Светлана указала пальчиком на сахитовский.
– Этот красивее.
– Да? Не знаю, я к своему больше привык. А у тебя какой, покажи?
– У меня нет.
– Почему? Сейчас можно вполне приличную модельку недорого купить.
Светлана покраснела.
– Деньги ни при чем. Я боюсь смс-ок. И Интернета боюсь.
Вот это было признание так признание. Ким сидел, не зная, что и сказать. Может быть, розыгрыш, шутка? Но шутить девушка явно не собиралась. Наоборот, увидев растерянность собеседника, поспешила объясниться:
– Раньше люди писали друг другу письма на бумаге, и всё было понятно и просто. Ты распечатывал конверт, вынимал листик и знал, что его держал в руках человек, написавший письмо. И чернила на бумаге – из его авторучки. А сейчас? Один человек нажимает кнопки, другой – видит буквы на экране. Но листа бумаги-то нет! Вместо него – пустота. Электронная почта, чаты, смс-ки – одно и то же. Мы пишем письма в пустоту и из пустоты получаем ответы. Люди верят, что они общаются между собой. А вдруг это не так? Вдруг там, в пустоте, есть кто-то?
Ким не знал, смеяться ему или покрутить пальцем у виска.
– Света, ты что, физику в школе не учила? Электромагнитные волны так же материальны, как лист бумаги. Никакой мистики в них нет. Ты ведь не боишься смотреть телевизор и разговаривать по телефону?
– Телевизор показывает для всех. И с городскими телефонами понятно – там сигнал по проводам идет. А с этими…
– То же самое! Давай я тебе объясню принцип мобиль…
Ким не успел договорить – его телефон неожиданно ожил, кухня наполнилась бравурным маршем. «Бек» – высветилось на экранчике. Ким схватил трубку, нажал «прием».
– Ким, ты? Нашел телефончик? На работе забыл, да?
– Да, – вдаваться в подробности не хотелось. – А ты уже вернулся со свидания?
В трубке гыгыкнули.
– Неа. Я у Эльки. И кроме нас с ней в доме никого нет, понял? А угадай, что на мне надето? Чего молчишь, слабо угадать? Правый носок, гы! А вот я и его снял. Ким, слушай, голосовой интерфейс – это не развод! Я только зашел в дом, начал говорить, а Элька мне рот рукой закрывает. Шепчет: «Молчи и целуй! Все нужные слова ты мне по телефону сказал!» А я ей ничего такого не говорил вроде? О, она из душа вышла. Завтра на работе расскажу, что дальше будет!
В трубке запикало. Ким чертыхнулся мысленно. Хотелось верить, что Сахитов врет. Что продажник сидит дома, допивает пиво в одиночестве и зализывает «моральные раны». Но… очень уж радостный голос был у приятеля. Сахитов так натурально притворяться не умел. Неужели и впрямь красотка Асланова оказалась не такой уж недотрогой? Или наглость – второе счастье?
Наверное, мрачные мысли эти отразились на лице Кима, потому что Светлана поспешно поднялась со стула.
– Я пойду, да? Спасибо за ужин!
Он смерил ее взглядом. Блекло-русая челка над блекло-серыми глазами, невыразительное лицо, первый, а то и нулевой размер… Почему так: какому-то прохиндею Сахитову достается красотка, а ему – эта? Несправедливо!
Сам не зная зачем, брякнул:
– Света, не останешься до утра? Завтрак в постель гарантирую.
И замер, гадая, что сейчас будет. Смутится, покраснеет? Или обидится, наговорит в ответ гадостей? Лишь бы не разревелась. Женских слез Ким терпеть не мог.
Он не угадал. Светлана помедлила. Покачала головой.
– Ким, не обижайся, пожалуйста, но я так сразу не могу. Может быть, завтра? Или послезавтра. Хорошо?
Ким пожал плечами. Не слишком-то он и рассчитывал на согласие. У него же нет «голосового интерфейса»!
Уже когда проводил Светлану до двери квартиры, спохватился:
– Слушай, а давай я тебе телефон Сахитова отдам? Купишь стартовый пакет, будешь пользоваться. А то мне зачем два?
Девушка решительно замотала головой:
– Не надо!
– Да не бойся ты! Нет там никакой мистики. Всё в рамках физических законов, это я тебе как специалист говорю. – И чтобы окончательно сломить сопротивление, добавил: – Сможешь мне позвонить, когда захочешь. А я – тебе. На свидание пригласить.
Узнать, чем на самом деле закончилась авантюра Сахитова, на следующее утро не получилось – Бек не явился на работу. В отделе о причинах отсутствия сотрудника ничего не знали, на звонки он не отвечал. Напился, что ли, на радостях? Или с горя? После четвертой попытки дозвониться – уже в обеденный перерыв – Ким решил, что стоит поговорить с Аслановой.
На счастье, начальника юротдела, вечно хмурого Абзала Махамбетовича на месте не оказалось. Ким нерешительно двинулся к столу Аслановой.
– Эльмира, можно спросить?..
Девушка вскинулась – только теперь заметила визитера, так увлечена была разговорами в чате. Быстро свернула окошко.
– О чем?
– Бектемир не пришел на работу и на звонки не отвечает… Ты видела его вчера вечером?
Темно-карие глаза юристки беспокойно забегали.
– С какой радости?
– Он звонил тебе, и ты его пригласила. При мне разговор был. А потом он звонил от тебя.
Тонкие пальцы девушки сжались в кулачки, так что суставы побелели. И когда она заговорила, голос ее звенел:
– Вайнер, по какому праву ты лезешь в мою личную жизнь? Ты мне кто – папа, мама, старший брат?
– Так да или нет?..
– О чем речь идет? – неожиданно пророкотал от двери Абзал Махамбетович.
Киму не оставалось ничего иного, как ретироваться. Подстеречь Асланову в коридоре и продолжить разговор так и не получилось.
И на пятый, и на шестой звонок Сахитов не ответил. Ким твердо решил, что после работы поедет к загулявшему приятелю и всё выяснит. Невзирая на жару, которая, кажется, стала еще невыносимее, чем накануне. Однако вышло не так.
До конца рабочего дня оставалось минут пятнадцать, когда Киму позвонили. Незнакомый номер.
– Ким, привет! Это Света.
– Какая… Света?! Ты телефон подключила?
– Да. Я в городе была по работе и заодно всё сделала. Вот, звоню. Тебе первому.
– Молодец, оперативно.
– Ким… – девушка запнулась, – то, что ты вчера говорил, это шутка?
«Конечно, шутка, дуреха!» – хотел ответить Ким. Но вспомнил, сколько торжества было в голосе Сахитова, как бегали глазки «недотроги» Аслановой, и передумал.
– Нет, не шутка. А что?
– Я подумала… сегодня мама в ночную работает. Я могла бы к тебе приехать. Если хочешь.
– Хочу. Очень хочу тебя.
– Ой… А на ужин я приготовлю пиццу, хорошо? Вместо бутербродов. Я вкусную умею, тебе понравится. Вот увидишь!
Она и правда умела готовить вкусную пиццу, в этом Ким убедился. И в том, что грудь у нее плоская, как у мальчишки. Он чувствовал себя то ли идиотом, то ли подлецом, когда снимал с нее зелененький в белый горошек сарафан, расстегивал надетый невесть зачем бюстгальтер. Но затем оказалось, что всё это ерунда – и размер груди, и угрызения совести. Потому что любовью занималась Светлана тоже вкусно, с упоением. И невозможно было противиться ритму, тем более – думать о чем-то…
