понимал опасения Правительства, но обычно в особо тяжёлых случаях нарушителей выселяли сразу, без церемонии суда.
Его же бывших подельников не судили, но и выбрасывать под солнце не торопились.
Конлей открыл тяжёлую дверь камеры. Сидевший за столом в наручниках Эллиот побледнел, увидев его.
— Кон, что произошло? Какого чёрта вообще творится?
Конлей не ответил ему, только сел на стул напротив и сложил руки в замок.
— Ничего уже не изменишь, — тихо сказал он, когда его товарищ успокоился.
— А Гарри? С ним что? — немного погодя и придя в себя спросил Эллиот.
— Гарри на свободе. Его не найдут. В доносе не были указаны имена, — продолжил Конлей.
Он посмотрел Эллиоту в глаза. Кажется, в них не было страха. Его товарищи были смелыми ребятами, чтобы так долго заниматься такой опасной деятельностью. Но всему должен приходить конец. Тот или иной.
— У меня есть к тебе пара вопросов, Эллиот.
Парень поднял взгляд на смотрителя.
— Да, — он неровно вздохнул. — Задавай.
— Ты знаешь, кто поставлял товар Питеру?
Эллиот немного оторопел.
— Гарри говорил что-то про поставки от производителей, — говорил он тихо, почти задыхаясь от быстрого сердцебиения. В его глазах не было не только страха. Там не было ничего.
Конлей в глубине себя недовольно покачал головой.
— Думаю, тебе лучше обсудить это с ним, — Эллиот, собравшись с мыслями, закончил фразу.
— Да. Хорошо.
Оба парня замолчали. Слова сейчас сделали бы больно каждому из них.
— Конлей, — Эллиот первым решился продолжить их разговор. — Ты можешь поклясться, что завершишь наше дело?
Конлей Райан ждал этого вопроса. У него в голове было множество различных оправданий, мыслей по этому поводу. Но сейчас, когда он смотрел на своего напарника, Конлей пришёл к однозначной формулировке единственно возможного ответа.
— Нет. Не могу.
Эллиот смотрел ему в глаза. Пожалуй, он не ждал иного решения. Наверное, понимал, через что пришлось пройти Конлею, чтобы так ответить. Хотя нет, не понимал.
— Тогда поклянись, что не из-за тебя наши жизни и труды стали бессмысленными.
— Клянусь.
Не имей Конлей сердца, он бы усмехнулся. Нет. В бессмысленности их действий виноват точно не он.
Эллиот улыбнулся. В его глазах показались слёзы.
— Спасибо, Кон. Но я могу попросить тебя, — он запнулся, — о последней услуге?
Мурашки пробежали по телу смотрителя. Хотя такой исход был вполне ожидаем.
Конлей Райан вынул пистолет из кобуры и положил на стол. Толкнул.
— Я не смогу, — прошептал Эллиот.
— Да… Понимаю.
Он ведь просто выполнял свою работу.
Снова.
Ведь так?
Эллиот зажмурил глаза.
— Береги себя, друг.
Конлей сглотнул слюну. Несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоить сердцебиение.
Выстрелил.
На звук в камеру вбежало несколько смотрителей.
— Он пытался сопротивляться, — произнёс запачканный кровью Конлей, ошарашенными глазами глядя в никуда и убирая пистолет.
***
Конлей вынул запасную куртку из своего шкафчика, переложил в карман удостоверение. Отдал прежнюю форму в чистку.
После допроса всех революционеров должно было пройти совещание. Теперь, как командир спецотряда, он был обязан присутствовать.
Хотя состояние было, мягко говоря, не лучшее.
Войдя в зал совещаний, Конлей сел на свободное место. Кресла здесь были немногим удобнее.
Помимо него здесь собралось небольшое количество людей, в основном госслужащих, которые имели отношение к деятельности Надзорного отделения.
Чёртовы мысли. Словно стебли лозы они обвивали мозг, а после выпускали шипы, причиняющие небольшую, но постоянно нарастающую ноющую боль. В такие моменты Конлей жалел о том, что у него вообще есть время и способность думать. Одни мысли порождали другие, а эти, в свою очередь, усугубляли своих предшественников.
Было ощущение, что, если Конлей расслабится, начнёт противиться хоть одной из них, он не выдержит, и его голова расколется, выпуская демонов наружу. Но с другой стороны, настроение было таким, что лучше бы так оно и случилось.
Через несколько минут началось совещание. В зал вошёл спикер Правительства с несколькими документами в руках.
Фактически это нельзя было назвать совещанием. Им просто должны были огласить несколько уже принятых решений.
— Согласно Постановлению Правительства от сегодняшнего дня, Главному Отделению по Надзору полагается принять все необходимые меры по установлению личности, розыску и поимке пятого члена задержанной накануне антинормативной ячейки. В связи с этим работникам Отделения по Надзору разрешается игнорировать задержание нарушителей Нормы № 2 по «Кодексу Норм и Порядков» и сразу открывать огонь на поражение при их обнаружении.
Норма № 2. Деятельность и мировоззрение граждан Купола должны соответствовать государственному режиму, введённому Правительством. Запрещается любая оппозиционная деятельность, являющаяся угрозой для действующего строя и нарушающая порядок.
Конлей ждал такого решения. В сложившейся ситуации власти вряд ли поступили бы иначе.
— Что касается трёх оставшихся в живых пойманных членов антинормативной группировки, — до него уже, очевидно, дошли сведения о «сопротивлявшемся» Эллиоте. — Во избежание продолжения распространения идей, разрушающих государственный режим, Правительство приговорило их к публичной смертной казни через сожжение.
Конлей обомлел. Нет, ему не послышалось, он понял это по изменившемуся выражению лиц остальных людей в зале.
— Данное мероприятие, помимо карательного, имеет профилактический характер. Спасибо за понимание. Совещание окончено.
Конлей смог встать с кресла благодаря рефлекторным действиям организма. Ноги сами направились к выходу.
Нет. Они не могут так поступить, это слишком. Такого не было за всю историю Купола. Чем они отличались от других преступников?.. Разве они заслужили?
Конлей не мог себе такого представить даже когда шёл к Храму с отрядом смотрителей.
Он слишком устал от потрясений. Каждый новый день жизни в Куполе лишал его чего-то или вынуждал самому идти против того немногого, что оставалось.
Что делать дальше?
Этот разговор с собой не для улицы. Конлей как можно быстрее пошёл к зданию Архива. Её он потерять не должен.
Открыв двери, он сразу увидел Николь, под конец рабочего дня разбирающую бумажки. Она слегка вздрогнула, увидев его на пороге.
— Что-то случилось, Кон?
— Нет. Пойдём домой.
С ней точно ничего не случится.
По пути она так мило останавливалась, чтобы завязать шнурки.
Когда-нибудь он обязательно ей расскажет. Когда-нибудь он перестанет терпеть. Когда-нибудь он не выдержит. Когда-нибудь.
А пока Конлей лишь хотел, чтобы её это никак не коснулось.
Запись в дневнике Джерри Орвелла Райана от 10.09.2047
Активно готовимся к выступлению. Гарри привёл к нам знакомого юриста и продолжает настаивать на куче бумаг и планов, правда я не вижу в них смысла. Может, законник нам пригодится…
— Я хочу рисовать.
Тонкий голосок прозвучал достаточно громко и чётко, но то ли затерялся в нарастающем гуле лепета других детей, то ли был на самом деле не таким уж громким и
