– Ну, денек, – пробормотал Халиль Нагаев, скривив губы. – Сдается мне, эта окопная эпопея – надолго. Пошли, Саныч, наше место не здесь!
Одновременно прозвучал отбой тревоги. Взглянув на хронометр, Величко осознал, что провел в боевой рубке больше семи часов. Тотчас нестерпимо засосало под ложечкой – организм возмущенно напоминал, что с обедом его продинамили, да и с ужином уже, собственно, тоже.
– Внимание экспертам, – раздалось по трансляции уже голосом. – После ужина аналитическая планерка в учебном классе один. Капитан просит не опаздывать!
– Итого, – мрачно сообщил начальник штаба, – наши необратимые потери составили два штурмовика с экипажами и четыре человека на клипере «Витраж». Кроме того, есть раненые, к счастью, легко. Повреждения клиперов и уцелевших штурмовиков подлежат ремонту и рекомплектации.
Некоторое время в классе царила тишина.
– Как же вы так, Пал Георгич? – словно бы ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Халицидакис. – Не сказал бы, что атака вражеского флота была такой уж массированной. Чужие даже заградительных полей не ставили.
Капитан флагмана безмолвно переводил взгляд с начальника штаба на особиста. Когда капитан глядел на начальника штаба, в его глазах сквозило невысказанное: «Ну, Георгич! Ну давай, объясни!»
– Вы сами видели, – сухо проговорил начштаба. – Маневр противника в начальной стадии атаки противоречил азам военной науки. Да какой там науки – он здравому смыслу противоречил! Что говорить о пилотах – я и то растерялся! Мои офицеры растерялись! А уж нам-то довелось кое-чего повидать…
Халицидакис, казалось, смягчился. Во всяком случае, следующие его слова прозвучали примирительно:
– Да я понимаю, Пал Георгич… Людей только жалко.
– Погодите, – встрял кто-то из контактеров. – А что в атаке чужих было не так?
– Да все! – в сердцах бросил начштаба. – От строя до тактики!
– Пал Георгич, поясните, будьте добры, – вмешался капитан. – Гражданские есть гражданские, они это знать не обязаны.
Начштаба терпеливо вздохнул и пустился в объяснения:
– Любой флот состоит из кораблей различных размерных классов. Самые крупные – линейные корабли, несколько мельче – крейсеры, ударные и конвойные. Ну и далее по нисходящей – корветы, полукорветы, клиперы, заградители, тральщики. Отдельно – корабли-матки и ульи, на которых базируются штурмовики, истребители и малые разведчики. Так вот самыми ценными, естественно, считаются крупные корабли. Поэтому они обыкновенно составляют основу любого строя, а более мелкие их прикрывают. Сообразно строю ставятся мощные заградительные поля. Если возникает угроза большому кораблю, приходится жертвовать малыми. Увы, но таковы законы войны в космосе. Сегодня мы действовали в соответствии с накопленным за долгие годы боевых операций опытом и, естественно, того же ожидали от противника. Однако противник предпринял прямо противоположные действия – закрыл большими, а значит, ценными кораблями всякую мелочь. И в атаку выслал два корабля размерного класса никак не меньше крейсера. Наша авангардная группа к этому оказалась попросту не готова – ни энергетически, ни в огневом смысле, ни, что главное, морально. Вот представьте, выдвигается легкое пехотное подразделение провести разведку боем у вражеской крепости, подобрать раненых в прошлой стычке, ввязаться в перестрелку с охранением противника. А тут вместо охранения их начинает атаковать вся крепость – она, видите ли, самоходная! Чем пробивать стены – ручными лучеметами? Пехоте это просто не под силу!
– Аналогия понятна, – вяло вставил любопытный контактер. – Но мне кажется, обрисованная вами ситуация в реальности попросту невозможна.
– Не вы ли сегодня наблюдали бой с чужими из резервной рубки? – с нескрываемой иронией спросил начштаба.
– Мы, – невозмутимо подтвердил контактер. – Значит, это был не бой, а нечто иное. Это во-первых. А во-вторых, прекратите называть партнеров по контакту чужими. Как руководитель миссии я этого требую!
Капитан крейсера с тоской поглядел на Халицидакиса.
«Бедные они, бедные, – пожалел военных Величко. – Когда орет тревога и поднимается пальба, орлы-контактеры и не помышляют чего-нибудь требовать. Но как только пальба уляжется – тут как тут, извольте им подчиняться…»
– Погодите. – Халицидакис повернулся к бледному небритому парню, недавно снятому со спасательной шлюпки. Это был второй механик «Корморана», один из пятерых выживших после нападения чужих на грузовик. – А как вели себя… партнеры по контакту во время инцидента с грузовиком?
– Да точно так же, – неожиданно громко отозвался механик. – Два самых здоровых корабля ринулись на нас, и пошло… Еле успели донести раненых до шлюпки и отстрелиться.
– И вот еще что, – добавил начштаба. – Я смотрел запись черного ящика. При атаке грузовика корабли противника опять-таки не ставили защитных полей и атаковали только векторным оружием, вероятнее всего – гравитационным.
– Это как? – снова принялся любопытствовать шеф контактеров.
– Очень просто, – пробурчал почему-то решивший перехватить инициативу Халицидакис. – Представьте, что вы забрались в железную бочку, а ваши драгоценные партнеры по контакту ну молотить по ней кувалдами. Представили?
– Ну?
– Вот именно так. Только вместо бочки грузовик. И без кувалд. Векторная гравитация. Слыхали?
Контактер пробормотал что-то неразборчивое.
– Ладно, – подал голос капитан. – Полагаю, нужно выработать хотя бы приблизительный план дальнейших действий. Если чужие (капитан это слово произнес спокойно и твердо, чему Величко весьма порадовался) напали однажды, значит, станут нападать и впредь. Я уверен, что все происшествия в секторе так или иначе сведутся к их наскокам на наши корабли. Как бы странно они себя ни вели, мы обязаны их понять и научиться им противодействовать. У кого-нибудь есть какие-либо соображения? Высказывайтесь, прошу. Это касается всех – и руководства космопорта, и контактеров.
– Да что тут понимать, – послышался насмешливый голос из самого дальнего угла. – Все настолько просто, что проще не бывает.
Говорил Сергей Иванов, тот самый злополучный тип, которого Величко принял за нужного контактерам специалиста и который волей-неволей оказался тут, в самой глубине заколдованного сектора Z-19.
– Простите, вы кто? – вежливо осведомился капитан. – Контактер?
Иванов сидел далеко от гражданских. В дальнем углу он находился вообще в полном одиночестве.
