— Дедушка?! — подпрыгнула Морган.
— Здравствуй, дочка!.. — пенсионер шагнул в зал. — Я вот тут подумал… и вернуться решил!..
— М-дя-я… — протянул офонаревший Чайников, — впечатляющий камбэк!..
— Кстати, собачки — не ваши?..
— Кто?!
Следом за ветераном, раздираемые голодом и сторожевым инстинктом, из телепортера выскочили четыре лоснящихся ротвейлера. Выскочили — и замерли, раздумывая, по всей видимости, с кого начать…
— Васька… что ты сделал с кабиной?!
— Починил… и если это вот — не глюк, стало быть, сейчас оттуда полезет такое…
— Теперь не уйдёте,***, в****, на все**** с переворотом в четвертой позиции!!
— Антон, ты их видишь?!
— Р-р-р… гав!..
— Папа, сюда,****, тута они,*******!..
— Молодые люди, знание блатной лексики веса вам не прибавляет!.. — поворот дула огнемёта на сто восемьдесят градусов. — Кроме того, понимаете ли, это уже вышло из моды…
– ***!!!
— Хотя это вы верно подметили, уважаемый…
— Эй, мафия!.. У нас всё под контролем!.. Джордан Бауэр привык отдавать свои долги!.. Вы, бычьё, пушки на пол!..
— Здорово, Гарлем! — гаркнул системщик.
— И вам того же… Пушки на пол, кому сказали?!
— Да шли бы вы,***, прямо к*******!.. А-а-а!!
— Гиппокрит! — женский голос, встревоженный и гневный одновременно. — Как ты мог?! Мне пришлось ударить эфора! Из-за тебя!..
— Не беспокойся, Нарцисса, его все бьют в последнее время… — усатый правитель смущённо улыбнулся появившейся за чикагскими бандитами золотоволосой спартанке. Тия от изумления открыла рот, в голубых глазах промелькнула обыкновенная женская зависть. Остальные (кроме, разве что, напарников, царя и Морган) едва не ссыпались на половичок — Нарцисса определённо готовилась к нешуточной драке, и, соответственно, как было принято, одеваться не стала… Обе стороны — и своя, и вражеская, на какую-то минуту затихли, погрузившись в жадное созерцание пленительных изгибов тела обнажённой греческой Афродиты. Или, скорее — Афины, потому как девушка, топнув ногой, зло уставилась на Морган:
— Так, значит, ты вот её мне предпочёл, Базилевс?!
— Нарцисса, прекрати!..
— Нет! Я, получается, сбежала из дому, навеки опозорив себя тем, что сама гоняюсь за мужчиной, навлекла на свою семью гнев совета эфоров, чуть не умерла от ужаса в этой железной коробке… а ты променял МЕНЯ вот на эту девчонку?!
— Нет! — вдруг воскликнул Васенька, высовываясь вперёд. — Красавица, вы сильно ошибаетесь!.. Гиппокрит (только между нами) — любит блондинок!..
— И что?!
— Видите ту мамзель, в модных брючках? — он указал на пятящуюся к стене помощницу Секретаря. — Вот ваш главный классовый враг!..
— Да? — спартанка сжала кулаки.
— Клянусь паспортом!.. Вы бы видели, ка-ак она к его величеству клеилась — это же уже просто неприлично!..
— Врёшь! — крикнула Тия. — Я его полчаса назад впервые увидела!..
— И все полчаса грязно домогалась… — ввернул системщик. Нарцисса издала львиный рык и бросилась на "соперницу". Обе полетели на пол…
От кабины послышалось щёлканье прикладов. На этот раз это был потерянный в восьмой реальности коалиционный десант. Напарники переглянулись.
— Ложись!.. — прокричал Васенька, сиганув за ближайший операционный пульт. Остальные откатились следом. Мешали наручники.
— Где бы ключ взять… — кряхтел Чайников, пытаясь извернуться и заглянуть себе за спину. — Ничего же не сделаешь…
Что-то хрустнуло. Базилевс потёр запястья:
— Давило. Ничего, что я вещь испортил?..
— Гиппокрит, маму твою, и папу твоего, и всех твоих родственников в первом поколении!! Ты этого раньше сделать не мог?!
— Мы, цари, люди мирные. Нас не трогают — и мы не трогаем!..
— Васька, молчи. Здесь дети…
– ***!!!
— Да ладно, серенький, я знаю это слово…
— Немедленно забудь! — приказал он, втихомолку дав пинка Чайникову, из которого, как из прохудившегося мешка, сыпались такие выражения, что от стыда умер бы сам поручик Ржевский… Гиппокрит, бледнея и краснея, молча разорвал цепочку наручников сначала у Морган, потом у Грэя и Логана. К Васеньке он даже не решился подойти…
— А я?! — завопил системщик.
— Так ругать ведь будешь, мудрец…
— Буду! А повыше был бы — убил бы!.. Освободи меня, дуралей!..
Тот подумал, вздохнул, и рванул титановую цепь. Чайников, яростно фыркая, мысленно дал ему в глаз. Вживую всё-таки не осмелился, у царя рука была тяжёлая. Он, конечно, потом извинится, если пришибёт нечаянно, но при Васенькиной комплекции это извинение будет в письменном виде и на похоронном венке…
Грэй осторожно выглянул из-за пульта и тут же присел: десантники, для которых приказ — что слово Божье, нашли цель, и открыли огонь. Обуреваемая ревностью Нарцисса в дальнем углу вовсю мутузила Тию. Та, правда, сама в долгу не оставалась — в СВН хорошая спортивно-оборонная подготовка… Мафия — русская и американская, попрятавшись за тумбами с техникой, вдохновенно палила друг по другу с разных концов зала. Председатель с Домингесом тихим сапом пятились к телепортеру.
— Кудыть?! — взревел воинственно дребезжащий голосок деда. — А ну, стоять по стойке смирно! Командир, чего с ними делать?!
— А да пристрелите, и дело с концом… — посоветовал Васенька. Секретарь шикнул на него:
— Молчи, умник!.. Шлёпнуть главного подозреваемого — это своими руками всё дело загубить!.. Отвечать за это не ты будешь, а я… Старик! В этих двух не стреляйте!.. Стреляйте по кабинам! Хозотдел меня задушит… Стреляйте-стреляйте!
— По всем?.. — деловито переспросил дед.
— По всем!.. — махнул рукой Секретарь.
Огнемёт вздрогнул, и стены телепортационного отдела тоже содрогнулись от страшного грохота. С потолка посыпалась суперустойчивая штукатурка…
— Не-ет!! — завыл Председатель, закрывая руками голову.
— Давай, ветеран!.. — выкрикнул Васенька, поднимая голову над пультом и стараясь разглядеть тщедушную фигурку деда сквозь густой дым. Видны были только оранжевые вспышки огнемёта. Ни старика, ни министра, ни мексиканца — вообще ничего, один сплошной пороховой туман. — Землю — крестьянам, воду — матросам!!
Грохот возобновился. Логан закашлялся. Этот старый вояка мне весь бункер в звёздную пыль превратит, подумал он. Огнемёт — не "беретта", всё-таки…
Морган, боясь потерять из виду Грэя, приткнулась ему под бок и зашептала на ухо:
— Серенький!.. Голос сказал, что осталось семь минут! Позови Васю, пока ничего не видно, надо бежать скорее!..
— Тринадцатый! — озираясь по сторонам, позвал наёмник. — Тринадцатый, ты где?!
