– А что по нашему кроту?
– Работаю, Анатолий Васильевич. Работаю! Да, индонезийца этого поискать?
– Не нужно. Не стоит отвлекаться!
Селезнев все-таки дождался Николая, и, когда тот появился, потащил его к себе домой – попробовать английский эль, который он привез из Лондона.
Эль попробовали – покрутили головами после первой же кружки – пиво лучше, решили оба.
Эль был предлогом. Селезневу, в том что он задумал, нужна была помощь Коли. Но тот, выслушав Селезнева, сказал:
– Вообще-то, я служу Анатоль Васильичу… Так что…
– Ты думаешь, я меньше люблю Анатолия Васильевича, чем ты? Но ведь он, когда узнает правду, это же, ну, не знаю, это такой удар для него будет.
– Да вы в Лондоне поди не знаете, что тут творится? Тут бейтсовские люди с мостов сигают, животы себе режут, проблем – выше крыши, а тут вы… Нет, я не согласен.
– Давай так, Коль. Если я ошибаюсь, и это не подстава против Анатолия Васильевича – ты мне морду набьешь!
– Это – как?
– А вот так. Буду стоять, опустив руки, а ты мне по морде столько раз стукнешь, сколько захочешь!
Николай взял в руку кружку, сдул пену и, приложившись к ней, высосал содержимое до дна.
– Не, ничего эль! Ладно, я ведь к ним обоим сердцем прикипел, ну, что уж там…
– Тогда вот тебе сотовый, мой номер в памяти. Это – для связи. Возьми отпуск, когда я скажу, машину попросишь… Нет, лучше в прокате возьми.
Ну, остальное я потом объясню. Сейчас-то куда?
– А в Изумрудную долину. Рванули ее, слышал?
– Слышал. Так а зачем тогда вы туда собрались?
– Не знаю. Васильичу видней.
Анатолию Васильевичу Монасюку, конечно же, было видней.
Во-первых, он сразу понял – не случайно сохранилось в неприкосновенности лишь одно строение в Изумрудной долине – лаборатория вакуумных камер.
Во-вторых, Анатоль ведь предупреждал, что они еще встретятся.
Нужно было ехать. Не смотря на то, что его уволили…
На электрокары, конечно, теперь никто не пересаживался. Так что подъехали они с Николаем на машине прямо ко входу в лабораторный корпус.
Вокруг в воздухе до сих пор висела пыль. Пахло гарью, запахом использованной взрывчатки. Ничего не осталось от уголка чистой альпийской природы.
Охрана отказалась впускать Анатолия, и он просто-напросто ворвался внутрь. Просто вдруг одному охраннику стало плохо – прихватило сердце, а второй вместо Монасюка увидел жуткую рептилию, и, попятившись назад, упал. Этого хватило, чтобы Анатолий вбежал внутрь.
В помещении с камерами было темно. Но когда он вошел в закуток пятой камеры, голова была на месте – чуть светилась внутренность камеры, и хотя экраны и лазерные комплексы не работали, Анатолий услышал как бы прямо у себя в голове:
«ТЕПЕРЬ ПРИШЛО ВРЕМЯ ТЕБЕ УЗНАТЬ ВСЕ. ИЛИ ПОЧТИ ВСЕ. ТЫ МОЖЕШЬ ГОВОРИТЬ, ИСПОЛЬЗУЯ СВОЙ РЕЧЕВОЙ АППАРАТ, Я ПОНИМАЮ ТЕБЯ ТАКЖЕ, КАК ТЫ – МЕНЯ».
«ТЫ СКАЗАЛ – ТЕПЕРЬ ПРИШЛО ВРЕМЯ… ЗНАЧИТ, ВСЕ, ЧТО ПРОИЗОШЛО, БЫЛО ИЗВЕСТНО ЗАРАНЕЕ, И БЕЗ ЭТОГО НЕЛЬЗЯ БЫЛО ОБОЙТИСЬ?»
«КОНЕЧНО, НИЧЕГО СЛУЧАЙНОГО В ТОМ, ЧТО ВЫБРАЛИ ТЕБЯ, ЧТО ТЫ ОЧУТИЛСЯ ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС ОБЩАЕШЬСЯ СО МНОЙ, НЕТ.
КОГДА-ТО ТРОЕ МОЛОДЫХ ЛЮДЕЙ СОВЕРШИЛИ ЗЛО. ОНИ ДУМАЛИ, ЧТО СО ВРЕМЕНЕМ ВСЕ ЗАБУДЕТСЯ, И ЗЛО КАК БЫ РАССОСЕТСЯ.
НО ТАК СЛУЧИЛОСЬ, ЧТО БОЛЬШОЕ ДРЕВНЕЕ ЗЛО СЛУЧАЙНО ОЖИЛО НА ВАШЕЙ ПЛАНЕТЕ. И ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ ЛИКВИДАЦИЮ ПОСЛЕДСТВИЙ ДАВНЕГО МАЛОГО ЗЛА, СОВЕРШЕННОГО ТВОИМИ НАНИМАТЕЛЯМИ, МОЖНО УНИЧТОЖИТЬ БОЛЬШОЕ ЗЛО.
ВИДИШЬ ЛИ, НАРУШЕНО РАВНОВЕСИЕ, И САМО ПО СЕБЕ ОНО НЕ ВОССТАНОВИТСЯ. ЕГО ВОССТАНОВИШЬ ТЫ.
НЕ ДУМАЙ, ЧТО ВЫБРАН СЛУЧАЙНО. ВСПОМНИ, УЖЕ В МОЛОДОСТИ С ТОБОЙ ПОСТОЯННО ПРОИСХОДИЛИ КАКИЕ-ТО НЕОБЫЧНЫЕ ВЕЩИ. И УГАДЫВАНИЕ ТОБОЙ КИНОФИЛЬМОВ, И ЖИЗНЕННЫЕ ОШИБКИ, КОТОРЫЕ, КАК ТЫ СЧИТАЛ, ТЫ СОВЕРШАЕШЬ – ЭТО ВЕДЬ ВСЕ РЕЗУЛЬТАТ ТОГО, ЧТО ТЫ – КУСОЧЕК СУПЕРДРЕВНЕЙ СУЩНОСТИ.
ТЫ ВЕДЬ ЖИЗНЬ СВОЮ ПРОВЕЛ НЕИНТЕРЕСНО, КАК БЫ В ДРЕМЕ. НО ВСЕГДА ЧУВСТВОВАЛ – ЧТО-ТО ДОЛЖНО ПРОИЗОЙТИ.
ДРЕВНЯЯ СУЩНОСТЬ КАК БЫ БЕРЕГЛА ТЕБЯ. И ДАЖЕ СОВСЕМ НЕДАВНО ДАЛА ВОЗМОЖНОСТЬ ПРОЖИТЬ ДРУГУЮ ЖИЗНЬ, ИЗБЕЖАВ ДОПУЩЕННЫХ ТОБОЙ ОШИБОК.
КАК ТЫ ДУМАЕШЬ – ПОЧЕМУ И ЗАЧЕМ? ТЕБЯ БЕРЕГЛИ НА БУДУЩЕЕ. КОГДА ТЫ – МОЖЕШЬ ПОНАДОБИТЬСЯ. И ВОТ ТЫ ПОНАДОБИЛСЯ – ТЫ ПОЛУЧИЛ ЗАДАНИЕ, И УЖЕ ВЫПОЛНЯЕШЬ ЕГО».
«НО Я ПОКА ВСЕГО ЛИШЬ ЗАЩИЩАЛ ОТ ЗЛОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ ТРЕХ ЧЕЛОВЕК…»
«А ЭТО – ПЕРВЫЕ ШАГИ ДЛЯ ВЫПОЛНЕНИЯ ГЛАВНОГО
ТАМ, В ОКЕАНЕ, ОЖИЛА ЧЕРНАЯ ДРЕВНЯЯ СУЩНОСТЬ. В ПРОТИВОВЕС ЕЙ ЗДЕСЬ, В АЛЬПАХ, ПОДНЯЛАСЬ НА ПОВЕРХНОСТЬ ЧАСТИЦА ПРОТИВОСТОЯЩЕЙ ЕЙ СУЩНОСТИ.
И ТА, И ДРУГАЯ – ПРИНАДЛЕЖАЛИ СТАРОМУ МИРУ, КОТОРОГО УЖЕ НЕТ. И НОВЫЙ МИР НЕ НУЖДАЕТСЯ В ЭТИХ ОСКОЛКАХ БЫЛОЙ ВСЕЛЕННОЙ. ЧТОБЫ ВОССТАНОВИТЬ ПОРЯДОК В ТВОЕМ МИРЕ, НУЖНО ВОССТАНОВИТЬ РАВНОВЕСИЕ. А ДЛЯ ЭТОГО ПОГРУЗИТЬ ВГЛУБЬ ПЛАНЕТЫ, В МАГМУ, ОБА КУСОЧКА ПРЕДЫДУЩЕЙ ВСЕЛЕННОЙ.
НО ЭТО МОЖЕТ ЛИШЬ ТОТ, КТО МОГУЩЕСТВЕННЕЕ ИХ ОБОИХ. ЭТО – ТЫ, ПОТОМУ ЧТО СЛУЧАЙНО ЯВЛЯЕШЬСЯ НОСИТЕЛЕМ ЧАСТИЦЫ ЕЩЕ БОЛЕЕ ДРЕВНЕЙ СУЩНОСТИ, ОТ КОТОРОЙ ВТОРИЧНЫ ЧУЖДЫЕ ВАШЕМУ МИРУ ОСКОЛКИ ПРЕДЫДУЩЕГО МИРА.
ПОМНИШЬ, КОГДА ТЫ ПОПАДАЛ В ПОЛЕ ОДНОЙ ИЗ ДРЕВНИХ СУЩНОСТЕЙ, ЗДЕСЬ, В ДОЛИНЕ, В ТЕБЕ КАК БУДТО ОЖИВАЛА КАКАЯ-ТО ИНОРОДНАЯ ЧАСТЬ? ЭТО И ЕСТЬ СВЕРХДРЕВНЯЯ СУЩНОСТЬ, ВОЗРАСТ КОТОРОЙ НЕ ПОДДАЕТСЯ ИСЧИСЛЕНИЮ»…
«НО ГДЕ ЭТИ ОСКОЛКИ? КАК Я НАЙДУ ИХ И КАК РЕШУ ЗАДАЧУ – ПОГРУЗИТЬ ИХ В МАГМУ?»
«ТЫ ПОЙМЕШЬ ЭТО САМ. НЕ ЗАБЫВАЙ, КТО ТЫ.
КОНЕЧНО, ТЫ ТЕПЕРЬ ОБЛАДАЕШЬ НЕВИДАННОЙ ДЛЯ СВОЕГО МИРА МОГУЩЕСТВОМ И ВЛАСТЬЮ. ВОТ ТОЛЬКО ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ИМИ ПОСЛЕ ВЫПОЛНЕНИЯ ТВОЕЙ МИССИИ ТЫ ПОЧТИ НЕ БУДЕШЬ.»
«ПОЧЕМУ?»
«ПОТОМУ ЧТО ТЫ СЛИШКОМ УМЕН ДЛЯ ЭТОГО. ВЕДЬ ТОЛЬКО ТАКОЙ ЧЕЛОВЕК И МОЖЕТ БЫТЬ НОСИТЕЛЕМ ДРЕВНЕЙ СУЩНОСТИ. А ТЫ ЧТО ЖЕ ДУМАЛ – СЛУЧАЙНО ИМЕННО В ТЕБЕ ОКАЗАЛСЯ ЭТОТ ДРЕВНЕЙШИЙ ОСКОЛОЧЕК?»
«ЧТО Я ДОЛЖЕН ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ?»
«ПРОДОЛЖАЙ ДЕЛАТЬ, ЧТО ДЕЛАЕШЬ. ОТКРОЙ ТАЙНУ МАЛОГО ЗЛА, И ТЫ СРАЗУ ОБНАРУЖИШЬ СРЕДОТОЧИЕ ЗЛА БОЛЬШОГО. И СПОСОБ ПОКОНЧИТЬ С ОБОИМИ ТЫ НАЙДЕШЬ – НЕ ЗАБЫВАЙ, КТО ВЕДЕТ ТЕБЯ ПО ТВОЕМУ ЖИЗНЕННОМУ ПУТИ!»
«НО ХОТЯ БЫ В ЧЕМ-ТО Я СВОБОДЕН?»
«МЫ ВСЕ СВОБОДНЫ. МЫ СВОБОДНО МОЖЕМ ДВИГАТЬСЯ ПО ПУТИ, ПРОЛОЖЕННОМУ ДЛЯ НАС.
А ТЕПЕРЬ – ПРОЩАЙ!»
Анатолий не торопясь вышел из зала, спустился на первый этаж и вышел наружу. Охранники уже пришли в себя, но на всякий случай попятились от него. Монасюк не обратил на них внимания.
– Поехали, Коля, домой! – сказал он, садясь на этот раз на переднее сидение.
Впервые, с тех пор, как Николай возил его на «вольво».
«Да уж, думал Анатолий Васильевич. Свобода двигаться туда, куда ведут пути, проложенные не тобой – наверное, это не просто…»
