Сумун – самое крупное позвоночное Земли II. Он достигает в длину 15, а в ширину – 6 метров, напоминая исполинского жука, снабжённого тремя парами гребных конечностей. Сумун обитает в поверхностных слоях воды по всему жаркому и умеренному поясу. Достаточно редок, его биология плохо изучена.
Лучевики – животные глубоководные; медкие их виды известны со времён первых глубинных тралений, а лучевик гигантский впервые описан в 22 г. Снайдерсом по трупу, выброшенному на берег. Лучевики обитают на глубинах от 300 до 1000 м.; они имеют сферический панцирь, из которого по радиусам расходятся шесть ловчих основных конечностей и до 12 бесхрящевых щупалец. Диаметр панциря гигантского лучевика достигает 4-х м., а размах конечностей – 14 м., обычно составляет 8—12 м.
Силуриды больше всего напоминают доисторических староземных панцирных рыб, живших в силурийский период, за что и получили своё название. Передняя часть их тела заключена в панцирь; конечности частично редуцированы, частично – превращены в короткие рулевые плавники. Основное движение совершается за счёт хвоста. Имеют большое промысловое значение; обитают в-основном, на мелководье.
Класс Хордовиков объединяет животных, не имеющих скелетированных конечностей. Их скелет состоит лишь из хрящевой хорды и черепной коробки; снаружи Хордовики покрыты хитиновой чешуёй. В-основном представители этого класса обитают в воде, составляя большую часть так называемых «рыб», причём в отличие от Силурид, они населяют всю толщу океанских вод. Представители нескольких семейств приспособились к жизни во влажных почвах тропических лесов, в болотах и песке приливной зоны.
Документ 8
Введение в теорию государства
вступительная глава к «Опыту политической истории Земли» А. Казакова. Написана в июле 1987 г., в ноябре 1987 г. размножена на ротапринте как самостоятельный документ. В составе книги впервые издана в 1998 г.
В наших условиях браться за всеобъемлющую историю Старой Земли представляется неописуемым нахальством, попыткой кавалерийским нахрапом одолеть проблему, требующую многих лет кропотливого труда. Как тут не вспомнить англичанина Бокля, жившего в начале ХIХ века. Он в ранней молодости задумал написать историю цивилизации и стал готовиться к этому титаническому труду: изучил множество языков, собрал множество документов. Постепенно ему становилась всё яснее невыполнимость этого замысла: «История цивилизации» превратилась в «Историю европейской цивилизации», а затем в «Историю цивилизации Англии», но даже этой задачи Бокль не решил. Загнав себя непосильным трудом, он умер в расцвете лет, перед смертью восклицая: «Моя книга! Я никогда не закончу моей книги!» Однако и то, что Бокль успел сделать, прославило его имя.
К чему столь длинное отступление? Я не считаю себя титаном науки и человеком, способным на тщательное, системное, солидное изучение всей беспорядочной информации, имеющейся у нас о Земле. Я прекрасно сознаю, что подлинная «История Земли» будет написана, скорее всего, даже не Маляном, а каким-нибудь серьёзным умом следующих поколений. И написана на основе всего, что привезли с Земли мы. Но у этого будущего учёного окажутся только книги; у него не будет живой памяти о планете предков. Он будет лишён нашего, «земного» восприятия того, что происходило и происходит на Земле; для него останутся незамеченными все нюансы, отношения, выводы, которые мы привыкли делать, читая учебники истории и газеты. Он прочтёт слова, но не сумеет реконструировать дух, нарастить мясо на кости. Так вот, я пишу, чтобы помочь ему в этом. Моя книга не имеет самостоятельного значения, она – справочник для будущих поколений, записки очевидца, восприятие дилетанта, но дилетанта, близкого к событиям.
Заглавие этой главы – такая же гипербола, как и заглавие всей книги. Я хочу, во-первых, условиться с читателем о терминологии, которую буду использовать; а во-вторых, поделиться своими мыслями о различных формах государственного устройства. Я не претендую ни на серьёзное изложение расхожих социологических теорий, ни, тем более, на создание своей. Возможно, мои взгляды кому-то покажутся эклектичными, дилетантскими и противоречивыми; но это само по себе будет представлять интерес для нашего гипотетического историка. А в моих сегодняшних читателях пробудит, надеюсь, вкус хотя бы к гражданской риторике. Нападая на эти, прямо скажем, небесспорные положения, мои оппоненты, может быть, сумеют уяснить для себя чего им хочется – и выдвинуть встречные позитивные программы.
Классический марксизм определяет государство, как орудие классового господства, как систему, позволяющую одному классу господствовать над другими. Мы не будем выяснять, как укладывается в эту схему понятие «общенародного социалистического государства», в котором мы родились; посмотрим только, что такое «классы». А «…Классы – это большие группы людей, разнящиеся по их месту в системе общественного воспроизводства…» и т. д. и т. п… сие не так важно.
Итак – группы людей. Государство, таким образом – орудие господства некоей группы над другими группами. В то же время, эмпирически совершенно ясно, что государство – это некая система, состоящая из людей, как элементов. Получается, что система является орудием своих элементов; что целое существует ради своей части и через неё определяется. Подобная логическая ущербность мне кажется довольно серьёзным возражением против попытки объявить государство орудием воли людей, пусть даже классов; хвост не вертит собакой, а машина ездит не для того, чтобы у неё вращались колёса.
Альтернативного определения государству я дать, увы, не смогу. Единственное – то, что было уже изложено: «Государство есть система, состоящая из элементов-людей и существующих между ними связей». Таким образом, классовые отношения тоже являются частью системы. Напрашивается очень соблазнительная аналогия с живым организмом, который не зависит от воли клеток, составляющих его, являясь по отношению к ним, системой высшего порядка, живёт, эволюционирует и умирает по своим собственным законам. Однако, от примитивного «биологизма» следует предостеречь: такие вульгарные сопоставления давно изжиты наукой; не стану возвращаться к ним и я. Видимо, всё своеобразие системы-государства, всё её отличие от других сложных систем в том, что её элементы, люди, сами по себе наделены индивидуальностью, свободой воли, инстинктом самосохранения и т. п. Что не позволяет нам механически переносить на систему-государство законы системы-животного, системы-биоценоза и так далее.
