– Лошадка! – оживился Белов. – Как давно я не катался на лошадке. Карик, разреши, я ее поймаю.
– Давай, – согласился Кари. – Конь может пригодиться. А я приведу в чувство этого верзилу.
– Полегче с ним, Кари, – сказал Белов, направляясь к лошади. – Туземец нам нужен живым.
– Сам знаю, – проворчал русич, снимая с пояса наручники.
Поманив коня пучком травы, дулеб осторожно подобрал поводья и с места прыгнул в седло, сразу поймав стремена ногами. Почувствовав на себе чужого, конь заржал и поднялся на задние ноги. Дулеб быстро прильнул к гриве. Обхватив шею коня руками, он сдавил изо всех сил. Захрапев, конь опустился на передние копыта и ударил в воздух задом. Белов откинулся назад, сжимая коленями упругие конские ребра. Натянув поводья, он треснул норовистое животное кулаком по голове. Завертевшись на месте, конь попытался укусить чужака за ногу. Получив еще один удар между ушей, он резко остановился и подогнул передние ноги, пытаясь лечь на брюхо. Предвидя этот опасный трюк, Белов рванул поводья вверх. Спасая нежные губы, конь запрокинул голову и заплясал на месте, признавая власть нового наездника.
Дернув за повод, дулеб пнул коня каблуками в брюхо, направляя его к шлагбауму. На ходу он подобрал валявшееся на дороге короткое копье с железным наконечником. Подскакав к баррикаде, дулеб откинулся в седле и с силой метнул оружие. Просвистев в воздухе, копье с глухим стуком вонзилось в ворота. Свесившись к шлагбауму, он выдернул нож из щита и отсалютовал клинком местным казакам, которые притаились за баррикадой. Крикнув на прощанье «ура», Белов повернул коня и поскакал обратно.
Тем временем Кари осмотрел лежащего ничком верзилу. Он обнаружил, что если всадник и был оглушен падением, то совсем ненадолго. Сейчас воин притворяется мертвым и выжидает удобного момента для броска. Решив проверить догадку, русич вытянул ногу и пошевелил носком траву возле головы туземца. Воин змеей метнулся на шорох. Кари отдернул ногу и прыгнул на туземца. Заломив верзиле руки за спину, он мигом надел на него наручники.
– Вставай! – приказал Карислав, отряхивая пыль с колен. Дважды повторять ему не пришлось. Повозившись на животе, понятливый воин поднялся на колени, затем довольно резво вскочил на ноги. Шагнув вперед, русич наступил пленнику на ногу и выхватил из ножен на его поясе длинный изогнутый меч.
– Ты кто? – спросил Кари, глядя в загорелое скуластое лицо с пронзительно голубыми глазами. – Как твое имя?
– Я Савва, – глухо ответил пленник. – Сын голована Семена.
– Что за голован такой? Руководитель ваш, что ли?
– Зачем руководитель, – пробурчал Савва. – Сказано голован, значит, голован. Родитель он мой. Отец, значит.
– Ну, ладно, – смягчился Кари. – На нас вы зачем напали?
– По вечерам нелюди являются, затворы трясут, – нахмурился Савва. – А мы, заставщики из Чертово, границу зоны своей стережем. Затвор упал, вот мы и выбежали на шум. Сейчас вижу, что вы люди. Настоящие. Такая ошибка вышла. Ты, Кари, на нас не серчай. Мы вам зла не желали.
– Так ты уже имя мое знаешь? – засмеялся русич.
– Тот воин, что на Гнедко моем скачет, так тебя называл, – пояснил Савва.
Сзади послышался топот копыт. Подскакав к вездеходу, Белов осадил коня. Спрыгнув на дорогу, он накинул поводья на боковое зеркало автомобиля. Увидев, что Гарун вставляет на место последнюю дверцу, дулеб быстро собрал чехлы и закинул их в багажник. Затем он сложил оставшиеся гранаты в коробку с петардами и положил под чехлы. Захлопнув дверцу, он подошел к пленнику.
– Как лошадь? – спросил Кари, бросив взгляд на присмиревшего гнедого.
– Хороший конь, – ответил дулеб. Он остановился перед высоченным пленником и мазнул взглядом по его лицу. – Как обстановка?
– Только начали беседовать, – сказал Кари. – Это Савва, сын голована Семена, заставщик. Это как бы местный погранец. Стережет зону от нелюдей. На нас напал нечаянно. Ошибку свою признает. Думаю, мы сможем договориться.
– Голован – это кто? – спросил дулеб, с любопытством разглядывая мощную грудь и мускулистые руки Саввы.
– В нашей зоне он главный, – сказал Савва. – Его здесь все слушают.
– Понятно, – протянул Белов. – А зона ваша где кончается?
– Мы, чертовцы, живем у черты земли Москови, – объяснил Савва. – На юг от нас за кольцевым трактом дикие леса начинаются. Это земли нелюдей. Кто туда уходит, обратно уже не возвращается. К западу от нас другая зона лежит. Там белявцы живут. У них голованом Фрол, сын Федора.
– А на север от вас какая зона? – подмигнув, спросил дулеб.
– Да ну их! – сделал выразительный жест Савва. – Там одни дурни живут. И дуры. На наш лошадник зарятся, а сами верхом ездить толком не умеют. Одно слово – зюзцы! Да и где им мочь, коль за голована у них Людмила, дочь Леонида.
– Женщина? – удивился Кари.
– Да, – усмехнулся Савва. – Баба!
Подошел Гарун, вытирая пучком травы руки, запачканные в смазке.
– Готово, – солидно доложил он. – Можно ехать.
– Хорошо, – кивнул Кари. – Надо посоветоваться. Павел, Гарри, отойдем в сторонку. А ты, Савва, стой на месте. Только не вздумай бежать, все равно догоним.
– Нет-нет! – замотал головой сын голована. – Я понимаю…
– Вот что, коллеги, – начал Кари, облокотившись на капот вездехода. – Обстановка непростая. Прорваться с ходу не получается. Судя по словам этого верзилы, территория Москвы-Московии поделена на зоны, которые соперничают между собой. Если мы вернем головану Семену его сынка, то чертовцы, возможно, пропустит нас на север. Тогда нам предстоит встреча с зюзцами, а они не ладят с чертовцами, поскольку те не хотят отдать им лошадник. Белов, что такое «лошадник»?
– Трудно сказать, – пожал плечами дулеб. – Может, пастбище для коней?
– Кажется, я знаю, – вмешался Гарун. – Думаю, это ипподром «Битца». Он расположен между Чертово и Зюзцево. По Балаклавскому проспекту, если не ошибаюсь.
– Тогда понятно, – кивнул Кари. – Поскольку здесь все ездят верхом, значение ипподрома для учебы и развлечений трудно переоценить.
– Развлечений? – удивился Гарун.
– Обязательно, – подтвердил дулеб. – С питанием, судя по комплекции Саввы, у них проблем нет. А сытого человека тянет на развлечения. Вспомни Древнюю Грецию. Олимпийские игры не просто так возникли.
– Кстати, древние греки отлично плавали, – вспомнил Гарун.
– Ты это к чему? – спросил Кари.
– Если по суше нельзя, почему нам по воде не попробовать? – предложил Гарун. – Возле Воробьевых гор Москва-река петлю делает и подходит совсем близко. Там километра три, не больше. Пешком за сорок минут доберемся.
– А по воде на чем? У нас простой вездеход, а не амфибия, – возразил Белов.
