– Форрест, – представился он.
– Энрик, – ответил я. – Вы посредник?
Он утвердительно кивнул.
– А какая работа? – поинтересовался я.
– Про дракона слышали?
– Даже видели, – ухмыльнулся Алекс.
– Гонорар? – поинтересовался я.
На деньги мне, разумеется, наплевать, но играть эту роль так приятно!
– Десять тысяч. Золотом, – он ожидал наших ахов, но не дождался. Мы усиленно делали вид, что за меньшие деньги сроду не работали.
– Пятнадцать, – выдавил он из себя, – и надо спасти одну знатную даму, если она еще жива, за отдельное вознаграждение, – подмигнул он.
– Хорошо, – согласился я. – Аванс?
– Нет! Слишком велик соблазн взять и смыться.
Гвидо и Роберто в ярости вскочили со своих мест.
Я хлопнул ладонью по столу, и они сели обратно. Форрест не пошевелился.
Я покачал головой:
– На снаряжение.
– Сколько?
– Я пока не знаю. Увидеть дракона со стороны – не значит догадаться, как его пристукнуть, – я вытащил из кошелька золотую монету, обещанную трактирщику, и покрутил ее в руке.
Он это увидел, и его повлекло к нашему столу, как влечет к магниту железные опилки. Я положил деньги на край стола, но, когда он попытался забрать монету, я накрыл ее ладонью.
– Скажи, уважаемый, – обратился я к нему так грубо, как только мог из себя выдавить, – что ты знаешь о драконе?
– Э-э-э, – потянул трактирщик.
– Садись, – предложил я, – разговор будет долгий, а делать пока всё равно нечего, – я кивнул на почти пустой зал. Гномы шептались о чем-то своем, гномьем, пили что-то из больших кружек и уходить не собирались.
– Я человек маленький… – затянул трактирщик песню всех трактирщиков от Адама до наших дней.
– Но хорошо осведомленный, – отрезал я. – Я видел неподалеку обгоревшие крыши. Пламя он выдыхает?
Трактирщик кивнул.
– А на какое расстояние? – не выдержал Гвидо.
Трактирщик пожал плечами. Я вопросительно взглянул на Форреста.
– Я тоже не знаю, – сказал он.
– А что говорят посетители? – спросил я, весело глядя на трактирщика.
– Они все больше спрашивают, – проворчал тот, очень он был недоволен. Как же, ему по штату положено быть человеком осведомленным.
– Ну, девушек он ворует, что покрасивее.
– И много?
– Э-э-э, ну шестерых здесь уволок. А сколько еще… Бог знает.
– Ясно. А ест он что?
– Их небось и ест! Проклятый змей!
– Фу! Вкусовые качества от красоты не зависят.
– Ну-у, были тут… жаловались, что овец крадет.
– Вот это другое дело.
– А логово у него где? – продолжил я допрос.
– Да кто ж его…
– Откуда были те, у кого он овец поел? – прервал я бессмысленное предложение.
– Ну-у, э-э-э, из Трехгорья.
– Понятно. Сколько туда ходу?
– Ежели верхом, да поторапливаться… Полдня.
Кажется, я задал верный тон беседе. Теперь этот тип думает, что мы профессионалы, и относиться будет соответственно, А вспышка гнева Роберто и Гвидо свидетельствует теперь в нашу пользу – реакция на оскорбление корпоративной чести. Ребята просто тихо веселились – этакое представление.
– Голова у него вроде одна, – задумчиво проговорил я. – А какого он размера?
– Вы же видели!
– Издалека, – пояснил я. – И он летел.
– Побольше сорока футов, – Форрест еще раз захотел произвести на нас впечатление. Ему не повезло – даже Тони делал вид, что рубить головы драконам для него обычное дело. А экземпляр шестнадцати метров в длину у нас считается мелким.
– Откуда это известно? – поинтересовался я.
– Он как-то сидел перед воротами и мел дорогу хвостом. Кое-кто не поленился потом измерить след и прикинуть длину шеи.
– А во сколько раз потом преувеличили? – ехидно спросил Алекс.
Форрест покачал головой:
– Это был я.
– Ясно.
– И какую же девушку он украл, что за него дают такие деньги? – перешел я к следующему важному вопросу.
Форрест мотнул головой трактирщику – смойся. Я убрал руку с монеты. Трактирщик ловко смел деньги со стола и убрался за стойку.
– Зачем тебе? – процедил сквозь зубы посредник.
Я неискренне улыбнулся, продемонстрировав ему побольше зубов:
– Клиент ведь захочет приписать этот подвиг себе? Правильно? Принцесса, король в роли тестя, полкоролевства, а в перспективе – целое.
– Тебе-то какое дело?! Тебе нужна принцесса? Или королевство?
Я покачал головой:
– Нет! Но мне не хочется, чтобы на остатки своего состояния клиент нанял убийц. После того как…
– Ты сначала прикончи дракона! – рассердился Форрест. – Завалите дракона – никакие убийцы будут не страшны!
– Э-э-э, нет, – не согласился я. – Если бы драконы были очень маленькие и нападали исключительно из-за угла, я постарался бы с ними не связываться.
Ребята захмыкали, а Алекс начал тихо сползать под стол.
– И чего же ты хочешь?
– Имя клиента, – ответил я решительно, – и гласность. Или пусть он идет с нами: тогда сможет сделать вид, что он был самым главным, а мы ему помогали.
– Я не уполномочен решать этот вопрос, – отрезал Форрест.
– Спросите у клиента, – предложил я.
Он кивнул и откланялся. Как только он покинул трактир, Тони вскочил и, если бы Алекс его не поймал, отправился бы следить за посредником.
– Нет! – рявкнул я. – Он тебя в минуту вычислит.
– Ну почему?!
– Днем, в незнакомом городе. Герой. Он бы тебя просто прирезал и сказал бы, что так и было.
Тони печально вздохнул – ну не дают ребенку посовершать подвиги!
– Нам бы с гномами познакомиться, – прошептал Гвидо. – Они, наверное, могут что-нибудь разумное посоветовать.
Я согласно кивнул. Лео хмыкнул и взял в руки гитару:
За синие горы, за белый туман
В пещеры и норы уйдет караван;
За быстрые воды уйдем до восхода
За кладом старинным из сказочных стран…[25]
А вдруг гномы обидятся? Или решат, что это гномья тайна? Или захотят узнать, где эти сокровища лежат?
Обиделись бы – напали бы сразу, а так они дослушали песню до конца и только потом знаками попросили разрешения подсесть к нашему столу. Я кивнул, и все мы рефлекторно привстали, когда они к нам перебирались, – бородатые гномы наверняка гораздо старше любого из нас. Как выяснилось, правильно сделали:
– Как приятно иметь дело со столь хорошо образованными молодыми людьми, – высокопарно начал один из гномов, – особенно учитывая, сколь молода и невежественна ваша раса…
Мы переглянулись и захмыкали. Представляю себе свою ответную речь: как приятно иметь дело с вежливыми гномами, особенно учитывая, что ваша раса и вовсе не существует. Я прикусил язык.
