Я молчала. Красная Шапочка во время своей речи сидела неподвижно, только губы её шевелились и зрачки медленно пульсировали, то сужаясь, то расширяясь.
– Переходим ко второй части лекции. Сначала небольшой вопрос. Можно ли создать виртуал внутри виртуала?
Я едва заметно покачала головой.
Красная Шапочка подняла брови:
– Ты даже не хочешь хоть немножко подумать, – в её голосе послышалась обида, словно у крохотной девочки, которой пообещали и не дали лакомство. – На сайтах земного Интернета иногда заходишь в кладовку, где и одному человеку на первый взгляд, тесно будет, а внутри – футбольный стадион. Что это, если не виртуал внутри виртуала?
Красная Шапочка встала с моего ложа, сделала несколько шагов в сторону, чуть не задела головой переливающуюся сферу и вернулась обратно. Усаживаться не стала, осталась стоять.
– Значит, весь наш мир – это чей-то виртуал? – Спросила я, глядя на своюдиректриссу снизу вверх.
– Ты хочешь, чтобы я просто так, прямо здесь, как бы ненароком поведала все тайны бытия? – Юмористически осведомилась Красная Шапочка. – Ага, жди! – Она помолчала минуту. – Хотя, с другой стороны, и так уже выболтала достаточно.
– Достаточно – для чего?
– В принципе, всё, что я хотела, я уже сказала, – наконец, задумчиво продолжила Красная Шапочка, словно не слыша вопроса. – У тебя великолепные стартовые позиции. Раз – ты учишься в "Штуке" Навигаторов. Два – ты аналитик. Три – гораздо быстрее своих коллег с предыдущих курсов "допёрла", что тут происходит. Резюме: думаю, ты очень быстро догадаешься обо всём остальном.
– Спасибо. За комплимент.
В голове снова зашумело. Я попыталась улыбнуться, но у меня не очень получилось.
– А теперь поговорим о менее приятных вещах. Ты ведь в семье не единственный ребёнок, да?
Красная Шапочка пытливо вгляделась моё лицо.
Я напряглась.
– У меня есть сестра.
– И ты её очень любишь, верно? – Не услышав ответа, директрисса вытащила из корзиночки лист бумаги, протянула мне. – Это она?
Я вскочила, вглядываясь в прямоугольник изображения. Это была Сашка! Сестрёнка стояла перед окном, глядя прямо в объектив фотоаппарата. Ветер развевал длинные тёмные волосы, бросал их по плечам; непослушные пряди сползали на лицо. Лицо у Саньки было очень серьёзным, даже торжественным, словно у фотоперсонажей девятнадцатого века, когда сняться на камеру – это было целое событие в жизни.
За Сашиной спиной я разглядела фон своей собственной комнаты: шкаф, большое зеркало в углу комнаты, контуры интернет-кресла…
– Это фото сделано десять минут назад, – напряжённым голосом сообщила Красная Шапочка, о которой я, рассматривая распечатку, почти успела забыть.
– Зачем?
Голос мне изменил, вопрос она прочитала по губам.
– Раз, тебе нужно было показать. Два, мне самой было интересно на твою сестру посмотреть. На редкость миленькая девочка. Ты тоже так считаешь, да?
Я глядела на медленно шевелящиеся губы собеседницы и не понимала, что именно та говорит.
– Три, в отношении Александры Вадимовны у меня имеются некоторые планы, которые я намериваюсь претворить в жизнь.
– Что за планы?
– Не знаю, как тебе, – Красная Шапочка смотрела мне прямо в глаза, очень холодно и без всякого выражения, так смотрят глубоководные рыбы в иллюминаторы подводных аппаратов, – но мне будет очень неприятно, если с ней что-нибудь случиться.
– Что с ней может случиться? – Мой голос был спокоен как никогда раньше. Наверное, в психологии это как-то называется: я испугалась так сильно, что всё происходящее с собой стала воспринимать словно со стороны, став из главного персонажа зрительницей.
– Откуда я знаю, – передёрнула узенькими плечиками Красная Шапочка. – Человек – это очень сложный биологический механизм, в нём одновременно происходят сотни тысяч всяких процессов, физических, химических, гистологических, анатомических, физиологических, каких-то там ещё… Если вдруг хоть в каком-нибудь процессе произойдёт ошибка – это неблагоприятно отразиться на всём остальном организме, и мы получим болезнь, которая может оказаться любой: от банальной простуды до быстротечной летальной инфекции. Это – внутренние опасности. Есть и внешние. На улице, к примеру, может случиться много чего неприятного. Грав полем заденет, кирпич на голову упадёт… Хоть мы об этом редко задумываемся, но, если подсчитать, то опасностей на самом деле – сотни. Особенно для крохотной девочки. Я могу тебе предложить защиту для твоей сестры.
– Защиту?! – Удивилась я, внутренне готовая к любому повороту разговора кроме такого.
– Вот именно, – кивнула Красная Шапочка. – Я лично буду отвечать за то, чтобы с твоей Санькой ничего не произошло. А взамен вынуждена попросить об одной маленькой услуге.
– Что за услуга?
– Тебе её будет выполнить очень и очень просто. Согласна?
– Да!
Красная Шапочка впервые за всё время нашегоразговора пришла в лёгкое замешательство.
– Ты даже не подумала.
– Над ЭТИМ мне думать не нужно, – я выделила голосом местоимение "этим". – Моя сестра не должна подвергаться никакой опасности что бы ни случилось!
– Ты даже не хочешь узнать, о чём именно я тебя попрошу?
– Не хочу. Я всё равно согласна.
– Очень похвальное рвение! – Удовлетворённо кивнула Красная Шапочка. – Молодец, Настенька.
– Называй меня по фамилии, если уж решила шантажировать!
– Фу, какое некрасивое слово! – Поморщилась Красная Шапочка. – Зачем так грубо? Мы просто стараемся быть полезными друг другу.
– Чего тебе надо? – Я едва сдерживала ярость.
– Чтобы ты молчала, – просто ответила моя собеседница.
– О чём? – Зло бросила я.
– О том, что происходит в нашей школе.
– Это всё? – Не поверила я.
– О всех твоих выводах, догадках, озарениях не должен знать ни один человек. Думаю, это не такая-то уж серьёзная плата за безопасность твоей сестрички.
– А если кто-то без меня обо всём догадается?
– Это не твои проблемы. Твоя проблема – молчать. До первого апреля. Я лично буду это строго контролировать.
– До первого апреля? – Переспросила я.
– Вот именно, – улыбнулась Красная Шапочка. – А после – делай всё, что тебе заблагорассудиться. Можешь даже написать письма во все сетевые газеты и телестанции – тебе за это ничего не будет. И Сашке – тоже.
– И что же случится первого апреля?
– Думаю, ты станешь патриотом нашей "Штуки" и тебе самой не захочется, чтобы у нас возникли какие-то проблемы.
– Посмотрим, каким патриотом я стану.
– Посмотрим, – как эхо отозвалась Красная Шапочка.
– И всё-таки, странная дата, – вполголоса пробормотала я.
