— Я вижу, — я с оттенком презрения указал пальцем на медный обруч. — Но такую штуку может нацепить каждый. Только с того, кто их не по праву носит, такие обручи вместе с головой снимают.
— По-моему, этот ненормальный чего-то хочет, — высокий обращался по-прежнему исключительно к Ардаху. Я расправил плечи:
— Он хочет, чтоб ему ответили за ненормального. Но только после того, как этот, притворяющийся орденцем, вернет то, что у меня взял. Брошь из серебра.
Ардах вскинулся:
— Ты хочешь сказать, я его украл?
— Факи остается фактом — ты поблизости от меня ошивался, а когда ты отошел, знак пропал.
Светлобородый лениво потянулся:
— Может, поучить его вежливости?
— Сам справлюсь, — буркнул Ардах.
— Берусь разделаться с обоими. Прогуляемся?
— Пошли, — согласился светлобородый. И тут кто-то отодвинул меня в сторонку. Гадство, этот сопляк, баронов оруженосец:
— Чародей ранен и драться не может. А кто скажет, что я недостаточно знатен, чтоб его заменить, у меня будет еще повод его проткнуть.
Воистину, услужливый дурак опаснее врага! А тем временем вокруг нас уже сгущается атмосфера нездорового интереса.
— Это мое дело, — попытался рыпнуться я, но оруженосец уже выволок из ножен не по росту тяжелый меч, а остальные четверо дружинников, ребята на подбор, уже встали стенкой за его спиной, явно приготовившись к великой драке. Придется что-то изобретать, пока Ардаха с его товарищем на фарш не порубили…
Но мне даже делать ничего не понадобилось, вернее, я просто ничего не успел предпринять: одноглазый из Братства решил, что пора вмешиваться. Хорошие задатки профессионального революционера — он тут же вспрыгнул на стол, гаркнул:
— Ша! Чародеев бьют! — и ринулся на баронских дружинников, остальные наемники последовали за ним.
Прошло некоторое время, пока я сообразил, что мы вмешались во всеобщую потасовку, а точнее — стали ее ядром. На защиту Ардаха с товарищем тут же встали дюжие ребята из Караванной гильдии. А вот синие плащи, дармоеды чертовы, участвовать не пожелали, просто отодвинулись в уголок.
Одноглазый, Илья Муромец хренов, вооружился скамьей и пробивается поближе ко мне, я уже успел схлопотать в ухо, да так, что все поплыло, и отправить в полет одного из наемников…А рассчет-то верный, я имею в виду, не у нас: силы разделились, теперь Серые и на стороне наемников и на стороне караванщиков, так что имеют все основания и благовидный предлог разобраться с нами троими.
А вообще, все довольно мирно и до неприличия напоминает сцену из вестерна — светлобородый, по-быстрому распинав по углам троих оставшихся на ногах дружинников, весело рубится на мечах с оруженосцем, наемники бодренько бьют морды караванщикам, караванщики — наемникам, Ардах, взобравшись на стол, орудует секирой — только удивляться остается, как до сих пор никому башку не снес…
Я вынул меч, пытаясь достать одноглазого, но левая подвела — я его тут же и потерял, парируя скамью. Одноглазый выпустил ее и прыгнул на меня, я встретил его в полете мощным апперкотом справа, пригнулся, уворачиваясь от летящего кувшина. Боковым зрением при этом выхватилось, что Ардах изо всех сил пытается выбраться из-под перевернутого стола, а в дверях, скрестив руки на груди, равнодушно наблюдает происходящее хозяин. В этот момент одноглазый снова возник в поле моего зрения. Быстро оклемался, ничего не скажешь… И тут же вижу льдисто блестящее лезвие в его руке, перехватываю правой метнувшийся снизу кинжал, локтем пытаюсь закрыться от удара снизу, кулак чиркает по скуле, перехватываю левой запястье руки с кинжалом, еще один аперкот, одноглазый ловко уходит. Плечо словно в огне, нож медленно, но верно приближается к горлу. Обняв одноглазого за шею, резко бью лбом в переносицу. Это называется — работать головой…Упал, вроде…
И тут же вижу а-Смига, несущегося к эпицентру драки с обнаженным двуручным мечом — зрелище великолепное. Барон впечатляет — в грязнейшей полотняной рубахе, распахнутой на волосатой груди, сивая грива развевается, глаза горят. И несется как раз на светлобородого, занося меч…Ору изо всех сил:
— Сзади!
Светлобородому как-то сразу наскучил оруженосец, он отправляет его под стол мощным пинком и разворачивается навстречу а-Смигу, выставив меч. А тот, в полной уверенности, что мой вопль относится именно к нему, тоже поворачивается, как ужаленный. Маленькая приятная неловкость, все даже на секунду замирают, не понимая, что же, собственно, происходит, но надо отдать должное — оправились быстро. Драка продолжается, вижу перед собой наемника в кожаном камзоле, короткий дар по горлу, пропал…А одноглазый поднялся уже, смотрит на меня…Ох, как же он мне надоел! Зачем-то нащупываю в кармане хельглвскую застежку, зажимаю ее в кулаке, уворачиваюсь от бокового удара не совсем удачно, тут же бью в ответ кулаком с зажатой мной брошью. Удар выходит слабый, но тут же вижу, как одноглазый заваливается навзничь, и я уже знаю, что он мертв. Да как так получилось, я ж его едва зацепил…
Наклоняюсь над трупом, тут же одновременно с холодом вдоль спины и сигналом Юрда, понимаю, что от удара сверху уже не увернуться…Свист тяжелого клинка, короткий хрип — и, едва не придавив меня, на пол обрушивается чье-то тело. Багровая жидкая маска вместо лица, золотой перстень на руке, сжавшей тесак, который должен был развалить череп мне…Один из Караванной гильдии. Это светлобородый помог, а сам снова поворачивается к барону, но снова возникают всеобщие непонятки — а кто, собственно, кого бьет? Потом до караванщиков, вроде, дошло, что их товарища уложили, тянутся к тесакам.
Но светлобородый по максимуму использовал возникшее замешательство и гаркнул так, что у меня в ушах зазвенело:
— А ну, прекратить!
От неожиданности прекратили все, даже барон. Длинный склонился над трупом одноглазого, рванул на его груди рубаху. Так и есть, на груди обнаружилась золотая пластина с мчащимся волком, но вот той непонятной и грозной Силы, что я в лесу почувствовал, не сей раз нет…Светлобородый презрительно сплюнул:
— Так и думал…Шестерка.
Ардах, уже выбравшийся из-под стола, тоже наклонился над трупом, вытирая рукавом капающую из носа кровь.
Барон опомнился первым и сразу возмутился:
— Что это здесь такое?!
Я принял самый значительный вид:
— Видишь ли, барон, это наши люди, — кивнув на Ардаха и светлобородого. — Из Ордена. Нам пришлось устроить этот спектакль, чтоб сбить с толку шпионов, а сейчас мы должны уходить. У тебя ведь есть лишняя лошадь? Та, на которой я сюда добрался.
А-Смиг нехотя кивнул. Ну уж коника-то я вправе у него реквизировать именем Ордена…Обычно таким правом в своих мелких корыстных интересах не пользуются, за такое из Ордена вышибают, но меня-то уже вышибли, а честность среди моих достоинств никогда не числилась, так что черта лысого я ему коня верну.
