— Какой ужас. Она была совершенно измотана!
— Не отрицаю. Но тут уже ничего не поделаешь. Очень жаль, что вам не удалось добыть информацию, которую вы столь стремились найти, но вы человек изобретательный и, несомненно, найдете еще какой-нибудь способ.
— Возможно, вы правы, — холодно согласилась Уэйнесс, до сих пор не простившая Оливано его равнодушия к детям.
— Теперь дети отдыхают, но вы вправе навестить их, когда захотите. — Оливано поднялся. — Но предупреждаю вас: я скажу им, что вы придете лишь попрощаться, поскольку важные дела зовут вас в новые путешествия.
— Наверное, так будет лучше всего, — слабо кивнула девушка.
I
Агнес, горничная «Волшебных ветров» уехала отдохнуть в Тиднор на пару недель, и все это время следить за домом и за Пири Таммом должна была ее племянница, пухлая восемнадцатилетняя девушка по имени Тасси.
Пири согласился на такую замену без особого энтузиазма, да и не спроста. Какую особую заботу о доме и старике могла проявить Тасси, девушка милая, аппетитная, с круглым радостным личиком, щечками с ямочками, золотыми кудрями, невинными синими глазами и неслыханной самоуверенностью? Правда, перед отъездом Агнес долго уверяла Пири, что Тасси — человек добросовестный быстрый и все будет делать, как надо.
И как это не покажется странным, так и вышло. Тасси чутьем сразу угадала в Пири драму старого одинокого джентльмена, дни которого катятся к закату — а потому решила привнести в этот остаток жизни как можно больше огня, света и даже приключений. Так, например, пока он завтракал, Тасси стояла рядом, озабоченная тем, чтобы мармелад был как можно более свежим, а тосты хрустящими. Девушка упрашивала старика поесть свежего чернослива и не давала ни соли, ни перца, ссылаясь на недавно прочитанную в научном журнале статью о их вреде. Она сообщала ему о погоде, о городских скандалах, описывала кинофестивали и закулисные интриги, сообщала о новомодных танцах, таких, как «нервные коленные чашечки», которые теперь танцуют под дикую какофонию из кашля, визга и хрюканья. Взмахивая руками, Тасси утверждала, что танец бесподобен, пыталась повторить его всеми частями тела и настаивала, чтобы сэр Пири немедленно отправился его посмотреть. На это Пири только вздыхал, но, хотя и соглашался с прелестью подобной перспективы, ссылался на запрещение врачами подобных зрелищ в его возрасте и заканчивал гневным восклицанием относительно соли и перца.
— Но это совсем ни к чему! — возражала Тасси. — В вашем возрасте это крайне вредно! Согласно новому медицинскому мышлению…
Пири закатывал глаза к потолку и начинал интересоваться, как Агнес отдыхается в Тидноре.
Однажды, как-то ближе к вечеру, когда Пири наслаждался своим шерри, Тасси сообщила, что его просят к телефону. Старый секретарь скривился и тихонько выругался.
— В такой час порядочные люди не звонят и не отрывают людей от их законного шерри! — возмутился он. — Кто это?
— Он не назвался, а спросить я забыла. Но это очень, очень красивый молодой человек, хотя, на мой взгляд, слишком уж суровый и хмурый. Однако молодой человек не только красив, но и крайне вежлив, и потому я подумала, что стоит передать вам его просьбу.
Пири смотрел на девушку, буквально белый от ярости.
— Ваше уменье догадываться о моих желаниях воистину удивительно!
— Это всегда было моей сильной стороной, — потупилась Тасси.
Пири поднялся.
— Нет, уж лучше я поговорю с этим молодым человеком.
Лицо на экране, как и утверждала Тасси, действительно оказалось суровым и уставшим, и по некоторым мелким деталям Пири сразу же признал в нем выходца с других миров.
— Я Пири Тамм, но кто вы, простите, не знаю.
— Уэйнесс должна была, так или иначе, упоминать обо мне в своих беседах с вами. Я Глауен Клаттук.
— Ах, да, конечно! — воскликнул Пири. — Где вы?
— В космопорте Шиллави. Уэйнесс еще у вас?
— В настоящий момент нет. К сожалению, она отправилась в Бангалор, и с тех пор я о ней ничего не слышал. Но, я надеюсь, вы не откажетесь заехать ко мне в «Волшебные ветры»?
— Если вас это не затруднит.
— Разумеется, нет! — Пири рассказал, как к нему проехать и что это займет никак не больше пары часов.
Глауен Клаттук приехал даже раньше. Они славно пообедали вдвоем в отделанной дубовыми панелями столовой, и Пири рассказал своему гостю все, что он на самом деле знает о племяннице и о ее приключениях.
— Последний раз она звонила из Триеста и говорила очень быстро, поскольку боялась, что мой телефон прослушивается. Я весьма скептически отнесся к такому предположению, но на всякий случай вызвал специалиста и, представляете?! — он обнаружил три прослушки. Теперь я не сомневаюсь, что их поставил Джулиан Бохост. Вы с ним знакомы?
— Даже слишком хорошо.
— Но теперь дом совершенно чист, и мы можем разговаривать свободно, хотя, если быть честным до конца, я все-таки чувствую какое-то напряжение.
— Значит, вы не знаете, что именно Уэйнесс удалось узнать?
— К несчастью, нет. В галере Гохун Симонетта нас опередила и уничтожила записи о продажах. Поэтому девочке пришлось начинать с нуля. Она даже остроумно решила представить все свое предприятие в виде лестницы, на которой Хартия и грант находятся где-то на средних ступеньках. Симонетта, знающая, кто купил все материалы, может искать вверх, мы же спускаемся вниз к первоначальному покупателю.
— Пустые старания, — отрезал Глауен. — Я знаю первого покупателя. Это Флойд Сванер, он жил в Айдоле в Больших Прериях. Симонетта узнала о нем действительно через галерею Гохун и с тех пор сконцентрировалась именно в этом направлении. Она до сих пор надеется, что и Хартия, и грант валяются где-то в бумагах Сванера, поскольку хорошо поживилась его имуществом и даже пыталась женить на себе его внука.
— Когда же в эту схему попал Джулиан? Он что, в заговоре с Симонеттой?
— Я думаю, что в данном случае каждый просто пытается использовать другого, имея в уме лишь свою выгоду. Но, самое неприятное, худшие времена еще впереди.
— И что же вы намерены предпринять в таком случае?
— Я отправляюсь прямо в Айдолу, но если Хартии и гранта там нет, тогда начну пробираться, если пользоваться образом Уэйнесс, к самому центру лестницы.
II
Глауен перебрался через океан в старый Тран, ныне больше известный под именем Дивизионного города, лежащего в самом центре континента. Там местными авиалиниями он добрался еще на двести миль к западу, в Ларго на реке Сиппевисса. Прибыл он туда уже в сумерках и снял номер в старой харчевне на самом берегу реки, откуда сразу позвонил Пири Тамму. Увы, никаких новостей от Уэйнесс так и не поступало.
