Эрика подошла к ней, оглядела с ног до головы:
– Ритуал будешь проводить? Жаб на болоте ловить, потом варить и меня ими кормить?
– Зачем? – удивилась искренне. – Странная ты изначальная, словно и не наша, – протянула задумчиво. – Ты, правда – Лайлох?
– Говорят.
– Я вас ни разу не видела, но много раз о вас слышала. Люди сожалели, что вас не осталось. Если б были – меньше бы увечных по земле ходило и в склепы от болезней ложилось. Да и ненависть бы по сердцам не гуляла, как лихоманка по селеньям.
– Мне жаль, – плечами пожала. – Но я лишь недавно узнала, что какая-то там светлая да изначальная. Если честно, до конца так и не верю. Конечно много странностей, которые с научной точки зрения не объяснить, однако тут дело скорей в нехватке моих знаний, – а сама о Стефлере подумала – вот уж никакая наука не разгадает, что он задумал, послав бойцов в карантинную зону с заведомо провальным заданием.
– А если уж совсем честно – мне нужно избавиться от одного очень мешающего мне фактора. Он не дает мне сосредоточиться и сложить, что вообще здесь происходит, и со мной в частности. Так что, поможешь?
– Скажи, что хочешь забыть – помогу.
Лала не сомневалась и это было видно, потому и Эра сомнения откинула:
– Хочу забыть Лой и все, что с ним связано.
Лала невольно отступила, лицо вытянулось. Она думала, отплатит, загладит, а выходило – усугубит.
– Он кто тебе?
– Никто.
– Но как тогда он тебе мешает? Так не бывает.
– Бывает, – и замялась, не зная как объяснить чудачке. Местные видимо как монахи, так что тут надо деликатно, но чтобы понятно. Только дипломат из нее никакой, поэтому и пытаться не стоит. – Надеюсь, в обморок не упадешь – Эрлан классный любовник и удивительный человек. И он первый. Трудно было не влюбиться. Но это мешает, понимаешь?
Взгляд Лалы стал жестким:
– Нет, – отрезала.
– Что "нет"?
– Если вы с ним сладились, значит, вас нужно соединить, иного пути нет.
– – Есть, поверь. Нам было хорошо, но "бархатный сезон" закончился. Идем дальше каждый своей дорогой.
– Нет, – опять выдала Лала и, судя по взгляду, не понимала Эрику, и где-то даже осуждала и пугалась ее решения. Но Ведовская еще надеялась, поверив, что светлая может помочь.
– Мне очень нужно, важно. Нужно найти братьев, один из них ранен, а я ничего не соображаю, ни на что не годна. Эта страсть меня в полную кретинку превращает.
Довод явно не подействовал – Лала и бровью не повела.
Ладно, еще аргумент, – начала раздражаться девушка.
– Ты знаешь Эрлана?
– Видела раз.
– Шикарный мужчина, правда? А теперь посмотри на меня.
– Ты красивая и ему ровня…
– Я неполноценная, – призналась, качнувшись к ней и почти ткнувшись носом в нос. – Привей к трухлявому дереву молодой побег – что будет? Нихрена не будет!
Лала прищурилась, догадываясь, но до конца не понимая:
– То есть?
– Я не смогу подарить ему ребенка. Это ясно? Ясно, ясно!
– Шутишь? – заулыбалась Лала. – Все-таки ты очень странная.
Эра вконец разозлилась:
– Деточка, у меня нет тех органов, которые бы способствовали беременности. Есть такие фаллопиевы трубы и яичники, так вот, если их нет, то и ничего нет!
Кейлиф, притаившийся за деревом и все это время следящий за девушками и разговором, подавился. С трудом сдержал кашель и головой замотал: это что ж в голове изначальной творится? Это кто же ее воспитывал?
Лала фыркнула. Села на пригорок и хлопнула себя полбу, с насмешкой поглядывая на изначальную:
– Мама моя… В каком же дупле ты все это время скрывалась?
Эра даже раздражение потеряла от изумления:
– Не поняла?
– Меня, конечно, тоже детты не воспитывали, – развела руки и скорчила рожицу, не скрывая ехидства. – Но кое-то я знаю, и знаю точно – если ты сладилась с мужчиной, то уже обратила на себя внимание души из детской обители, и если она вас выберет, то спрашивать чего у тебя там есть, а чего нет – не станет! – завершила с ноткой превосходства в голове.
Эрика же застонала, уставившись на кроны деревьев: это ж какие офигительные знания у нас! Ох, уж это темнота средневековая!
– Святой дух, – резюмировала не без насмешки. – Отлично.
Разговор с местной глупышкой становился бесперспективным и, Эра уже ругала себя за откровенность.
– Скажи просто – похвасталась о том, что не можешь, вот мне зубы и заговариваешь, – уловка древняя, но для местных вполне новая, потому подходящая.
– Да могу, – конечно же купилась Лала.
– Докажи! Болтать и я умею.
– Ну, что тебе стереть? – повела плечами, вставая. – Только жениха стирать не буду!
– Ладно, – согласилась легко – Бог с тобой, дурочка. И посчитав в уме, выдала, – сотри последние три недели моей жизни.
Вот уж трудная задача! – фыркнула Лала и уставилась в глаза изначальной, словно вцепилась в зрачки. Миг и Эрика провалилась в черноту.
Очнулась у ручья – мокро, прохладно, непонятно. В голове гул отдаленный. Волосами тряхнула и огляделась. Лала присев перед ней на корточки насмешливо разглядывала:
– Здравствуй? – хихикнула.
Эрика хмуро глядя на нее, поднялась и опять огляделась – никого. А эта кто? Был же Майльфольм.
– Эээ… Эрика Ведовская, – подала руку незнакомке со странной татушкой на лице. Девушка рассмеялась:
– Лала Самхарт.
Кейлиф даже позеленел, сообразив, что допустил, и больше не стал скрываться. Вышел из-за сосны, злой как никогда.
– А ну сейчас же все вобрат вертай! – зарычал с места на светлую. Лала отступила и словно приготовилась к нападению и отпору.
Эрика с недоумением смотрела на симпатичного верзилу с косичками, как у Майльфольма и не могла понять кто этот и где тот.
Помнилось: лес, они бежали, и… прибежали? Может Майльфольм от этих двоих и драпал? Пригорок, прыжок и…она в сосну головой влетела?
Брр!
– Прошу прощения, – выставила ладони Кейлифу, встав меж ним и девушкой. – Вы не видели…
И обернулась, услышав шумное: аа! За спиной – Лала отступила рот прикрыв.
– Что? Он вас напугал?
– Вас?
Лала запнулась, отходя и шлепнулась на мох.
– Аккуратней, девушка, – подала ей руку Эрика, чтобы помочь встать, но та таращилась на нее в ужасе и отползала.
Ведовская насторожившись. Покосилась на блондина – тот хуже выглядел, чем его знакомая – лицом гранит, по глазам – смертник.
Чем-то обидела или задела?
Эрика осторожно начала пятиться в сторону от пары, успокаивая их жестами:
– Все нормально. Прошу прощения.
– Верни все, – прохрипел давясь Кейлиф, глядя на Лалу как на нечто самое жуткое и опасное. – Хелехарну нажалуюсь! – привел последний довод.
– Не смей на меня кричать!
