- Ладно. А если не как варяг, а как частное лицо?
Я скептически поморщился:
- Честно говоря, влезать в это дело нет никакого желания. Очень уж велики шансы выйти из него в пластиковом мешке... Сколько?
К чести хозяина дома, он не стал переспрашивать и задавать глупых вопросов, - а назвал сумму. Говорят, воинам не пристало торговаться. Не знаю кто сказал эту глупость. Наемные мечи испокон веку всегда торгуются и набивают себе цену. Я не был исключением...
Только в этот раз долго поторговаться мне не удалось. Я успел только один раз отрицательно качнуть головой, и инициативу перехватила бабуля, назвав новую сумму. Крепко их допекло, если она так размахнулась. Впрочем, раз внучки позволяют себе золоченые пистолеты... Она назвала сумму. Это как сказал один старый советский писатель-романтик был "выстрел из чековой книжки". И если он не убил меня навылет, то уж по крайней мере крепко зацепил. Глупо было отказываться от таких денег. Особенно в моих обстоятельствах, когда заказов не было довольно давно. Я прямо зримо увидел как мой полузатопленный "финансовый корабль" (не будем из уважения к себе обзывать его корытом) распрямил шпангоуты, залатал дыры в обшивке, украсился новыми стройными мачтами и белоснежными парусами, и гордо поплыл по морю жизни к островам мечты...
Ну это если ночной не отрежет мне голову.
Я вздохнул.
- Вы должны четко понимать, что даже за эти деньги я не полезу в лес искать тварь. Да и бесполезно это, если войду в лес, - скорее всего там и останусь. Единственный вариант, - снова выманить тварь сюда.
- Так вы беретесь? - Уточнил Василий.
- Берусь. Но на условиях, которые сейчас рассказываю. В настоящее время вся инициатива у вашего противника. Он знает где и когда нанесет удар, а вы только ждете - это верный путь к проигрышу. Значит надо сделать так, чтобы вы... мы знали куда придет тварь, и смогли приготовить ей засаду.
- А как это сделать? - Спросил Петр.
- Надо сузить противнику пространство для маневра. Вы сказали, что после того как убрались восвояси "соколы", а работники объявили забастовку, тварь все равно убила двух человек. Это значит, что её не удовлетворяет простая блокада вашей деятельности. Она охотится. По приказу, или для своего удовольствия - вопрос вторичный. Значит скорее всего она снова придет убивать. Проблема в том, что прийти она может куда угодно. Хоть к вашим работникам, хоть сюда. Надо резко уменьшить количество потенциальных целей для твари. И находиться эти люди должна там, где нам нужно. Тогда и тварь придет туда, куда нам нужно. И мы её там завалим.
- А как это сделать? - Спросил Василий.
- У вас же работники периодически в город летают отдыхать?
Он кивнул.
- Сколько у вас постоянных работников.
- Тридцать пять человек. - Он помрачнел. - теперь.
- Так мало? - удивился я.
- Автоматизация. Не было бы столько теплиц, - еще меньше бы было.
- Так а дома что я сверху видел?
- Это в основном бараки для сезонных рабочих. Их нет сейчас...
- Ага... Ну так вот вызывайте пассажирский вертолет, и нафиг всех отсюда, в город, в самую дешёвую гостиницу.
- И сколько им там сидеть? - Заострился Петр.
- Столько сколько нужно, чтобы здесь подловить тварь. Или... чтоб стало ясно, что возвращаться им не следует.
Петр вздохнул, громко так, прям бычок молодой. Он вздохнул, а Василий озвучил:
- Это ж какие деньжищи.
- Знаете, был в свое время на Руси царь такой, - Александр третий. - Сказал я Василию. - Чтоб стране не отставать от других держав пришлось в какой-то момент перевооружаться на новую винтовку, её потом Мосинкой назвали... Так вот Александр Третий когда прочитал смету на перевооружение, оставил на ней такую резолюцию: "Сумма ужасающая, но делать нечего, приступать надо". Прямо как для вас сказал, а?
По комнате прошелестел еще один скорбный вздох.
- Ничего, - сказала со своего места старушка. - Не дороже жизни. Порастрясём жирок...
- Да и еще, - Уточнил я. - один я все равно не справлюсь. Нужны помощники. Несколько толковых ребят, которые готовы рискнуть. Жизнью.
- Я сам останусь, - веско сказал Василий.
- И я, - баском поддакнул Петр.
- Ты нет. - Осадил Василий.
- Чегой-то? - Взвился Петр.
- Потому что у меня Машка и сын. - (ага, вот кто такая Машка подметил я) - А если ты умрешь то получится что никого после себя не успел оставить.
- Ну так ты и уезжай, - буркнул Петр. - А то помрешь ненароком, оставишь Борьку своего сиротой, Машку одну. Тьфу-тьфу... А мне как раз бояться нечего.
- Вот, - тыкнул перстом в младшего Василий, - ты за ними если что и присмотришь.
- А чего это, женился ты, а присматривай, если что, - я? - Хмыкнул Петр.
- Хватит, - мрачно цыкнула старуха на Петра. - Вася правильно говорит. Ты поедешь в город. За рабочими присмотришь.
- Да чего за ними...
- Заодно там жену себе присмотри. - Не дала закончить старуха. - Только не волочундру какую-нибудь. Надоел уже, женить тебя пора.
- Ну ба-а, - обиженно пропыхтел обиженный ребенок с револьвером.
- Всё, хватит галдеть. - Отмахнула ладошкой старуха.
- Я останусь, - неожиданно прервал спор родственников Степан.
Все поглядели на него. Степан поймал мой взгляд.
- Он меня напугал. Понимаете? Он меня вот, - Степан подергал рукой свой седой клок, оглядывая нас. - Я штаны потом отстирывал. А мне тридцать восемь лет, между прочим. А вы Михаил, - он посмотрел на меня, - Вы моложе. И вы совсем его не боитесь. Я же вижу.
"Ну, польстил, нечего сказать", - подумал я.
- Да боюсь, я, Степан. Боюсь. - Признался я. - Это ж я просто сейчас в теплом кресле сижу, да говорильней занимаюсь. Потому и вид спокойный. А как дойдет до дела... И потом, у меня кое-какая привычка есть.
- Вот. - Кивнул головой Степан. - И мне надо. Привычку. Не, я останусь. - Убеждено кивнул он.
Странный он был человек. 99 процентов на его месте смотали бы отсюда, и предоставили другим решать вопрос с ночным. И с большим облегчением бы вернулись, только когда все кончиться. Странный он. Но он мне понравился.
- Вот! - Гаркнул Петр. - Даже Степан остается. А я чего? В городе отсиживайся? Да хоть вы что делайте, - с места отсюда не сдвинусь! Мужик я, или кто?! - Он свирепо поглядел на старшего брата и старуху.
- Ну прямо весь в деда, - Буркнула старуха, и я не смог точно понять, чего в её интонации было больше, сожаления или одобрения. - Раз вы оба остаетесь - продолжила она - то и я останусь.
- Ба, ну ты-то не дури, - повернулся к ней Василий.
Бабка уже нацелилась на Василия, чтоб дать ему отповедь, но не успела.
- Мария Алексеевна, я в подмогу крепких парней просил. - Решил я поддержать Василия пока не поздно. - А вас, извините конечно, разве что вместо приманки можно использовать.
