— Знаете, — медленно произнесла Джейн, — вспомните описание боя и как пираты преследовали воинов по коридору. Вы можете представить себе, что это могло происходить в таком месте? Здесь так узко. И потолок низкий даже для нас. А ведь это были мужчины! Тороссу здесь пришлось бы двигаться в три погибели!
— Ребята! А что если мы попали в хранилища? Куда-то ведь несли все эти корзины носильщики!
— Тогда назад и скорее, мы не знаем, как далеко тянутся эти норы!
Все поспешили назад, отыскивая на полу обрывки веревок. Вот нашелся тот, что был положен первым.
Девочки начали спотыкаться, потом Минди упала.
— Необходим отдых. Привал. — скомандовал Вилли. — Часовой отдых.
На часах около полуночи. Все сидели молча, думая о том, что происходит дома. Спустя час поднялись на гудящие ноги и двинулись.
— Смотрите!
Именно то, чего они боялись: коридор раздвоился. Опять боковые норы. Какой проход нужный?
— Ничего, мы сейчас пометим тот, в который пойдем. Если через час не выйдем в широкое место, значит, вернемся и попробуем со вторым.
Оставили на полу кусок веревки, и пошли, внимательно освещая стены.
— Не понимаю, как мы могли попасть на нижний ярус. — удивилась Джейн, — тогда мы должны были видеть раздвоение коридора.
Некоторое время шли молча. Впереди снова выявилась развилка. Все встали.
— Теперь мы видим, что ошиблись. — спокойно проговорил Вилли. — возвращаемся назад и там отдохнем.
Побрели назад, спотыкаясь. У развилки, помеченной веревкой, сели на землю. Немного поели.
— Предлагаю всем поспать пару часов, иначе путь не выдержать. — так сказал Вилли. Никто не возразил.
Спать не удавалось. Джейн лежала на спине с закрытыми глазами, стараясь не поддаваться панике. Минди лежала рядом и тоже не спала.
Когда девочки проснулись, на часах было четыре утра. Горел только один фонарь.
— Не пугайтесь, — предупредил их Вилли, — это я погасил остальные три.
Джейн всё поняла, но постаралась не выдать дурные мысли:
— Может, нам при ходьбе пользоваться только двумя, а то и вообще одним.
— Разумно, если получится, так и будем делать.
Все старались вести себя достойно.
Коридор еще долго оставался все таким же низким. Через полчаса приблизительно показалась развилка.
— По одной из этих развилок мы пришли. — торопливо проговорил Вилли, стремясь не допустить паники. — Будем экономить силы. Вы остаетесь здесь, а мы с Эдди пройдем искать выход сначала вот сюда.
Когда мальчики ушли, Минди сказала:
— Вполне возможно, что ни по одной из этих развилок мы не пришли. А как раз пришли по одной из тех развилок.
Джейн промолчала, поскольку думала точно так же.
***
Сарториуса разбудила миссис Оливия.
— Что, уже утро? — спросил он и удивился, увидев за окном ночь.
— Дарби звонит.
— Сколько на часах? — спросил он, накидывая халат.
— Полночь скоро.
Сарториус схватил трубку и выслушал короткое сообщение и охнул.
— Дети пропали! — только и сказал он Оливии.
Она схватилась за сердце и села в кресло, не спуская с него глаз. Оба молчали.
— Неужели, Валет? — тягостно проговорил Пазола.
— Все четверо? — выдавила миссис Доу.
— Да, обе семьи в панике. Мне нужно одеться, я пойду в участок. — сказал он. — А вы подождите здесь. Вдруг звонок будет!
— От кого?!
— От него!
Оливия поняла, о ком речь.
В участке сидели родители детей, а также шериф и Дарби. Все были подавлены.
— Какие у вас версии? — сразу спросил Маккензи.
— Я уверен, что это совершил Валет Бурбон, здесь он был известен под именем Ларри Тайрона. — прямо выложил Пазола.
— Откуда я могу знать, правду вы говорите, или нет. Вы здесь тоже появились под чужим именем.
— Вот мои документы.
Пазола теперь никуда без документов не выходил.
— Зачем вы здесь? — продолжал допрос шериф.
— Расследовать обстоятельства гибели Марка.
— Разве этим не должна заниматься полиция?
— Я — адвокат. — Пазола предпочел избегать лишних объяснений.
— А, дело о наследстве! — Шериф этим удовлетворился. — Почему вы думаете, что похитил их именно этот, как его…
— Валет Бурбон — это не имя. Зовут его Чарльз О'Доннел. Он — преступник.
Дарби хотел кое-что добавить, но промолчал.
— Что ему нужно от наших детей? — с рыданием спросила миссис Ларкина.
— Могу только предполагать. — Пазола развел руками, — сегодня днем он встретился мне по дороге в очень странном виде, я едва узнал его. Он был в хорошем костюме, но все лицо его было выкрашено зеленой краской, а волосы — красной. Он отнял у меня велосипед.
— Вот это кто! — узнал шериф. — Сегодня мне было два звонка. Один от мисс Амелии, а второй от семьи Мур, к ним ворвался в дом человек именно такого вида. Значит, это тот самый Тайрон. Так у него же машина была! И на велосипеде его видели! И человек он не бедный.
— А что он делал у семьи Мур? — поинтересовался Пазола.
— Колбасу пытался украсть, но потерял ее при бегстве.
Сарториус подивился. Что могло случиться с Валетом? Но вслух сказал:
— Он уже почти неделю как съехал с квартиры, но все еще появляется в городе. Где он может жить?
— На ферме Пака, или в заброшенном сарае Доусонов. — предложил молчавший до сих пор Дарби.
— Так что ему нужно от наших детей? — еще раз спросила несчастная мать.
— Возможно, выкуп. Судя по всему, у него кончились деньги. — высказал мысль Пазола, — Но это же глупо! Городок такой маленький! Его отловят, будь он на машине, или на велосипеде!
Что же он подумал на самом деле, Пазола не сказал и не потому, что ему было выгодно скрывать от следствия детали, а потому что эти детали были несущественны. В самом деле, если дети похищены Валетом, то он получит все, что ни потребует.
Только вот что ему требовать? Ведь Хроники у него, есть свидетели, которые это видели.
— Я звоню в Д. - шериф взялся за телефон.
Передав сообщение дежурному, он обратился к родителям:
— Вам лучше разойтись. Вдруг дети явятся домой.
Ларкины и Валентаи отправились по домам. Женщины плакали.
Сарториус и Дарби вышли в теплую ночь и побрели к дому миссис Оливии. Говорить было не о чем, да и не хотелось. Во окнах гостиной горел свет. Миссис Доу сидела перед телефоном.
— Не звонил. — сообщила она.
Валет сидел на ферме и предавался мрачным мыслям. Чем он мог занять себя? Какое дело могло бы сейчас принести ему освобождение от душащей его злости? Совсем недавно он думал, что будет счастлив просто оказаться на свободе, а теперь воспоминания о ловушках, в которые он попался, вызывали в нем лишь желание отомстить.
