В этот момент он должен был умереть, ибо пуля двигалась на зов центрального процессора, моментально реагируя на любые его движения и стремительно сокращая дистанцию. Внезапно в сделавшейся пустой и огромной голове, а какая должна быть мишень, готовая поразиться наповал в следующее мгновение, раздался строгий голос:
— Вправо!
Антон даже не успел осмыслить сказанное, как тело послушно дернулось вправо. Его все же задело, но не так убойно, как должно было. Голова мотнулась вбок, потеряв равновесие, он крутанулся вокруг своей оси и услышал трубный рев.
— Н-ет! — выл Мора, увидев, что промахнулся и, не желая этому верить.
Он опять вскидывал оружие. Если бы спецназовец стоял твердо на ногах, он бы его достал, но он заваливался вперед и вбок. В руке он сжимал платочек с завязанной в нем пулей, выщелкнутой покойным Каем, и Антон со всей амплитуды запустил ее в противника.
Было бы наглостью просить у Мазы, чтобы убить врага с одного броска. Но навредил он все же изрядно. Непонятно куда попала пуля, но, закричав от ожога, Мора уронил оружие и элиминатор и ушел в проем лестницы, будто его и не было.
Поместье кроме трех надземных этажей имело еще и подземный, а может и не один.
Так что киборг ухнул куда-то в подвал.
Антон развязал Волобуева, и они пошли по лестнице вниз. Когда спустились до второго этажа, на покинутом ими чердаке, раздались тяжелые шаги. Фонарщик!
Наместник показался на лестнице, и ступени заскрипели под неслабым весом.
— Не вовремя ты нарисовался! — сказал спецназовец, поднимая галакс.
Наместник поднял пудовую руку и указал на них.
— Взять их!
Тотчас стоящая на постаменте половина тулова рефлекторно дернулось. Голова поднялась, глаза открылись и уставились на напарников.
— Даже не думай! — предупредил спецназовец.
Тулово уперлось в постамент ручищами и скакнуло на пол. Оно приближалось словно огромная жуткая лягушка. Пародия на живое существо.
Спецназовец выстрелил, и воочию увидел разрушительное действие живой пули.
Тулово развалилось надвое, и пыталось скакать по одной руке каждая половина, но потеряло равновесие и повалилось, словно мясная туша, разваленная ударом топора.
Внезапно со всех сторон донеслись тяжелые вздохи, лязг, тяжелые шаги. И разверзся ад. Двери разом распахнулись, выпуская наполовину людей — наполовину киборгов.
Напарники оказались в центре водоворота жутких творений. Им пытались вырвать глаза, задавить, даже откусить им руки- ноги. Волобуев дрался и орал.
Спецназовец оттолкнул его от псевдоживой копошащейся массы и длинными очередями крошил нападавших. Но их оказалось слишком много, гораздо больше чем пуль.
Антон протолкнул силача дальше по коридору, прочь из этого ада, в сторону лестницы. Жуткие твари преследовали их, хватали за ноги, пытались перекусить горло. С огромным трудом им удалось пробиться к лестнице, и Антон остановил Волобуева, готового ринуться наверх.
Но это была бы верная смерть.
— Делай как я! — и спецназовец устремился по виадуку в сторону башни.
Затаившиеся там янычары прозевали сам бросок, а уже потом было поздно. Антон бежал и садил в проем очередь за очередью. Учитывая, что в магазине были живые пули, он израсходовал целое состояние, чтобы убить пару-тройку янычар.
Уроды выбрались следом, и через секунду виадук наполнился паноптикумом самых жутких тварей на свете. С невыразимым облегчением Антон уничтожил и обрушил вниз остатки моста.
— Что будем делать? — спросил Волобуев, пытаясь приладить оторванную рубаху на место.
У Антона имелась одна мыслишка. Окровенено говоря, он с самого начала предполагал, что такой сноб как Кристиан Мора не будет через Перегон на лошадях скакать.
Он всегда любил комфорт.
— Здесь где-то должно быть устройство плавного пуска! — сообщил он.
Когда он это сказал, то уже имел на руках результаты сканирования.
— И где же оно? — Волобуев за время знакомства успел его изучить, что-то прочел в его глазах. — Только не говори, что оно там!
— Именно! — не оправдал его робких надежд Антон, указывая на темный провал Голодоморни.
Антон шел по Повстанческой улице Алги, оставив модуль почти в центре города, замаскировав на стройплощадке среди кучи мусора. С Волобуевым он распрощался еще на Шарагде, лишь перенеся за стены поместья.
Силач был сильно расстроен, но спецназовец был неумолим. За спиной у него была котомка, в которой лежали элиминатор и искин. Дело было за малым, найти унформер и дезактивировать его. Задача казалась довольно простой и этим отчаянно не нравилась Антону. Обстоятельства последних дней неумолимо свидетельствовали об отвратительной тенденции по превращению простых задач в практически невыполнимые.
Он опять был Шутером, спасибо Ивану, удачно воспользовавшемуся «кухней» модуля, но в остальном все было не так хорошо.
Город ему не нравился. Несмотря на вечер, Повстанческий словно вымер.
Многочисленные кафешки и псевдокитайские ресторанчики закрыты.
Даже гипермаркет ВДВ был закрыт. Гигантские витрины частью поколочены и забиты фанерой.
Машин не было, те, что были, норовили миновать его, двигаясь со скоростями, намного превосходящими разрешенную.
Издалека донесся истеричный рев сирены. По Повстанческому медленно ехала пожарная машина. Когда поравнялась с Антоном, из окна высунулась ярко-алая рожа пожарного, пристально уставившегося на него.
Когда Антон не отвернулся, пожарный смачно харкнул на дорогу. Заливая все вокруг истошным гудком, машина продолжила свое неспешное движение.
— Зачем ты вернулся? — раздраженно спросила Жанна, которую ему посчастливилось застать дома.
— Что у вас здесь творится?
— Ничего у нас здесь не творится! — женщина усиленно делая вид, что занята по хозяйству, с грохотом сунула в раковину чистые тарелки.
— У вас комендантский час объявили? На улицах пусто. Пожарные ездят.
Вроде ничего особенного не сказал, пытался незатейливо прокачать обстановку, но женщина взъярилась.
— Оставь пожарных в покое! — завопила она. — Чего ты все вынюхиваешь? Нормальные у нас пожарные.
Он внимательно посмотрел на нее и сказал:
— Ну, нормальные так нормальные, чего ты так разволновалась, — и неожиданно спросил. — Почему ты их боишься?
Она уставилась на него:
— Слушай, ты где был? В Москву, наверное, уезжал на выходные? Ты что, ничего не знаешь?
Антон силой усадил ее, и она вдруг порывисто обняла его. Он почувствовал, как дрожит ее тело.
