти внутрь. Каждый день геоманты бились не на жизнь, а на смерть с могучими стихиями в горящих недрах планеты, но два трупа возле фермерского дома совсем лишили их воли. Эллис не работал полицейским и никогда не служил в армии, но он жил в Детройте. И сейчас находился на своей территории: он здесь шериф, и его долг — проверить дом.
Эллис подошёл ко входу и встал спиной к стене, согнув руки и подняв пистолет, как Жаклин Смит из «Ангелов Чарли». Почему он вспомнил её, а не полицейских из сериалов вроде «Мэнникс» или «Адам-12», Эллис сам не знал. Дверь была открыта, и, крутанувшись, он ворвался внутрь. Выпрямил руки и обвёл комнату пистолетом, глядя поверх мушки — снова копируя героев многочисленных фильмов и детективных романов.
Уже решив, что кухня пуста, Эллис вдруг услышал чьё-то сопение.
Кто это был, он не видел. Едва он переступил порог, как закрыл спиной керосиновую лампу у входа и превратил комнату в страшный театр теней. Мало того, что Эллис сам себя напугал, так ещё и запросто мог выдать себя, если внутри его поджидали. Снова вспотели ладони. Он медленно пошёл вокруг стола на звук и, сделав три шага, обнаружил на полу Яла. Тот сидел спиной к тумбе, склонив голову к груди. Изо рта на белую рубашку стекала струйка крови.
Позади раздался шорох. У Эллиса сердце пустилось вскачь. Он обернулся — но то был Пакс, а за ним следовал отряд геомантов.
— Это Ял, — пояснил Эллис. И, видно, решив, что Ял заслуживал чего-то большего, добавил: — Он был поваром. Это его миньятту мы с тобой ели.
Глядя на повара со страхом и беспокойством, Пакс опустился возле него на колено.
— Ещё жив. — Пакс коснулся щеки Яла, и тот приоткрыл глаза.
— Надо отправить их в ИСВ, — решил Гео-1. Между столом и печкой открылся портал, и один из геомантов прошёл на другую сторону. Вскоре на кухню вбежали три сотрудника ИСВ с носилками. Пакс проводил их до самого портала.
У Эллиса были другие обязанности, и он приступил к обыску дома. Похоронная гостиная времён Гражданской войны оказалась пуста, но на полу лежали перевёрнутые кресло Уоррена и стол. На первом этаже никого — значит, на лестницу. Она тут же заскрипела под весом Эллиса. «Отлично… Вот псих с ружьём Уоррена обрадуется, что я его предупредил».
Он поднимался, обтирая спиной стену, и прямыми руками целился вверх. Новое сердце колотилось изо всех сил, а желудок взбирался по лестнице рёбер к горлу. На верхней площадке лежал мёртвый Хиг. Судя по ранам, его кто-то заколол.
Эллис прокрался в спальню Уоррена и для верности даже заглянул под кровать, за чем его и застал Пакс.
— Пол с Дексом ушли.
— Откуда ты?..
— От Яла, — ответил Пакс ещё до того, как Эллис закончил вопрос. — Они не могли говорить, но я всё увидел.
С бледным лицом, будто его сейчас стошнит, Пакс сел на кровать. Убрав пистолет, Эллис опустился рядом, плечом к плечу с посредником.
— И что ты увидел?
— Ял думает, всё начал Декс. Это они заблокировали портокол Рена: потому я и не мог его включить. А ведь я веками портоколом пользуюсь — и то едва понял, в чём дело. Рен был обречён. Если бы их план сработал, он бы умер с нами. Остался бы только его культ. Здесь им подземный геноцид ничем не грозил. И Рен, и Пол думали, что некоторые сбегут на поверхность, но не выживут без Дарителей, Динамо и всех благ Полого мира. Они собирались выследить таких людей по чипам и убить.
