Зато Шах согласился легко:
– Я у вашего Огника все разведаю тихо, он и не поймет. Сегодня у тебя переночую, подежурю. Стул вон у тебя какой удобный, с подушкой, – улыбнулся. Эра кивнула – ладно.
Кейлиф недовольную мину скривил, но промолчал.
– Тогда договорились: я пока здесь, заодно доклад Эрики послушаю. Ты – к Огнику за инфой о содержании всякой нужной хряни в травах. Радиш проводит и подстрахует. Поесть там чего прихватите. И сюда. Дежурим по очереди. Сегодня – ты, – постановил Самер.
Мужчины вышли, а тот начал допытывать девушку, въедливо переспрашивая про каждую мелочь, что произошла за последний месяц.
Шах зря хвалился – ничего узнать не удалось. Огник был непробиваем и молчалив, как партизан на допросе. Получилось только отвар от жара выпросить, причем для Самары. С тем и вернулся. Радиш булочку и молоко принес, на стол поставил, и притулился за командиром у стены.
Самер отбарабанил по столу пальцами, раздумывая над рассказом девушки и, поднялся:
– Ладно, отдыхать. Темно уж совсем. Завтра Табир грозился с первыми лучами поднять.
– Интересно, сколько они планируют нас здесь держать?
– Ло сказал – как получится, – ответил Радиш. – Насколько возможностей хватит. Поэтому же, насколько понимаю, пойдем форсированной программой.
– Сегодня уже уроки были? – спросила Эра.
– Да и очень интересные, – заверил Самер. – Признаю, что был настроен скептически. Но мнение уже изменил.
– Надо же, я все пропустила.
– Не переживай – завтра наверстаешь, – подмигнул ей Радиш и, мужчины вышли.
– Поешь? – спросил Шах, а взгляд призывный и ясно, что ждет и желает. Но Эрике не до него было – ком в горле стоял, хоть тресни, и опять слабость наваливалась.
– Нет, молока выпью и лягу.
– Плохо опять?
– Нет, – соврала. – Спать хочу. Ты бы тоже шел, нечего меня караулить.
– Нет, уж, я покараулю.
Девушка плечами пожала, ботинки скинула и легла.
Шах все ждал – позовет, ведь сказал же Ло, что в цикле ее можно переманить. Но чем больше ждал, тем сильнее понимал, что зря и что поступает он мало, неправильно, но и подло. А все же хоть и было огорчение, что Эрика его как брата и товарища держит, но было глухое чувство довольства за то, что Эрлан наверняка узнает, что он провел ночь в комнате девушки.
Эрлан только руку занес постучать, как услышал грустное от Кейлифа:
– У нее Вейнер.
Лой застыл, похолодев. Опустил руку, в прострации тараня взглядом дверь, и не мог ни вперед, ни назад шаг сделать.
Минут десять стоял, провалившись во времени и пространстве, и вот заставил себя уйти.
Шах прилег на стол и сам не понял, как вырубился. Эрика же не спала. Ночью совсем худо стало – так и прометалась меж явью и дремой, место себе не находя.
Утром Вейнер заглянул в альков – девушка, скрючившись, лежала к нему спиной и дышала вроде бы ровно. Мужчина не стал ее будить – выскользнул тихо из стиппа.
За завтраком чувствовалось напряжение в воздухе. Эрлан не притронулся к пище – крутил кружку с молоком и смотрел в одну точку, осунувшийся и словно не в себе. Шах тоже веселья не испытывал, как не надеялся. Ела его вина и предчувствие что происходит нечто нехорошее и опасное, а он тому потворствует.
– Эрлан, я бы хотел узнать, что творится в округе, – спросил Самер, чтобы разрядить обстановку.
Лой не сразу отреагировал – минута, вторая и вот уставился на мужчину, а в глазах муть.
"Что"?
Самер даже жевать перестал – перевел взгляд на Шаха, а тот понурый не лучше брата.
– Я про дислокацию противника и так далее…
Начал и закончил, не получив отклика даже взглядами.
Уже на крыльце перехватил Вейнера:
– Как Эрика?
– Нормально, спит, – заверил с нарочитым оптимизмом. А внутри червячок возится – нахрена ты это делаешь, Шах?
– Ты точно знаешь, что у нее лихорадка?
– А что еще? – пожал плечами – лицо выражало уверенность.
– Ладно, – все же не без сомнений протянул Самер и отпустил мужчину – его уже ждал Ло. Настала очередь Сабибора познакомиться с предками.
Табир многое давал, но еще больше требовал. Мужчины не без удивления узнавали, что право дает им больше, чем могут представить, но нагрузка для огранки и раскрытия потенциала, оказалась посильней, чем выкладки по физподготовке. Через пару часов Радиш мечтал о банальном, хотя бы пятнадцатиминутном перерыве, а Шах еще и пожеваться, причем полноценно – ни кашу с молоком употребить, а кусок мяса, небольшой – с молочного поросенка.
– Никакого мяса, – жестко отрубил Табир, услышав шепотки учеников, и недовольно уставился на них. Весь его вид требовал отодрать задницы от шлифованных глыб "амфитеатра", вернуться на поле и продолжить занятия. Но появился Самер и незнакомец явно из деттов – разукрашенный по лысому затылку татушкой. Ее он и выказал, встав спиной к светлым, чтобы поговорить с Табиром.
Радиш и Вейнер перевели дух – пара минут отдыха все-таки у них есть.
– Ну, что? – толкнул в плечо Сабибора Тшахерт. – Как оно у стены предков.
– Ничего, – буркнул тот, но выглядел задумчивым и, было ясно, что его "ничего" всего лишь замена "отвяжись".
– Разговоры! – прервал их Табир и указал на новенького. – Шоэалехарн расскажет вам о вас же самих.
– Что нужно было сделать до начала ваших занятий с братом Табиром, – добавил мужчина. Голос у него был въедливый, четкий, и в то же время мягкий, женский. Да и лицо без признаков мужественности – утонченное и нежное.
Мужчина сложил руки на груди так, что широкие рукава хламиды прикрыли пальцы, развесились до колен. И сам был худым, гибким.
– Если б не лысая макушка, подумал бы, что девка, – бросил ребятам Вейнер и тут же удостоился пространного взгляда Шоэ.
– Ты прав, изначальный рода Лой – я женщина, заметь – женщина, а не девка. Меж первым и вторым такая же разница, как меж "мужиком" и "мужчиной". Тебе известна эта разница, Вейнер Тшахерт?
Прошлась вдоль сидящих.
– Нууу…
Радиш спрятал улыбку и тут же был замечен:
– А тебе, Радиш Порверш, известно к какому роду принадлежит детт Табир?
– Мы не ясновидящие, – тихо заметил Самара.
Детта встала напротив него и вперила спокойный, но глубокий взгляд:
– Для начала вы должны стать яснознающими. Вторая ошибка, – выставила два пальца, опять двинувшись вдоль мужчин и обратно. – Вы выказываете неуважение и прежде всего по отношению к себе. Вы тратите слова попусту, выказываете необразованность, дикость, косность мышления, отсутствие знаний – вы – мужики, – ткнула пальцем в их сторону. – Ваш удел жить под кем-то, служить любому кто прикажет…
– Щазз, – бросил Шах.
