— Сидеть! — предупредил поползновения спецназовец. — Из машины будете выходить, когда я разрешу! А ты руки на руле держи!
Казбек повел себя достойно. Не дергался, только вздыхал как лошадь, укоризненно.
— Как ты мог так поступить, дорогой? Мы ведь друзья!
— А ты подтверди это!
— Как, дорогой? Пойдем лучший ресторан, плов будем кушать, анаша курить!
— Отличная задумка, но я сейчас не об этом. Груз где?
Он даже не успел уточнить, что за груз. Сумит понял его с полуслова. И позабыв все на свете, дернулся к дверце. Пришлось его слегка тюкнуть по башке. Казбек смуро повесил голову на руль. Человек устал и заснул, эка невидаль.
— Можно я пойду? А то мама будет ругаться, — попросилась девица.
— Вместе пойдем.
— Сто баксов! — сказала предприимчивая девушка.
— Мы выйдем вместе, а потом пойдем каждый своей дорожкой, — уточнив это, Антон нажал ей на сонную артерию.
Избавившись на время от свидетеля, спецназовец достал из кармана наушники, купленный за 20 рублей в магазине, и воткнул Казбеку в уши. Второй конец был подсоединен к Ивану.
— К работе готов! — доложился искин.
— Где груз? — повторил спецназовец вопрос.
Сумит дернулся, натянув провода, но голову не подгонял, сказал глухо вниз, и как ни странно без обычного своего гортанного акцента.
— Не знаю.
— Кто знает?
— Курашов, шайтан, знает.
Так, появилось новое лицо. И фамилия не сумитская, а совсем даже наоборот. Что-то братишки на славян западают. Не к добру это.
— Кто такой Курашов?
— Водила. Он должен был на грузовике груз доставить к Нухаеву на дачу.
— Давно он работает на Нухаева?
— Он не наш. На грузе крест был. Михаил сказал, что это знак маймула. Настоящему сумиту нельзя прикасаться, харан. Пусть неверный повезет. Нашли этого Курашова, сторговались за двести баксов. Он совсем дурак оказался, решил груз прикарманить.
Нас на посту ГАИ тормознули, а он не остановился, уехал, шакал. Мы весь город перевернули. Как сквозь землю провалился.
Антон мысленно выругался. Так и знал, что дело обернется новыми трудностями, обрастет препонами, заминками, тугоразрешимыми вопросами. Такое это дело. Одно слово, унформер. Орден надо учредить. За победу над унформером.
— И где прикажете теперь искать груз? — спросил он больше у себя. — Чистоплюи хреновы, в рай собрались. Доверили какому-то Курашову!
— Мы узнали, что он один живет. Никого у него нет, только друг, с которым они в армии служили. Хотели его взять, но у него ружье оказался. Одного нашего ранил.
Мы его помесили маленько, пока милиция не приехал на шум. В больнице он лежит.
Больше ничего Казбек не знал. Антон разбудил девицу и вместе с ней, как и обещал, они покинули машину.
Раненого сумитами парня звали Игорь Фадеев. Как уже говорилось, сумиты его слегка «помесили». Прострелили плечо навылет, сломали ключицу и ребра. По факту перестрелки было возбуждено уголовное дело. До выяснения всех обстоятельств он лежал на седьмом этаже хирургического отделения медгородка в отдельной палате.
За дверью неотлучно дежурил милиционер.
Игорю не спалось. Он посмотрел в окно, за которым была ночь. Посмотрел второй.
На окне сидел человек. Через секунду он был уже в комнате.
Рука Игоря рванулась к кнопке вызова, но трюк не удался. Антон схватил со стола вилку и метнул это нехитрое орудие. Вилка прибила рукав спортивной куртки к стене. Гоша оказался распятым — одна рука была на растяжке, другая прикована к стене.
— Что стоишь? Делай, за чем пришел! — хрипло произнес раненый.
— Я не от сумитов, — далее Антон вспомнил то, что говорила Жанна об агенте под прикрытием из Москвы, и без зазрения совести присвоил легенду себе.
— Считай, что я тебе поверил, — сказал Игорь. — Чего тебе от меня надо?
— Твой друг похитил, сам того не зная, очень опасный груз. Это бомба.
Бактериологическая бомба. Может погибнуть очень много невинных людей.
— Тогда вы зря ищете Курашова. Груза у него нет.
— Так ты скажешь, где искать твоего дружка?
— Я не знаю, — было видно, что парень врет.
План Б, сказал Иван, и Антон достал наушники за 20 рублей.
Через пару минут он знал все. Курашов когда — то работал на турбазе «Цезарь» в Грибном лесу, база в это время пустовала, осень все-таки, функционировала пара домов, имевших отопление, да сторож. Сторож был Курашову знаком и поэтому без препон пустил его. Место вроде недалеко от города. Километров 25. Но если не знаешь, то никогда про него не вспомнишь.
И все то время, пока взбешенные сумиты переворачивали город верх дном, Курашов преспокойно просидел в получасе езды от них.
— Есть плохая новость, в этом парне кто-то покопался, как и мы! — сказал вдруг Иван.
— Про унформер никто не знает, кроме нас и Кристиана Мора. Но у Кристофа мы отняли транспорт, перегнать он нас не мог. Или мог?
— Здесь другое. Вижу следу физического проникновения. Во внутренностях затягивающийся след. Если бы у меня была голова, тоя дал бы ее на отсечение, что это след ороча!
Антон остановил машину, крохотную дамскую иномарку, одолженную у «бывшей» супруги, перед железными воротами. Когда-то давно они были покрашены, но теперь краска облупилась, и ворота были красными от ржавчины. Поверх висела табличка: "Осторожно.
Одичавшие собаки".
Антон перемахнул через ворота и по песчаной аллее углубился на территорию лагеря.
Стараясь шагать бесшумно, настороженно ловил каждый шорох.
Слева, посреди соснового бора, виднелось массивное здание. Туда смотрел указатель с надписью «Клуб». По вьющейся между соснами дорожке протрусила лохматая дворняга.
Антон просканировал здание, уловив там скрытое движение, но там тоже были собаки.
Целая стая. Псы вели себя спокойно, но это не значило, что их можно беспокоить по пустякам.
Впереди располагалось длинное похожее на барак здание, скорее всего столовая. На стене висела то ли картина, то ли портрет. Антон задействовал зум и разглядел, что это икона.
Подробнее рассмотреть ее не вышло, даже подойдя вплотную, потому что она почти не просматривалась под толстым слоем стеарина, видно, что долгое время около нее горели свечи. Он потрогал его. Стеарин не был теплым, но не крошился, еще не успел высохнуть.
Если у Антона и оставались сомнения, что Курашов дождется его на турбазе, то теперь они отпали. Никуда он не делся, он здесь. Но с башкой он явно не дружит.
Нормальный бы никогда и не угнал тачку у сумитов. Да и на религии он явно помешался. Ее было слишком много.
