Длинная, на весь остаток патронов в магазине, очередь. Мутант упал, Янычар поднялся ноги и снова побежал.
Попытался на ходу перезарядить «Хеклер», но не успел – еще одна тварь бросилась на него из-за дерева.
Янычар выпустил пистолет-пулемет из руки, тот повис на ремне. «Стечкина» Янычар поставил на автоматический огонь еще в поселке, возле ворот.
Пять патронов в грудь мутанта и один в голову. И дальше…
Весь лес заполнен хрипами, криками, треском веток… Уроды повсюду, Янычар несколько раз менял направление бега, но каждый раз на пути оказывался мутант.
Сменил магазин в «стечкине» и за две очереди его опустошил. Еще раз попытался перезарядиться, но на спину обрушился сильный удар, и Янычар полете вперед, сбитый с ног. Попытался уйти переворотом, но чертова «Протекта» не дала завершить кувырок, упершись стволом в землю.
Твою ж мать…
Янычар перевернулся на спину, выхватил из-за пазухи «глок». Оскаленные зубы были уже перед самым лицом Янычара, когда он выстрелил. Упер ствол пистолета в лицо мутанта и нажал на спуск. Оттолкнул мертвое тело, попытался встать и пропустил еще один удар палкой, по правой руке. Пистолет вылетел и исчез в темноте. Следующий удар пришелся в голову, скользнул, только сорвал ленту с фонарем.
Нож.
Вот и все, Янычар! Только два ножа и пара гранат, на всякий случай. Ты же не хочешь стать ужином для мутантов? Не хочешь…
Янычар ударил ножом в налетающий из темноты силуэт. Попал, мутант дернулся и упал, так и не вцепившись в него. Еще взмах ножом, клинок с хрустом вошел в тело мутанта, но тот продолжал двигаться и впился зубами в плечо Янычара.
Больно!
Янычар пнул ногой – безрезультатно, левой рукой выхватил нож из ножен, ударил мутанта в висок. Зубы мутанта разжались. Снова бросок из темноты, толчок получился таким сильным, что Янычар выронил из левой руки нож и опустился на колени, выставив перед собой последний клинок.
Теперь его тело рвали несколько мутантов, зубы впились в плечи, в спину… Янычар закричал, рывком вскочил на ноги, взмахнул ножом.
Его убивали. Все было напрасно, его бросок через лес… И ждать его будут в поселке совершенно напрасно, и решат, что он просто сбежал… Петруха выматерится, а Инга… Инга не поверит. Она точно не поверит. Она поймет, что Янычар просто не смог. Не добежал.
Что-то полыхнуло, осветив низкие тучи. Настолько ярко полыхнуло, что даже в лесу, под деревьями стало светло, а мутанты замерли, то ли испугавшись, то ли от неожиданности. Янычар оттолкнул одного урода, замахнулся ножом. Раздался оглушительный грохот. Такого взрыва Янычар никогда не слышал. И снова вспышка. И грохот. И вспышка. И грохот.
Янычар побежал.
Кровь текла по спине и по рукам, земля под ногами раскачивалась, будто он бежал по палубе корабля во время шторма.
Сзади хрипели мутанты. Все ближе и ближе.
Стоп, приказал себе Янычар. Вот тут мы и умрем.
Он остановился и повернулся лицом к набегающим мутантам. В правой руке держал нож, в левой – гранату. Еще хотя бы одного урода забрать с собой, в ад… Рай Янычару не светит, не получилось хоть перед смертью совершить хороший поступок. Откупиться от ада…
Снова вспышка, только не мгновенная, как перед этим. Словно целый ряд прожекторов включился у Янычара за спиной, осветив лес и мутантов. Десятки мутантов.
– Привет, – сказал Янычар и потянулся зубами к кольцу на гранате.
Голова ближайшего мутанта разлетелась в клочья. Потом того, что бежал рядом с ним. Потом рухнули еще двое.
Янычар наконец услышал выстрелы сквозь грохот крови в ушах. Стреляли у него из-за спины. И из чего-то крупнокалиберного.
Мутанты падали-падали-падали… Кровавые клочья, осколки костей, обрывки одежды… Наконец они не выдержали и бросились за деревья.
– Иди влево! – прогремело сзади. – Влево вдоль ограждения сто метров, мы прикроем…
– Прикроете, как же… – пробормотал Янычар. – Где вы раньше были?.. Такие хорошие…
Кровь из ран текла не переставая. Левая рука онемела, и Янычар выронил гранату. Хорошо, что кольцо вырвать не успел.
Справа от него были деревья, покрытые светящимися стеклянными бусинками, слева – ряд прожекторов. Всего сто метров. Это полторы сотни шагов. Ерунда…
Янычар упал, нож в правой руке воткнулся в землю, и выдернуть его сил не хватило.
– Вставай! – проревело слева, из-за прожекторов.
– Вставай, – тихо сказала Наташа и погладила Янычара по щеке. – Нужно идти…
– Ты… Ты здесь откуда?
– А я всегда была с тобой. После того, как умерла… Я всегда была рядом… Вставай…
– Помоги, – прошептал Янычар. – Что-то у меня не получается. Помоги.
– Извини, – сказала Наташа, – я не могу, я же призрак… Я могу только быть рядом. И просить тебя… Встань, пожалуйста, встань!
– Встань! – крикнул Егорыч, оказавшись вдруг рядом. – Ты меня кинул, парней… Так что-то сделай… Хоть что-то… Тебя ведь ждут… Помощи от тебя ждут, Янычар!
Янычар встал.
Стоять было трудно, земля все еще вращалась, спасибо Галилею… Янычар засмеялся. Чертов Галилей…
Сколько он прошел?
Не помнит. Не знает.
Прогремел выстрел – мутант сунулся из-за деревьев к Янычару и схлопотал пулю в голову. Хорошо стреляют ребята, одобрил Янычар. Я скоро приду… Осталось совсем немного.
– Совсем чуть-чуть, – прошептал Янычар.
Кто-то подбежал к нему, подхватил под руки.
– Ребята, там… – прошептал Янычар. – Там, в поселке… Застава… Там дети… Пошлите БМП, седьмой дом справа от ворот, такой… двухэтажный… ворота кованые…
– Нормально, браток, нормально…
– Какой, на хрен, нормально… Я же говорю – броню пошлите за детьми… пошлите… Или дайте мне БМП… Я сам… – Янычар почувствовал, что теряет сознание, попытался все-таки объяснить, что нужно ехать, быстрее ехать, иначе Кравец… этот прапор… я знаю, где антивирус… спасите детей, и я скажу, где антивирус… Я…
Янычар потерял сознание. Было так обидно – он ничего толком не объяснил… Не объяснил…
Тишина.
Как здорово вот так просто лежать… висеть в густом тумане, не чувствуя ни своего тела, ни боли, ни усталости… Он так и не смог выбраться из этой каши. Завяз. Кто бы мог подумать, что Янычар – циничный и прагматичный Янычар – так поведется на детей. Спасти детдомовцев… Себя спасти?
Если бы кто-то тогда, давно, в его детстве, попытался сделать его человеком, не убийцей, не защитником Родины и ее хозяев, а человеком, может, все сложилось по-другому…
Теперь об этом можно забыть.
Можно висеть неподвижно в густом и упругом тумане, ни о чем не думая, ни о чем не жалея… И никого не жалея. Ведь по сути, он был прав. Всю свою порченую жизнь – прав. Пока ты никого не жалеешь, пока четко понимаешь, что по эту сторону линии фронта ты, а по ту – весь остальной мир, то ты будешь жить. Никому не доверять, ни к кому не поворачиваться спиной. Нет друзей, есть только инструменты для выживания. Использовал очередного – выбросил и пошел дальше.
