6. Академик Цукерман - физико-химические процессы.
7. Миниглод Рафальский - материальное обеспечение.
8. Фройлен фон Дюнкеркдорфф, генеральный секретарь проекта.
9. Сан Саныч-сан. Сантехническое дело.
10. Ясень Кленов, человек в фуфайке, который все знает.
Дженераль внимательно прочитал список, согласился с ним (даже с выделением охраны Ясеню Кленову), но уточнил два момента:
- Эта ваша фря... то есть, фройлен-фон... Ворона, которая... она ведь не выходит из бункера. Нужна ли ей охрана?
- Она знает ВСЕ детали ПРОГЛОДА лучше кого бы то пи было, даже лучше меня,- ответил я.- По ценности информации, которой она владеет, и соображениям секретности я поставил бы ее на второе место после Коровы. Из бункера она выходит в обеденный перерыв - пройтись по магазинам, купить шпильки-булавки. Поздним вечером перед сном она совершает обязательную прогулку по-за Оврагом.
- По-за Оврагом - это опасно,- согласился дженераль.Будет ей охрана. Но я не вижу имени еще одного человека.
- Кого я пропустил?
- Себя.
- Вы попросили составить список десяти. Для меня не хватило места.
- Запишите себя одиннадцатым.
- Тогда я лучше внесу в список министра финансов N.
- Эта должность охраняется другой парафией. Я сказал: запишите себя.
Я записал себя и протянул дженералю на подпись. Ему опять что-то не поправилось в списке.
- Одиннадцать - какое-то кривое число,- сказал он.
- Зато футбольное.
- Вот именно! Легкомысленное число. Запишите еще кого-нибудь, чтобы было двенадцать. Двенадцать - солидное, священное число. Двенадцать апостолов.
- Кого записать двенадцатым апостолом? Лифшица?
- Я сказал: он из другой парафин.
- Не знаю кого еще... председателя Сури'Нама?
- У него для охраны своих головорезов хватает.
Меня вдруг осенило. И я записал двенадцатого.
- Кто этот Племяшин? - спросил дженераль.
- Тот мальчик, который загнал Президента в кусты, а вас затаскал по всему Полигону.
- А, этот! - вспомнил дженераль.- Зачем вам этот мальчик?
- Я не уверен, что он мальчик. Тем более, в следующем году ему исполнится семнадцать лет.
- Вы хотите сказать, что Племяшин является главным претендентом на выход... туда?
- Да, я именно это хочу сказать. По своим техническим данным он превосходит всех. А физика - дело наживное.
- Физика?
- Физическая подготовка, атлетизм.
Дженераль понятливо кивнул и подписал список.
Так у ПРОГЛОДА возникло двенадцать апостолов. Правда, первые же попытки "охранять" этих специалистов были смехотворны и привели к разным, никому не нужным инцидентам. Охранников за спиной Коровы тут же обозвали "коровьим седлом", два бугая для Племяша попросту испугали мальчика, фройлен сначала стала гонять своих телохранителей за шпильками и булавками, а потом нагрузила их какойто общественной работой; Ясень Кленов, почувствовав, что за ним наблюдают, пригрозил политическим скандалом,- в общем, персональная охрана ни у кого не прижилась, и мы ее быстро убрали.
"Ну, а каждый из этих апостолов, кроме Племяша, через десять лет стал предметом следственного разбирательства в Конгрессе."
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ДУРАКА.
ВТОРОЙ ВИЗИТ ПРИОБСКОГО ХАНТА.
Ночной звонок.
- Давай, вставай!
- Куда в такую рань? - удивился я.
- Корову доить.
- Толика, что ли? - не пенял я.
- С Днем Дурака! Ну, ты меня понял, да? Спи дальше!
- Тиберий?Ты?!
Вертушка отключилась. Я опять лег, но уже не мог заснуть. Возможно, afo был последний День Дурака в жизни Вселенной. До Матча Смерти и до конца Вселенной оставалось сколько-то дней... что-то еще оставалось. Потом дураков не будет, потом вообще будет без дураков.
Еще через час меня подняли с постели дураки из охраны президента д'Эгролля: - Вставайте, господин бригадный дженераль! Приобский Хант приехали. Мы не могли до вас дозвониться!
"Я то и дело забегаю вперед, а потом ухожу назад во времени и пространстве. Что делать, такова была тогда наша жизнь - некоторые сверхсложные проблемы Проекта были уже решены; другие, попроще или даже совсем простые (так нам казалось), не поддавались никакому воздействию. Одна из таких "простых" проблем - отношения с Приобским Хаитом." Я возвращаюсь к Последнему Дню Дурака, о котором не мог тогда написать в "Отчетах". В тот день решалась наша судьба, судьба всего Проекта. Операция "Белая Ночь" во многом зависела от переговоров с Вездесущим Хаитом Ханты-Приобским. Выход к "дыне" пролегал через подвластную ему территорию. Дипломатические отношения с хантством по существу были прерваны, недавно уже второй хантский посол, тоже застегнутый на все пуговицы, был отозван "для консультаций" и отколол тот же номер - пересекая границу хантства, расстегнул четвертую пуговицу на животе и сделал себе харакири.
На этот раз визит Ханта должен был быть решающим. Тянуть дальше не было времени - нам нужно было строить в непосредственной близости с "дыней" целый комплекс, стартовые и посадочные площадки - основные и запасные, завозить оборудование, устанавливать "рогатку", испытывать ее, проводить тренировки спец-отряда. Памятуя происшествие с президентской задницей на утиной охоте, ружья попрятали и все охоты отменили, кроме медвежьей, с рогатиной. Но Хант вдруг изъявил желание посетить "Маракканну-2-бис".
- Ладно, будет ему "Маракканна",- решил Президент.
Было решено впустить Ханта в святая святых Проекта - в конюшню, которую, впрочем, мы уже избегали так называть,- в спец-отряд по спасению Вселенной.
ПИКАНТНАЯ СИТУАЦИЯ.
- Как его встречать? - спросил меня дядя Сэм.
- По-простому, по-деловому, по-быстрому. Но уважительно. Он должен все подписать. Узнай, что он любит, и предоставь.
- Я знаю, что он любит.
Оказалось, что Хант очень любит, чтобы ножки врозь ножницами и с кульбитом. Так сказал хантский протокольный секретарь.
- Нет вопросов. Предоставь ему б"слово нрзб." Верку, Надьку и Любку.
- Нет. Для этого дела нужен боевой офицер.
- Он что, дровосек, этот Хант? - удивился я.
- С чего вы взяли?
- Ты же сказал - для этого дела ему нужен боевой офицер.
- Он бросил глаз на Анфиску Легкоступову. Она - лейтенант. Старший. Хант видел ее прыжки на Олимпийских играх. Но ее ведь нет. Она же в командировке... Там,- дядя Сэм задрал глаза куда-то туда, в наехавшую на нас Вселенную.
- Так,- сказал я.
И задумался. Как-никак, в какой-то там из реальностей Анфиска была мне женой и, наверно, даже сейчас является.
Если бы она сейчас была здесь - что бы я сделал? Уложил бы ее в постель к Ханту? Отбросил бы все сантименты и действовал бы с солдафонской прямотой? Я представил себе эту сцену: "Господин лейтенант! Приказываю: лечь в постель к Приобскому Ханту. Кульбитом. С разведением ножниц. После исполнения задания - доложить. Исполнять!" А лейтенант генералу в ответ - по морде.
