– Такие штуки иногда падают сверху, – пояснил Джей. – Можно серьезно травмировать голову.
Росария опасливо отступила на несколько шагов. «Вот так-то лучше», – подумал Джей.
– Я про это читал, – подал голос молодой гидробиолог Марсель, увязавшийся вместе с Росарией вслед за Вагошем и Шимицу в маленькую рекогносцировку. – Женские шишки хрустальной секвойи довольно велики, после созревания они падают вниз… Правда, я думал, что сезон начинается немного позже.
– Да, – сказал Джей, – но шишка этого может и не знать.
Росария с удовольствием засмеялась. У нее был приятный смех.
– А Чак? – спросила девушка, указывая на задранный кверху полосатый хвост индри, по всей видимости, собиравшегося метить основание древесного гиганта. – Ему на голову ничего не упадет?
– В отличие от нас с вами индри наверняка успеет отскочить, – сказал Джей, пристально всматриваясь в промежуток между желтыми, как латунь, стволами.
К югу от Соммерса почвы сильно меняли состав, и твердая, словно железо, кора хлыстовника приобретала более светлый оттенок. Росария открыла рот, собираясь спросить еще что-то, но Джей поднял руку.
– Тихо, – сказал он негромким властным голосом.
В зарослях кто-то двигался. Джей видел краем глаза, как Чак настороженно застыл на месте, вытянув шею и навострив пушистые уши.
– Что там? – спросил Шимицу.
– Тс-с-с.
Не опуская руку, Джей сделал несколько шагов вперед… Остановился. В светло-желтой чаще вдруг что-то гулко заворочалось, и в следующий миг Джей увидел между деревьев огромную чёрную тушу.
Позади Джея хрустнула под чьими-то ногами шишка, и испуганно ойкнула Росария. Джей быстро покосился на спутников:
– Спокойно, – сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал обыденно. – Стойте на месте и не делайте резких движений. Ничего страшного. Все в порядке.
– Ведь это гризли? – севшим голосом спросил Марсель.
Вот же чертов всезнайка.
– Не дергайся, – сквозь зубы проговорил Джей.
Гризли стоял в каких-нибудь пятнадцати шагах, трехметровая угольно-черная зверюга, словно кусок ночного беспросветного неба. Только оскаленная пасть жаркими углями краснела на вдавленной в покатые мощные плечи страшной голове. Гризли качнулся на коротких кривых лапах и зарычал.
– И что нам делать? – дрожащим голосом спросила Росария.
Джей выпрямился и убрал руку со штуцера.
– Ничего, – сказал он. – Это не гризли.
Шимицу облегченно вздохнул.
– А кто? – полным недоумения голосом спросил Марсель.
– Думаю, колобусы. Вот, смотрите.
Джей подобрал со мха не очень большую шишку и, размахнувшись, швырнул ее в стоящего на задних лапах зверя. Шишка, кувыркаясь, полетела по пологой дуге. Она шлепнулась на мох, не долетев шага три, и в тот же момент гризли вдруг рассыпался. Кривые короткие ноги, голова с оскаленной тлеющей пастью, висящие по бокам тела мохнатые лапы – все разом кинулось в разные стороны. Толстое бочкообразное тело развалилось на пять или шесть длиннохвостых черных кусков и опрометью покатилось в сельву.
– Йо-ху, – неуверенно сказал Марсель.
Джей обернулся к вежливо улыбающемуся Шимицу и к слегка ошарашенным молодым гидрологам.
– Здесь всегда так, – сказал он. – Привыкнете.
Росария Маркес смотрела на Джея совершенно круглыми восхищенными глазами.
– А как вы узнали? – проговорил смущенный Марсель. – Ну, что это не гризли.
– Сенсей Джейслав большой мастер, – негромко сказал Шимицу.
Джей нахмурился.
– Ерунда, – сказал он. – Просто есть определенные признаки.
Марсель хотел спросить еще что-то, но Шимицу его перебил:
– Хорошая поляна для стоянки.
Джей с сомнением покачал головой:
– Солнце пока высоко. Можно идти еще часа два. Потом разобьем лагерь. Впереди должны быть места не хуже.
Прямо за спиной Шимицу на противоположном краю поляны появился между деревьев угловатый нос двухместного мотокара «мини», похожего на легкомысленную машинку для гольфа. Мотокаром управлял с трудом умещавшийся на переднем сиденье Бад Картер, один из троих буровиков. Маленькая колонна догоняла свой авангард.
* * *
Ночь в тропиках наступает быстро, почти без сумерек. Кто-то на небе говорит: «свет», хлопает в ладоши, и разом наступает непроглядная темень.
Джей как раз заканчивал установку охранного периметра. Тонкий шуп последнего узлового маячка легко вошёл в податливую почву, замыкая пентаграмму вокруг территории временного лагеря. Засветилась красным бисерина на конце длинной спицы, и Джей понял, что не видит ни зги. Он быстро опустил на глаза ночные очки и пронаблюдал, как из круглой головки щупа выщелкиваются поочередно зернышки сенсорных часовых.
Из серой темноты бесшумно вынырнул Чак, переступил длинными лапами, внимательно рассматривая желтыми глазищами разбегающиеся по мху зернышки. Ему приборы ночного виденья были без нужды.
Когда Джей вернулся на облюбованную для стоянки поляну, все приготовления уже были закончены. Шимицу и Хорек развернули пузырь общего бунгало слева от упавшего ствола хлыстовника и поставили полукругом шесть больших и малых мотокаров. Народ ужинал и приводил себя в порядок после дневного марша.
Джей поговорил с Шимицу и пошел устраиваться. Он поставил свой индивидуальный кокон с западной стороны от выеденного муравьями ствола, подождал, пока конструкция расправит покатые, быстро твердеющие стенки, обошел походное жилище кругом и остался доволен. Чак немедленно забрался внутрь и принялся обнюхивать углы. Джей, бормоча что-то о чистом матраце и грязных лапах, немедленно вытурил щенка наружу. Затем он достал из рюкзака упаковку тонизатора, вытряхнул одну таблетку, закинул в рот и подумал, что завтра, скорее всего, придется принимать двойную дозу.
Таблетка начала действовать почти сразу. Вяленькую зевотную расслабленность как рукой сняло. Джей опять был бодр и готов ко всему, что только могло приключиться. Чак, проникшийся какими-то своими понятиями о долге и службе, обежал несколько раз вокруг кокона и затрусил прочь, обходить дозором вверенную территорию. «Только бы за периметр не лез», – механически подумал Джей, хотя Чак каким-то своим полусобачьим чутьем всегда угадывал, что можно делать, а чего нельзя.
Джей, положив штуцер возле правого колена, уселся у входа в кокон, сдвинул на лоб ночные очки и попытался привыкнуть к темноте.
В бунгало укладывались спать. Подопечные Шимицу, как выразился бы Ярич, перед сном «шныряли до ветра». На одном из грузовых мотокаров перед отъездом из Соммерса техники смонтировали кабинку походного клозета. Незаменимая и очень удобная штука, хотя и слегка увеличивающая габариты кара.
