— Природа еще и кормит.
— Это побочный эффект, — усмехнулась девушка.
— Ты говоришь как студентка университета, — внимательнее глянул на нее Андрей.
— Социологический факультет, — призналась она. — Бармалей учился на физика, а Чоп на врача.
— А теперь?
— Теперь мы байкеры.
— Верующие во всемогущество божества по имени Город? — Андрей не хотел скрывать ироничного отношения к этому.
— Ты тоже в это веришь. Только прячешь от самого себя. Быть не может, чтобы ты никогда не думал о городе как о живом существе.
Андрей вспомнил свои рассуждения о городе-женщине.
— Но это не вера, — ответил он.
— Название не имеет значения.
Андрей задумался, время от времени отпивая из бутылки. Костер догорал, Чоп с Бармалеем ворошили какие-то доски в развалинах, Немой молчал, глядя в огонь. Волосы его цветом смахивали на угли, разве что не светились сами собой.
«Крашеный, что ли?» — без особого интереса подумал Андрей.
— В деревне ты можешь делать что хочешь, — внезапно сказала девушка. — В лесу уже нет. Лес умеет наказывать по своим, не очень понятным законам. Человеческая воля не ограничивается, просто результат человеческих действий направляется в нужное русло. Если сделать что-то особенно плохое, лес может даже убить. Древние считали, что это проявляется дух леса, но на самом деле все проще. Это сам лес — огромная информационная машина.
Андрей поперхнулся, закашлялся и отставил бутылку.
— Какая машина? — переспросил он.
— Информационная.
— И город ты считаешь машиной?
— Город такой же, только он лучше знает людей, поэтому сильнее влияет.
«Вот так, — подумал Андрей. — Значит, что-то в моей дурацкой теории все-таки есть. Хотя насчет влияния — это, пожалуй, слишком».
Вернулись Чоп с Бармалеем. Чоп нес черенок от лопаты, а Бармалей крутил в руках короткую дощечку от ящика. Он уселся на корточки и принялся ножом выдирать из нее гвозди.
— Это нужно для того, чтобы въехать в город? — Андрей пытался понять, что затеяли байкеры.
— Ага, — кивнул Бармалей. — Необходимая часть.
— А умыться мне не дадут?
— Нет, — хохотнул Чоп. — В этом самая фишка.
Спорить было бессмысленно.
— Еще пива хочешь? — спросила девушка.
— Я еще это не допил. — Андрей покачал головой.
Освободив доску от гвоздей, Бармалей принялся из нее что-то выстругивать. В свете костра было видно, как на лбу у него выступили капельки пота.
— Жарко. Снял бы косуху, — посоветовал Чоп.
Бармалей отложил работу и сбросил на сиденье мотоцикла тяжелую кожаную куртку. Андрей с удивлением увидел нарисованного на футболке золотого сфинкса, а под ним надпись: «Египет» и адрес «www. travel.ru».
Через несколько минут Бармалей довольно осмотрел собственное творение, похожее на нож от косы, только вырезанный из дерева.
— Готово, — сказал он и показал Немому. — Чоп, давай черенок.
Немой кивнул и снова уставился в пламя костра. Чоп прикрепил выструганную доску к черенку, используя оставшиеся гвозди и кусок веревки.
— Маскарад решили устроить? — усмехнулся Андрей.
— С тобой в главной роли, — кивнул Бармалей. — Бери, бери, не стесняйся.
Андрей взял косу, вызвав дружный смех байкеров.
— Вылитая Старуха! — сказала девушка.
Андрей представил себя со стороны — в белой ночной рубашке, босиком, обсыпанный ровным слоем цементной пыли. Сам не удержался от смеха. Глядя на него, улыбнулся даже унылый Немой.
— Чоп, заливай костер! — распорядился Бармалей. — Надо ехать. Андрей, поедешь с Немым, а я с Лыськой впереди.
— Я замыкающим? — радостно улыбнулся Чоп, как ни в чем не бывало мочась на угли костра. — Фух! Следующий!
Он застегнул джинсы и пошел заводить мотоцикл. Бармалей и Немой окончательно загасили костер, словно выполняя религиозный обряд. Андрей постеснялся — девушка была рядом и явно не собиралась отводить взгляд.
— Лопнешь после пива, — рассмеялся Бармалей, хлопнув его по плечу. — Или сиденье Немому запачкаешь. Лыся, а ну, отвернись! Стесняется человек!
Девушка показала язык и отвернулась. Все равно Андрей чувствовал себя ужасно неловко, но организм настойчиво требовал — уже не оставалось сил противиться. Он с облегчением освободился от отработанной влаги.
Взревели двигатели всех трех мотоциклов, Андрей подобрал импровизированную косу и взгромоздился на сиденье позади Немого.
— Держись, не падай! — подмигнул ему Бармалей, надевая куртку.
Застегивать ее он не стал, поэтому сфинкс выглядывал у него из-за пазухи, загадочно улыбаясь. Выхлопной дым сизой пеленой заструился по траве.
— Бармалей! — перекрывая рокот моторов, крикнула девушка. — Дай мне пойти замыкающей! Ты же знаешь, я могу лучше Чопа.
— Иногда можешь, — покачал головой Бармалей. — Даже чаще всего. Но когда начинаются гонки, любой из нас показывает свой наихудший результат. А твой худший скромнее, чем у него.
— Ну, пожалуйста! У всех ведь когда-то бывает впервые!
— Ладно, — глянув на Немого, принял решение Бармалей. — Чоп, уступи даме руль.
Чоп и девушка поменялись местами. Лыся, рванув ручку газа, лихо поставила мотоцикл на заднее колесо. Немой фыркнул, не то с укором, не то одобрительно. Все три двигателя взревели на повышенных оборотах, а Бармалей заставил свой мотоцикл прореветь морзянкой цифру «семь».
Тронулись с места и сразу выстроились в порядок, предписанный Бармалеем, — он сам вместе с Чопом во главе колонны, затем Немой с Андреем, а позади всех Лыся. Листья деревьев поблескивали в мечущихся лучах фар. Андрей держался за ручку сиденья одной рукой, другой сжимая импровизированную косу. Нависающие над тропой ветви все быстрее проносились мимо лица. Запах высокооктанового бензина будоражил сознание предвкушением скорости.
Они выехали на дорогу и пустили мотоциклы в разгон. Набегающий поток воздуха тут же зашумел в ушах, а из глаз выдуло непроизвольные слезы. Андрей пригнулся и отвернул лицо в сторону — так легче было смотреть. Он узнал Щелковское шоссе недалеко от поворота на поселок Восточный, а впереди, почти точно на западе, рукотворным кристаллом сияла Москва.
— Йох-у-у-у! — выкрикнул Чоп, раскинув руки как крылья.
Сзади отозвался замысловатым ревом мотоцикл Лыськи.
У поворота на Восточный светофор зажегся зеленым, и три мотоцикла проскочили перекресток не сбавляя скорости.
— Хороший знак! — во весь голос прокричал Чоп, вытянув вверх большой палец.
Немой еще чуть прибавил скорость, и все подравнялись по нему. Город надвигался, нависал, красные габаритные маячки небоскребов вычерчивали границу между ним и звездным небом, раскинувшимся над головой. Днем Москва не выглядит настолько внушительно.
