То, что у преследователей была собака, здорово все осложняло. Шансов уйти почти не было — тем не менее Татьяна на это рассчитывала. Подобрала увесистый сук — им, если что, можно будет попытаться отбиться. Какое-никакое, а все же оружие.
Эта группа преследователей шла очень осторожно — никаких фонариков, никакого шума. Поэтому Татьяна даже вздрогнула, когда в каких-то трех десятках шагов от нее вдруг мелькнули призрачные тени. Тут же послышалось рычание пса: услышав его, Татьяна бросилась влево.
Лес тут же ожил. Зажглись фонари: их лучи шарили совсем близко, за спиной слышались торопливые шаги и треск ветвей.
Татьяна бежала изо всех сил. Тем не менее ее нагоняли: боец с собакой немного отстал, но по пятам за девушкой теперь несся высокий длинноногий боевик. Шагах в тридцати за ним тянулись и остальные, доносился нетерпеливый лай собаки — она рвалась с поводка, не понимая, почему ей не дают самой настичь врага.
Длинноногий был уже совсем близко.
— Стоять! — на бегу крикнул он. — Стой, я сказал!
Татьяна поняла, что не сможет убежать от него. Покорно остановилась, вслушиваясь в звук шагов за спиной. Потом, когда боевик уже был готов схватить ее, резко повернулась и на встречном движении поддела его снизу дубиной.
Не ожидавший такой встречи длинноногий охнул.
— Вот сучка, — прошипел он, опускаясь на корточки, даже в темноте можно было разглядеть его округлившиеся глаза.
Не теряя ни мгновения, Татьяна побежала дальше. В какой-то момент чуть не упала, споткнувшись о поваленное дерево, тут же сменила направление движения. Еще через минуту остановилась, спряталась за толстый ствол. Может, потеряют?
Не потеряли: «серые» замешкались было у поваленного дерева, но благодаря собаке снова вышли на след.
— Мерзкая шавка! — процедила Татьяна и снова бросилась в темноту.
Ее заметили: послышались крики, донесся лай собаки. Только бы ее не спустили с поводка…
Сменив направление и пригнувшись, Татьяна попыталась еще раз увильнуть. На несколько минут это ей даже удалось — шум погони сместился в сторону. Затем проклятая собака снова вывела «серых» на верный путь.
Татьяна уже потеряла всякое представление о том, в какую сторону бежит. На пару секунд остановилась, попыталась понять по звездам, в какой стороне дорога, — туда ей нельзя бежать ни в коем случае. Вот он, знакомый треугольник, — созвездие Лебедя.
Остальное закрывают кроны деревьев. Но это уже неважно: вон там Кассиопея, там Большая Медведица. Значит, дорога в той стороне. А ей вон туда…
Ее по-прежнему гнали, Татьяна понимала, что рано или поздно охотникам все это надоест — и они спустят собаку. Но все закончилось даже раньше, чем она предполагала: нога попала в какую-то ямку, ступню пронзила боль.
— Черт! — зашипела девушка. Попыталась встать — и едва не упала. Неужели сломала? Нагнувшись, ощупала лодыжку. Не сломала и даже не вывихнула. Просто сильное растяжение.
Если раньше у нее еще был какой-то шанс, то теперь перспективы спасения выглядели совсем призрачными. Попыталась ковылять, опираясь на сук, потом, осознав, что это глупо, остановилась, прижалась спиной к сосне и стала ждать преследователей.
Они были уже совсем близко. Вот один пробежал чуть в стороне от нее, второй еще дальше. Зато третий выскочил прямо на нее; выйдя из-за дерева, Татьяна встретила его ударом дубины в лицо. Получилось жестоко, но эффективно: боец упал, как подкошенный, Татьяна нагнулась и попыталась отнять у него автомат. Не получилось — даже находясь в нокдауне, боевик продолжал цепляться за оружие. Счет времени шел на секунды, к ней уже спешили другие. Осознав, что автомата ей не получить, девушка выхватила из ножен на поясе врага клинок и выпрямилась.
— Ну давай подходи! — взмахнув ножом, она взглянула на ближайшего противника. — Боишься?!
— Тварь! — Оскорбленный боевик шагнул к ней, попытался ударить ее прикладом автомата. И тут же, охнув, отскочил — из рассеченного запястья его правой руки потекла кровь.
Появился боец с рвущимся с поводка псом, ночь наполнилась собачьим лаем. К девушке больше никто не подходил — ее окружили не меньше десяти боевиков, отрезав все пути к бегству.
— Уйми его! — послышался спокойный женский голос.
— Тихо, Рекс! Фу! — Хозяин собаки оттащил пса в сторону.
Это была Лара — при ее приближении боевики почтительно расступились.
Лара была в черной одежде, безоружная. В руках у нее горел фонарик.
— И кто это у нас тут? — Она посветила Татьяне в лицо. — Понятно…
Татьяна стояла, тяжело дыша и выставив перед собой клинок.
— Брось нож, — предложила Лара. — Это глупо. Пленница не ответила.
— Считаешь, что крутая? — Губы Лары дрогнули в усмешке.
Ответа снова не было.
— Хорошо. Мы сейчас это проверим… — Передав фонарик ближайшему бойцу, Лара вытянула из ножен на его поясе клинок и спокойно пошла к Татьяне.
Подождав, пока предводительница «серых» подойдет ближе, Татьяна сделала два быстрых выпада.
— Неплохо, — прокомментировала Лара, слегка отклонившись, — лезвие ножа прошло в считанных сантиметрах от ее тела. — Но все равно несерьезно. Против меня ты никто. — Она вдруг сделала быстрый обманный выпад, ловко перехватила левой рукой правое запястье соперницы. Качнувшись вперед, прижала девушку к стволу дерева, лезвие ножа коснулось горла Татьяны. — Будем продолжать играть? Или хватит?
Отточенное лезвие все сильнее прижималось к шее. Сопротивляться было бессмысленно, и Татьяна это хорошо понимала.
— Хватит… — тихо ответила она.
Антон не ошибся: не прошло и минуты, как там, где мы только что прошли, послышались звуки шагов.
— Ну ладно… — прошептал Черный, в его голосе чувствовалась злость. — Сами напросились… Сюда!
Мы снова побежали по ночному лесу: Черный впереди, я следом. В какой-то момент Антон остановился, огляделся. Потом взглянул на меня:
— Лезь на дерево!
— Что? — не понял я.
— На дерево, я сказал! Живо! И чтоб ни звука! Скажу прямо — его задумка меня не вдохновила. Не верил я, что на деревьях нас не заметят. Но спорить не стал, оглядел ствол ближайшего дерева и начал карабкаться на него. Это было трудно: подходящие ветки росли достаточно высоко, да и нога продолжала болеть. Тем не менее я смог забраться повыше, устроился на толстом суку. Потом посмотрел, где Антон.
Я ожидал увидеть его на соседнем дереве. К моему удивлению, Черный все еще был внизу. Он стоял на коленях, пригнувшись к земле, и методично хлопал по ней правой ладонью, что-то тихонько напевая в такт. Это было так неожиданно, что я даже забыл о гнавшихся за нами боевиках. Уцепившись за ствол, я смотрел вниз и пытался понять, что делает Антон.
