- Вот они, суки гадюшные!
Все еще щуря слезящиеся глаза, солдат поднял голову. Шагах в пятнадцати от него, в другом конце коридора, стояли трое: два лакея в кафтанах и белых шапках, оба с ружьями, и коренастый парнишка с пистолетом. Последний радостно орал:
- Сюда, урла, вот они!
Ослепленный Сосницкий хлопал веками.
Назаров поднимал руку с маузером, а его мозг, как фабричная контора, производил полный расчет всему дальнейшему течению боя: укрыться можно лишь в своей тени; уложить двоих, троих, и конец, но когда в узком проходе начнут палить шесть дурней сразу, хоть одна пуля обязательно найдет цель; и раненому никуда не отползти.
Слуги переминались, нерешительно поднимая ружья, как гимназисты, впервые приглашенные дядей-барином на заячью охоту. Зато жиган целился из своего пистолета. Пришлось товарищу Назарову выстрелить в него, пришлось попасть - и отброшенный маузерной пулей жиган сполз по стенке.
Потом Назаров распахнул ногой дверь в библиотеку и, ухватив Сосницкого за руку, влетел туда вместе с ним. За секунду до этого напарник успел два раза пальнуть из браунинга. Краем глаза солдат успел заметить, что один из нападавших покачнулся; нижний край его белой шапки покраснел, а цвет кафтана не изменился - он и так был красным.
Еле удержавшись на ногах после прыжка, Назаров захлопнул дверь. Видимо, свет в библиотеке не был выключен с прежнего раза - лампочка зажглась и здесь.
В тот же миг в коридоре началась настоящая канонада. Хотя палили с близкого расстояния, солдат все же смог различить, что огонь ведется и из ружей, и из пистолетов, и из винтовок.
Сосницкий уже окончательно опомнился и, засунув пистолет в карман брюк, подскочил к самому маленькому книжному шкафу. Вместе с Назаровым они забаррикадировали им дверь. Теперь было можно сделать полный вдох и выдох. Сделав, они вдвоем подбежали к окну, выглянули наружу. Внизу чернел двор, замощенный камнем.
- Прыгнем? - нерешительно сказал Сосницкий.
- Прибережем напоследок. Тут ногу сломать недалеко - и не уйти обоим.
- А может, шторы связать? - спросил Сосницкий.
Тем временем выстрелы затихли. Теперь в дверь били ногами и прикладами.
Назаров показал Сосницкому пальцем на дверь, возле которой он подслушивал бандитские речи четверть часа назад.
- Уходим в соседнюю комнату. Помоги-ка!
Федор навалился на огромнейший письменный стол, украшавший центр комнаты. Сосницкий крякнул, поднатужившись. Назаров уступал ему в мощи, однако умел в один миг вызвать все силы, которые сберегались в его теле, и, как всегда, потом сам себе удивлялся. Так и на этот раз. Массивный стол, крепкий, как генеральский гроб, одна бронзовая чернильница на котором гляделась тяжелей снарядной гильзы, сдвинулся от первого же толчка и, набирая скорость, поехал по полу, ускоряясь с каждым пройденным метром. Гром, прокатившийся по зданию, заглушил даже удары прикладов.
"Еще две секунды, потом не сдюжу", - подумал Назаров, но стол достиг цели и вынес толстую дверь, так что оба толкателя даже не почувствовали соприкосновения. Влетев в кабинет, оба напарника обернулись, каждый в свою сторону. В углу, у двери, выходившей в маленький коридор, лежала куча драгоценностей, принадлежавшая Князю, и возле нее стоял бандит, в противоположном же углу несколько саквояжей, наполненных мясновской долей, охранял купеческий слуга. Самого хозяина, которого Назаров намеревался взять в заложники, здесь не оказалось.
Маузер и браунинг ударили разом. Жигана буквально швырнуло на стену, купеческий слуга рухнул на раскрытый чемодан, в котором сверкали золотые чаши. Теперь им с Сосницким предстояло ждать атаки с двух направлений - из коридора и из библиотеки. А в том, что она последует, сомневаться не приходилось - здесь лежало золото, и было его много, по мнению Назарова, хватило бы снарядить целую дивизию, год ее кормить, и еще бы осталось.
"Попался как в Усадьбе, - подумал солдат. - Правда, вместо барышни в товарищах неплохой напарник. Да и товар под рукой есть, можно в случае чего с разбойниками поторговаться".
- Товарищ Назаров, - почему-то шепотом сказал Сосницкий. - Слышите?
Назаров услышал. Во дворе натужно рычал мотор. Или пожаловало ЧК, или прибыла машина, о которой недавно говорили бандиты в кабинете. Привыкший всегда думать о худшем - о хорошем и думать не надо, надо просто хлебать его большой ложкой, - Назаров сразу откинул первый вариант.
- Держи двери под прицелом, - сказал он Сосницкому.
Когда Назаров выглянул в окно, подтвердилось второе предположение. Прямо под окном стоял грузовик, в кузове сидело двое парней, в пиджаках и картузах, а в ногах у них валялись баулы, чемоданы, саквояжи, корзины, даже холщовые мешки. Что находится внутри - ясно.
Зато оба парня в грузовике пока не догадывались, что происходит в доме. Стоявший на шухере Волдырь сам не понимал, в чем дело, и ничего им не сказал. Поэтому, увидев незнакомца в оконном проеме, они приняли его за мясновского слугу. А может, за неизвестного им шестерку Князя - тот никогда всех своих людей вместе не собирал.
- Шухер, урла! - заорал Федор во всю глотку. - Князь приказал быстро грузиться! Принимай добро!
Бандиты, которым не раз приходилось уматывать с места преступления, все поняли сразу. Никто не удивился, когда неизвестный жиган уронил в кузов саквояж. Лишь только сумка упала в кучу чемоданов, Назаров опять перегнулся через подоконник и крикнул бандитам:
- Эй, взгляните, не разбилось?
Недоумевая и ругаясь, оба сообщника Князя склонились над саквояжем. Одному из них на голову тотчас же обрушился другой саквояж, более внушительных размеров. Раздался неприятный хруст, и бандит уткнулся лицом в драгоценный багаж.
- Ты что делаешь, гад такой? - заорал его напарник, нагибаясь над недвижным телом.
Это была несомненная ошибка. В тот же миг столь же тяжелый чемодан столь же метко обрушился и ему на голову.
Федор вскочил на подоконник, примерился. Последний раз ему доводилось поступать схожим образом три года назад, когда пришлось прикрываться телом фельдфебеля Оглобина от пуль германского пулемета. Конечно, фельдфебеля в роте никто не любил, включая Назарова, но все-таки было противно. Как и сейчас.
- Дима, давай следом! - И Назаров прыгнул.
Ему были нужны целые ноги - поэтому Федор исхитрился прыгнуть в кузов так, что обе его ступни опустились на тело бандита.
При этом он больно ударился левой рукой об угол им же сброшенного чемодана. Ничего, вроде цела.
Бандит, послуживший смягчающим фактором, естественно, не подавал признаков жизни. Его напарник пытался подняться, опираясь на борт обеими руками. Назаров без особых усилий выкинул его во двор. Туда же последовало и тело второго бандита.
