Витой шнур красного дыма свивался в тугой клубок, в середине которого находился источник огня — двойная звезда. Одна из звезд горела бело-фиолетовым огнем; если бы не поляризованная обшивка, ее лучи пробуравили бы дыры в сетчатке глаз зрителей. Вторая звезда была желтая. Взаимное притяжение сформировало из светил два приплюснутых яйца, соединенных широкой лентой красного, более слабого, пламени. Свободный конец горящей красной ленты заворачивался в спираль, будто вокруг майского шеста, и ввинчивался в космос, постепенно расплываясь и тускнея, из огненно-красного превращаясь в дымно-красный. По небу тянулась длинная, в полвселенной, спиральная дорога, усыпанная блестками звезд.
— Это — Бета Лиры, — Джейсон решил продемонстрировать эрудицию. — Та красная лента образована водородом, который собирают с поверхностей звезд их конфликтующие гравитационные поля. Понимаешь, когда идет реакция синтеза ядер…
— Прекрати! — перебила Анна-Мари. — Тебе обязательно надо испортить любое великолепное зрелище своими нудными пояснениями?
— Н-да, зрелище и вправду неплохое, — скромно согласился Джейсон. — К тому же оно не продлится вечно, этой паре недолго осталось извергать водород. Еще миллион лет — и увы! Нет больше Бета Лиры.
— Какая красота! — завороженно повторила Анна-Мари, пропустив слова мужа мимо ушей. — Давай разбудим Несса, пусть он тоже посмотрит! Мне кажется, это может вывести его из теперешнего состояния.
Кукольник, которого супруги Папандреу называли Нессом — его настоящее имя звучало, как положенная на музыку автомобильная катастрофа, — был самым настоящим сумасшедшим. Все кукольники от природы осторожны — чтобы не сказать трусливы, — поэтому храбрость у них считается симптомом безумия. Несс проявлял отвагу настоящего землянина в свои маниакальные периоды, а в депрессивные вел себя трусливее самого трусливого кукольника. Потом эта стадия кончалась, и Несс принимался рисовать углем картинки, глядя на которые Джейсон с трудом мог поверить, что их рисовал кукольник. У этих существ чувство юмора отсутствовало, юмор считался признаком нарушений в системе защиты…
Но сейчас Несс находился в депрессивной стадии, поэтому не открыл дверь настойчивым супругам. Существовало только одно средство выманить его наружу — и Джейсон, вернувшись в рубку, решительно нажал кнопку сигнала тревоги. По этому сигналу кукольник должен был броситься в зал управления, как будто за ним гнался сам ангел смерти….
Однако Несс появился в дверях на несколько секунд позже, чем его ожидали. Две питоньи головы оглядывали зал управления, настороженно ища следы аварии. Лохматая грива кукольника торчала во все стороны, хотя он должен был ее расчесывать и укладывать таким образом, чтобы прическа определяла его положение в обществе. Но теперь это было уже неважно — лет двенадцать назад кукольники покинули Галактику, бросив здесь лишь душевнобольных и генетических уродов. В результате поспешного бегства кукольники остались должниками по мириадам контрактов, заключенных с десятками других народов; Нессу и подобным ему изгоям поручили улаживать все дела. И вот Несс зафрахтовал «Солнечный Луч», чтобы отправиться на край освоенного космоса на встречу с запредельниками.
— Что случилось? — взвизгнул Несс, не найдя никаких повреждений.
— Ничего страшного, — успокоил его Джейсон. — Просто я неловко облокотился о пульт и случайно нажал на кнопку сигнала тревоги.
— Посмотрите туда, Несс! — велела Анна-Мари. — Посмотрите скорей! Разве это не чудо?
Кукольник послушно повернул обе головы к Бете Лиры. Он остановился как раз под одной из своих картин, и Джейсон, переводя взгляд с картины на автора, в который раз поразился, что Несс смог такое нарисовать.
На картине были изображены два человеческих бога — так их изобразил бы талантливый художник-человек. Один из персонажей картины, совсем еще мальчик, держал в руках Галактику и очень странно улыбался, разглядывая разноцветную спираль. Другой, седой старик с развевающимися по ветру волосами и бородой, всем своим видом, казалось, говорил: «Ну, поиграл, а теперь верни на место!» На заднем плане треугольником торчали остроконечные скалы, и вся картина называлась словами из дурацкой песенки: «Три скалы, три скалы — грани, плоскости, углы».
Несс говорил, что эта картина — некая имитация человеческого юмора. Может, у сумасшедших кукольников и впрямь развивается чувство юмора или хотя бы его имитация?
— Да, раньше я уже видел эту звезду, — пробормотал Несс, глядя на Бету Лиры. — Она действительно прекрасна. Если бы, не депрессия, я сам предложил бы здесь остановиться… Спасибо, Джейсон.
— Что вы, сэр! — ответил капитан «Луча» с таким видом, будто завернул к звезде специально для того, чтобы развлечь приунывшего кукольника.
Несс склонил левую голову набок, и Джейсон поспешно добавил:
— Мы вернемся на курс, как только прикажете.
Что собирался приказать кукольник капитану корабля, так и осталось неизвестным — чудовищный удар потряс «Солнечный Луч» от носа до кормы. Джейсон пролетел через всю рубку, врезался головой в стену, и черное ничто, подобное «слепому пятну» гиперпространства, поглотило его.
Первым очнулся кукольник, приподнял одну голову, потом другую… Его шеи извивались, как пьяные питоны. Наконец головы перестали раскачиваться, зато во взгляде появился ужас: он увидел, кто сидит в кресле капитана «Солнечного Луча».
Почти одновременно с Нессом пришел в себя Джейсон. Он попробовал пошевелиться, но не смог, начал оглядываться по сторонам — и при виде чудовища, с трудом втиснувшего свою мохнатую тушу в кресло перед пультом, взгляд Папандреу стал до удивления похож на взгляд кукольника.
В его кресле сидел кзин — необычайно крупный, хотя даже малорослый кзин показался бы человеку очень большим. А если человек к тому же взирает на своего смертельного врага снизу вверх, будучи связанным по рукам и ногам силовым полем… Впрочем, данный экземпляр показался бы крупным в любом ракурсе: в нем было футов восемь, а то и восемь с половиной. Он напоминал очень толстого кота, который выкупался в оранжевой краске, кота — но с крысиным розовым хвостом…
А главное, ни у одного кота Джейсон не видел столь свирепой морды и таких злобных красных глаз, как у существа, взирающего на него из-под потолка рубки его корабля.
— Ка-ак вы сюда попали? — чуть заикаясь, заговорил кукольник на языке кзинов. — И что вы собираетесь с нами сделать?
Кзин даже не взглянул на своего двухголового пленника. Кукольники не умеют воевать, значит, это просто травоядные животные. Мясо. Кто же обращает внимание на блеяние овцы? Но Джейсон продублировал вопрос Несса на общегалактическом языке, и на этот раз рыжий бандит решил ответить:
