Примерно через полтора часа я добрался до небольшого села. Местные старушки, по счастию, возлюбили меня, бродягу, как всеобщего троюродного внука. Даже дикий южнорусский суржик, "украинский пыджынэць", при помощи которого я кое-как налаживал коммуникацию, великодушно простили. Усадили в палисаднике, накормили переспелыми яблоками, напоили медовым чаем, даже рюмку ядреной ореховой настойки цвета спитого чая налили. И дружною гурьбою проводили к автобусной станции. Там меня погрузили в жуткого вида транспортное средство, на первый взгляд, совершенно недееспособное, но руководимое отважным возницей с вислыми гуцульскими усами. Инструктировали хором: дескать, сейчас меня довезут до Рахова, оттуда другим автобусом, или попуткой можно добраться до Мукачева, а то и сразу до Ужгорода - уж как повезет.
Рахов оказался совсем крошечным населенным пунктом - город не город, село не село - кто его разберет? В безнадежно задрипанном трактире возле автобусной станции я выпил несколько чашек самого вкусного в мире кофе. Никогда прежде такого не пробовал. Я даже огляделся настороженно по сторонам: не водят ли меня за нос, подменяя исходную реальность правдоподобной, но несбывшейся копией? Но ничего подозрительного так и не обнаружил. По тротуару гуляют толстые, холеные гуси; спелые сливы время от времени грузно шмякаются с деревьев прямо на раскуроченный асфальт; подростки с рюкзаками затравленно оглядываются по сторонам в поисках таблички с названием улицы; сердитая тощая старушка ведет воспитательную беседу с веселым, подвыпившим усачом - не то сыном, не то зятем, не то просто подвернувшимся под горячую руку прохожим. Если бы не подозрительно хороший кофе, мне бы и в голову не пришло... Но, возможно, в этой местности живут какие-то особые традиции его приготовления?
Прогулявшись до заправочной станции, я сговорился о совместном путешествии с водителем умеренно раздолбанного грузовика и в четыре часа пополудни был доставлен в маленький пряничный городок Мукачево. За смешные деньги арендовал единственный "люкс" в местной гостинице. Преимущество этой каморки перед прочими помещениями состояло в наличии индивидуальной ванной комнаты и горячей (на самом деле, чуть теплой) воды. Омыв кое-как чресла и прочие полезные части тела, я мирно проспал на оплаченной койке до самого заката. А проснувшись, обнаружил, что счастлив и взволнован, как ребенок накануне дня рождения. "Что будет?" "Как все пройдет?" "Кого я увижу?" "Что мне скажут?" и, наконец: "Что мне подарят?" Примерно такие же вопросы волновали сейчас и меня. Впрочем, я был готов принять любой дар, даже если мне, как почти всякому малолетнему имениннику, приготовили совсем не то, о чем я втайне мечтал.
Глава 140
Шибальба
Вход находился на земной поверхности.
Я отправился в гостиничный ресторан; спешно охмурив официантку, душевную черноокую дивчину лет пятидесяти с гаком, выяснил, что до Ужгорода можно добраться на такси. Всего-то около сорока километров, говно вопрос.
Сговориться с водителем, и правда, не составило труда: первый же попавшийся таксист снисходительно прослушал мое выступление на все том же "пыджынце" и ответил мне раздумчивым, протяжным: "так". Я сбегал за рюкзаком и плюхнулся на заднее сидение: такая позиция должна была свести к минимуму вероятность светской беседы с шофером. Сегодня мне уже пришлось выдержать атаку полудюжины заскучавших сельских старушек и обстоятельный диалог с водителем грузовика. Наговорился, хватит с меня. Я и такси-то нанял для того, чтобы иметь возможность расплатиться за поездку деньгами, а не болтовней.
Впрочем, усевшись, обнаруживаю, что напрасно беспокоился: на переднем сидении лежит маленький кассетный магнитофон. Встроенной магнитолы в машине, очевидно, нет, вот и возит с собой таксист-меломан старенькую переносную "соньку".
Повернув ключ зажигания, он нажимает на кнопку Play, и салон наполняется приятными, ни к чему не обязывающими звуками джаза. Поездка проистекает при обоюдном молчании вполне довольных друг другом сторон. О чем думает мой возница - неведомо. Зато у меня высококалорийной пищи для размышлений - хоть отбавляй.
Вот, к примеру, странная штука: проснулся я в сумерках, обедал в сумерках, такси искал в сумерках, и из Мукачева мы выехали тоже в сумерках. Я, конечно, насторожился, полагая, что чудеса уже пришли по мою душу. Ага, дескать, вот и время уже остановилось. В кино, помнится, был День Сурка, а у меня будет Вечер Сурка: вечный последний солнечный луч на облачном исподнем небес, вечный щебет устраивающихся на ночлег птиц, вечный прозрачный синий сироп заливает обитаемое пространство... Впрочем, несколько минут спустя я сообразил, что в горах рассветы и закаты всегда долгие. Нам, равнинным жителям, в диковинку, и все же ни один закон природы не пострадал в процессе организации моей поездки. Пустячок, а приятно.
Ночь все же наступила. Подождала, пока мы покинем Мукачево, проедем километров десять по странной, лоскутной дороге, где фрагменты почти буржуйского автобана чередуются с узкими, ухабистыми участками трассы, - и вдруг спохватилась, сгустила небесный ультрамарин до положенной черноты. Потом долго еще суетилась, наводила порядок в своем хозяйстве: птиц угомонить, обочины - затемнить, лунный серп - прикрыть лохматой тучей, фары встречных автомобилей - поярче; бледных, мерцающих звезд, странных звуков, далеких огней и прочих незначительных деталей добавить по вкусу, полученную смесь взболтать и обрушить на голову путника... Она молодец, эта ночь. У нее все получилось.
"Вечер Сурка" нам не грозит, но я, конечно, по-прежнему настороже. Жду неладного. Подозреваю, что машина сейчас заглохнет на повороте, и таксист, растерянно бормоча: "да шо ж цэ робыться?! " - нырнет под капот. Прикидываю заранее: стоит ли мне в таком случае сразу выметаться из салона в темную, душистую неизвестность, или сделать вид, что я верю, будто неисправность, и правда, может быть улажена, и поездка наша когда-нибудь продолжится. В любом случае, рано или поздно мне, разумеется, придется покинуть машину. Неизвестно лишь, будет ли сопровождаться моя прогулка смятенным воем голодных демонов, или так обойдется? Лучше бы, конечно, без саундтрека...
Но нет. Все в порядке. Едем себе и едем. Не то чтобы медленно, но и не слишком быстро. Километров восемьдесят в час. К тому моменту, когда, по моим расчетам, поездка должна бы приблизиться к завершению, мой возница, наконец, размыкает уста. Интересуется, где я намерен ночевать.
Это, как я понимаю, не досужее любопытство, а начало рекламной кампании. В ответ на нечленораздельное мычание получаю настойчивую рекомендацию остановиться в частном отеле "Эдуард". Подозреваю, что мне навязывают апартаменты в самом дорогом и пафосном ночлежном доме Ужгорода, но возражать нет сил. "Эдуард", так "Эдуард". Тому, кто отправился в путешествие, вроде моего, не следует пренебрегать советами случайных спутников. Я - раб их ламп. Слушаю и повинуюсь. Как скажете, так и будет.
