Эя же хотела попросить, чтоб отпустил, но почувствовала, как трясет Кейлифа, ощутила его душевный разлад и не стала со своим лезть, решив, что ему помощь нужна.
– Тебе плохо? – щеку ладонью огладила. У стража губы как спрессовало – не разжать.
Усадил подопечную на пень возле дома и присел рядом на корточки, подбирая слова. А те разлетелись, ни "а", ни "б" сложить не может. Глянет на нее и робеет, испариной от стыда покрывается. Да, как вообще язык-то повернется?
– Ууу! – вскочил и заходил туда-сюда мимо девушки, смелости набираясь, предложения мысленно составляя, обтекаемые и пристойные.
Эрика наблюдала за стражем, силясь понять, что его ест и когда он об этом вслух разродится. И не выдержала, рассмеялась.
– Ощущение, что тебя от какой-то страаашной тайны распирает.
Кей глянул на нее оторопело, засопел. Присел перед ней и несмело начал:
– Понимаешь…эээ… тыыы…
– Яяяя, – засмеялась, дразня беззлобно.
Кей сдался, плюхнулся на ягодицы и колени обнял. Смотрит на светлую, как собака, которая все чувствует, понимает, а сказать не может.
– Ну и? – выгнула бровь Эрика.
– Ты… Вы с Лой…
Девушка посерьезнела.
– Что мы с Лой?
– Нууу… – обрисовал что-то себе понятное руками по воздуху, губы надул и сдулся. – Помолвка, свадьба?
– Нет, – отрезала. Настроение мигом испортилось, интерес к тому, что хочет сказать страж, пропал.
– Но ты же понимаешь, что вам нужно. Если сладились, то… Ты же… Это же…Не по воду сходить.
– И не повод для окольцевания. И я бы очень попросила тебя не лезть, – бросила сухо и категорично.
Шах, освободившийся, наконец, от чар Лой, вышел на крыльцо, сумрачно глянул на девушку и стража, сунул руки в карманы брюк, и попер со двора. У него было дело. Счет. И этот счет вырос настолько, что пора было получить по нему с процентами.
Кейлиф и Эрика проводили его взглядами и опять друг на друга уставились.
– Понимаешь, ты женщина, – осторожно начал свое страж.
– Новость. Спасибо, что сообщил.
– Если ты сладилась с мужчиной, то могут быть…эээ… последствия.
– Не могут, – губы поджала. – И моя половая жизнь – моя забота.
Кей ресницами хлопнул:
– Чего?
– С кем хочу с тем и сплю! Ясно?!
Страж выпрямился, медленно и всем видом давая понять, что оскорблен, причем оскорблен тем, что она сама себя оскорбляет. Но по глазам ее уразумел – она ж ничего не понимает, хорохорится от маеты, а не понять, ни принять ее не может.
Ну, что ж…
Склонился нос к носу:
– Ну, и с кем хочешь?
– Не с тобой.
Кейлиф лицом закаменел, во взгляде лютый холод: это какому изгою в голову придет?
– Чем же я заслужил оскорбление? Как в голову-то пришло что страж и светлая… Ты, что городишь-то?
– Разве не человек?
– Страж! Мы охранять должны, беречь! Да, как в голову пришло?! Как язык повернулся?!
– Ну и чего разошелся? Майльфольм тоже страж был. А ничего, с моей сестрой сошелся.
У Кейлифа слова и мысли кончились – только гнев остался.
– Майльфольм? – прошипел, покачиваясь на носках и поглядывая сверху вниз. – Майльфольм. Майльфольм!
И слов нет – заело от возмущения.
Эрика поняла, что перегнула и сейчас стража просто разорвет от переживаний или он кого-нибудь разорвет. Не готов местный менталитет принять ее менталитет. Впрочем, процесс, похоже, обоюдный. А чтоб не был тупиковым, надо исправлять.
– Я как-то не так себя веду? Ты не сопи и глазами не сверкай – объясни.
– Объяснить? – закивал с сарказмом – ярость еще внутри кипела.
– Сейчас в ушах забулькает, – буркнула. – Успокойся и внятно, по полочкам: мадам, вот тут и там вот так и этак. Сложно?
Кейлиф покачался с пятки на носок, не спуская давящего, уничтожающего взгляда с девушки, двигая челюстью, словно жевал ее и сейчас выплюнет. И выплюнул:
– Есть такие – себя не уважают. Веселухи. Случаются. На той стороне. У багов. Как они появились, так и эти.
Эра не дослушав поняла о чем он и глаза ладонью закрыла: это что ж вас всех только в одну сторону тянет?
– Тааак, ну хватит, – протянула поднимаясь. Встала, почти в грудь ему упираясь и уставилась упреждающе. – Я не знаю, что и каким местом вы складываете, приходя к выводам на счет вольных дам. Но хочу заметить, что к ним не отношусь. Я. Обычная. Женщина. И. Вправе. Выбирать. Партнера. И. Решать. Замуж за него идти. Или. Просто любить, – отчеканила. – А ты. Меня. Очень Сильно. Обидел.
– Светлая, я говорил не про тебя, а про то, что вы с Лой сладились, значит, должно… – попытался оправдаться, загладить. Он уже ругал себя за то, что полез, но при этом так коряво высказался. Или б уж молчал вовсе или слова верные подобрал.
Эра не дала – оборвала, голос повысив:
– Никто! Никому! Ничего! Не должен! Я не хочу больше ни видеть, ни знать тебя!!
Кей побледнел отступив.
– А на глаза появишься – буду выкать, – добавила тише, зловеще.
Кейлиф чувствовал себя раздавленным червем, и даже шевельнутся, не мог – припечатала обещанием. Что делать – понятия не имел. Надо же было так облажаться в первый день! Расстроить и оскорбить, обидеть и испортить настроение – за пять минут! Одного пункта хватит, чтобы век заглаживать.
А если светлая от переживаний, что натворит себе на беду или вовсе обида, что он нанес, на ее здоровье скажется? И как ему жить-то теперь?
Эра вылетела со двора. Она решила найти Шаха и уходить к чертям. Она больше не могла выносить ни эти глупые, беспредметные унижения, ни давление, ни нравоучения, ни вообще всю эту местную социальную структуру в принципе.
В Тоудер, в Ад, Черную Дыру! Куда угодно, но по глухим безлюдным местам и со своими, которым не нужно объяснять, что желтый цвет не является красным, а в небо смотреть не значит по нему лететь. И никто в душу лезть не будет, на составные твои поступки раскладывать и оценку давать по хренпоймикакой шкале!
К чертям всю Деметру, ватаров и багов, светлых и черных, и право, и их религиозные войны и сказки что она одна из них, и стражей! И Эрлана!
Эрлана?…
Эра налетела на кого-то, разметав в стороны и, сама упала.
– Мать твою за ногу! – рыкнула и получила звонкую плюху. Пощечина отрезвила и девушка, зажав щеку, уставилась на драчунью – перед ней на коленях стояла девушка, которую она и сбила, не заметив. Густые волосы, ленты смешные у висков вплетены и вязь от переносицы через лоб к волосам. Еще одна светлая? А говорили что их нет совсем, – скривилась Эра, чувствуя, как накатывает дурнота и духота.
Вранье все, вранье!
Лала испуганно таращилась на незнакомку, только сейчас разглядев родовые знаки и сообразив, что перед ней изначальная. Недоразумение превратилось в кошмар. Услышав обидное в сторону предков Лала просто не могла сдержаться, да и не собиралась, как и разбирать кто себя вести не умеет. Но ей в голову прийти не могло, что это изначальная! Была уверена – дикарь из красных краев забрел – кто ж еще посмеет грязь лить бездумно?
