- Ничего себе! - деланно удивился Алекс. - Это, что, платная дорога?
- Теперь платная.
- Слушай, я живу в Дымове, домой еду, - разыгрывая простака, заговорил Поборцев. - Туда ехал - не было ничего, обратно еду - уже платная дорога. Пропустите, мужики, я же свой, не какой-нибудь...
- А в машине кто? - не обращая внимания на слова Алекса, спросил мужик.
- Жена и теща, - мигом ответил Поборцев.
- Ага. Значит, так, с человека - бутылка водки и блок сигарет. А за машину... - 'татарин' окинул оценивающим взглядом черный 'Опель Фронтеру' и задумчиво пожевал губы.
- У меня нет ни сигарет, ни водки, - сокрушенно признался Алекс.
- А что есть?
- Жена и теща.
Человек с ружьем заглянул в окно, разглядывая сидящих на заднем сидении, и сказал:
- Тогда езжай назад!
Он уже хотел выпрямиться, как Поборцев ткнул пистолетом ему в живот:
- Стой спокойно, а то пристрелю! - Мужик испуганно замер, не сводя глаз с вороненого ствола. Алекс тихонько двинул машину, заставляя дорожного татя идти рядом. - Открывай ворота!
Тот кивнул. Поборцев беспокойно оглянулся назад: 'теща' была очень напугана, и он сделал ей успокаивающий жест, на секунду отпустив руль. Инна же ничего не заметила, разглядывая лес через стекло. Тем лучше. Они подъехали к импровизированной баррикаде, и мужик крикнул:
- Толя, открывай!
- Что, заплатил?
- Заплатил...
Преграда разломилась надвое, открывая довольно широкий проезд. Там стояло еще человек пять, вооруженные кто двустволкой, кто карабином. 'Не слабо, - подумал Алекс, нащупывая рычаг КПП. - Вот сволочи, дорога у них платная. Хрена вам, бандюги! Надо стартовать и очень быстро'. Они проехали через заграждение, впереди было чисто, но Алекс не отводил ствол пистолета от заложника. Еще десяточек мет-ров, еще чуть подальше.
- Эй, Сизый, ты куда с ним топаешь? - крикнул один из стоявших, и Алекс понял - пора. Он от-толкнул идущего рядом с машиной мужика, бросил 'Макарова' на сиденье и вдавил педаль газа. Старень-кая 'Фронтера' резво скакнула вперед.
- Атас, мужики! Стреляй, стреляй! - заголосил бывший заложник, сдергивая с плеч ружье.
- Ложитесь! - заорал Алекс. Мать пригнула ничего не понимающую дочку вниз и вовремя - за-ряд дроби разметал заднее стекло. Дождь из стеклянных осколков осыпал сидевших внутри людей. Но По-борцев уже воткнул 'третью' и стремительно удалялся.
- Не бойтесь, все нормально, - успокаивал он сжавшихся от ужаса пассажиров, понимая, как они сейчас жалеют, что связались с ним. - Скоро мы приедем в Дымов, там люди живут хорошие, все будет нормально... Там у меня дядя живет, Инна, он тебе деревья покажет, и вам, Варвара Петровна, мы занятие найдем...
Он говорил, успокаивал, но на сердце было тревожно. Там, куда он вез их, тоже хватало проблем. Давно наступила осень, холодало, а в Дымове не было и не предвиделось электричества, не работала теле-фонная связь. При продвижении дендроиды сломали множество столбов электропередач, и восстановить их своими силами было нереально. Но Алекс верил, что сообща можно что-то придумать. Целый город в их распоряжении, брошенные магазины, склады, несколько предприятий. Вернувшиеся дымовцы не сидели, сложа руки, и под руководством Вожакова обустраивались, готовясь к зиме. Николай стал негласным лиде-ром 'возвращенцев' после памятной стычки с мародерами. Люди видели в нем вождя, умного и справедли-вого человека, и Поборцев не возражал. Поначалу Алекса коробило, что Николай совершенно спокойно принял свое положение, так, словно был готов к этому и знал, что достоин. Но через некоторое время По-борцев увидел такого же Вожакова, совершенно не кичившегося положением, наравне со всеми делавшего любую грязную работу, и уважение к этому человеку значительно выросло. Правильно говорили древние: хочешь испытать человека - дай ему власть...
Еще он тревожился за Свету. Несмотря на то, что Алекс тщательно проверял, нет ли слежки, и то, что сведения о дендроидах получал исключительно в устном виде, чтобы не взяли с поличным, беспокойст-во оставалось. Все-таки Света работала в секретном институте, на закрытом объекте, и здорово рисковала. Он уже решил: когда вернется в Дымов и сделает все дела, тотчас отправится в Москву, за Светланой. Нель-зя ей больше там оставаться. И ему без нее плохо. Выходит, любовь.
Как странно, размышлял Алекс, ведь поначалу она мне совсем не приглянулась. И вообще, он не интересовался девушками, у которых были парни. Не потому, что боялся неприятностей, а из здорового практицизма. К чему тратить силы на завоевание, когда не завоеванных вокруг - пруд пруди. Тогда, в экс-педиции, ему просто не понравился Павел. Потом Поборцев узнал, что Светлана - его подруга, и ему тот-час захотелось открыть ей глаза на этого человека. Поборцев не думал ее отбивать, на тот момент у него была цель - добыть информацию о дендроидах. Это случилось не сразу, просто однажды он почувствовал, что нравится ей. Алекс умел это чувствовать, наверно, поэтому у него никогда не было проблем с женщинами. Да, наверно, он играл с ней, немного играл, но искренне. Тогда он не хотел ничего, просто намекал, что на свете есть и другие мужчины, и ее Павел - не лучший выбор...
Он отвлекся от мыслей и посмотрел на бегущую под колеса дорогу. На миг все вокруг почудилось каким-то странным и даже иррациональным, будто он попал сюда из иного измерения. Местность казалась совершенно дикой, и непонятно, откуда взялась здесь асфальтовая дорога? Глаз отмечал лежавшие на обо-чине остовы автомашин, полуразрушенные поселки, какие-то ржавые, заросшие огромными лопухами рель-сы, покосившиеся дорожные знаки. Поборцеву представилась картина из 'Сталкера' Тарковского - он любил этот фильм - и подумалось: вот и сейчас пол-России превратилось в такую же Зону, только главные опасности в ней - от самих же людей.
Мысленно он снова вернулся к Светлане. Любит ли он ее? В последнее время он часто спрашивал себя об этом. Сердце горячо стучало, а разум холодно вопрошал: а что есть любовь? Алекс давно понял, что секс, совместный досуг и даже совместные дети - еще не признаки любви. Поборцев не был православным христианином, но Библию читал, считая ее великой книгой и энциклопедией человеческих отношений. В ней Алекс получил прямой и жесткий ответ: 'любовь - когда ты положишь жизнь свою за други своя'. Настоящая любовь. Готов ли он отдать жизнь за Светлану, Поборцев не знал и честно признавался себе в этом. Он давно понял и принял необходимость быть честным перед самим собой. Без этого нет человека.
Очнувшись от мыслей, Алекс увидел в просвете разрезающей лес дороги темную шевелящуюся массу и затормозил. Путь преграждала толпа шагающих деревьев. Мутанты двигались прямо на них.
