— Мы не хотим быть вашими врагами, Ро-маа. Мы никогда не хотели этого.
— Рад слышать. Мы тоже не хотим быть вашими врагами. Но одновременно мы никогда не станем вашими копиями.
Несколько мгновений темпи хранили молчание. Потом, резко встряхнувшись, Рин-саа встал.
— Я передам твои слова темплисста, Ро-маа. Мы обдумаем их.
— Это все, о чем я прошу, — повторил Роман. — Спасибо за то, что пришли. Возвращайтесь к себе и готовьтесь к отлету.
Со-нгии тоже встал.
— До свидания, Ро-маа. — Воющий голос Рин-саа прозвучал странно серьезно. Потом оба темпи в унисон сделали руками быстрый жест в воздухе. — Мы многому научились на борту «Дружбы». Мы верим, что и вы тоже.
— Конечно, Рин-саа, мы тоже. До свидания.
Темпи повернулись к Ферролу, тихо сидящему в своем углу, и повторили тот же жест. После чего, не оглядываясь, вышли.
Роман посмотрел на Феррола, чувствуя облегчение от того, что напряжение, о котором он даже не догадывался, внезапно отпустило его.
— Я было подумал, что они вообще вас не заметили, — сказал он.
Феррол пожал плечами.
— Меня это мало волнует. Прекрасная речь, капитан… Самая проникновенная из всех, что я могу припомнить.
— Спасибо. Остается надеяться, что от нее будет толк.
— Непременно — если они честны сами с собой. Понимание того, как сильно они недооценивали своих «беспомощных» звездных коней, не может не поколебать их самодовольной уверенности. Им придется пересмотреть свои взгляды и предубеждения и многое выбросить на свалку.
Роман с трудом поборол искушение заметить, что по части пересмотра предубеждений Феррол тоже имеет немалый опыт.
— Ну, попытаться стоило, что ни говорите, — вместо этого сказал он.
— Согласен. — Феррол на мгновение заколебался. — Итак, вы сказали, что мы отправляемся на Соломон через несколько часов?
— «Дружба» отправляется. Я так понимаю, что вы не полетите?
Феррол удивленно уставился на него.
— Как вы узнали?
— Вы потратили много времени, разговаривая по лазерной связи со «Скапа-Флоу», пока они околачивались около темпийских кораблей. Потом туда и обратно начали сновать курьерские суда, и стало очевидно, что вы стараетесь заключить сделку.
— Точнее говоря, это со мной старались заключить сделку, — фыркнул Феррол. — Видимо, в порыве доброй воли и внезапно вспыхнувшего дружелюбия Сенат любезно предложил темпи меня и «Скапа-Флоу», чтобы помочь собрать их разбежавшееся стадо.
Роман негромко присвистнул.
— Ну, это большая работа.
Феррол перевел взгляд на обзорное окно.
— Думаю, даже темпи удивились, когда обнаружили, сколько звездных коней остались в системе. Никто не представлял себе, до какой степени, оказывается, они привязаны к дому и хозяевам. Тем не менее за несколько часов после окончания сражения темпи потеряли около сотни звездных коней, а некоторые из оставшихся, которых пока не заловили и не доставили в загон, потихоньку тоже начинают разбегаться.
— И «Скапа-Флоу» — по чистой случайности, конечно — зафиксировала, куда именно прыгнул каждый исчезнувший звездный конь? — спросил Роман. — На всякий случай?
— На всякий случай. Мало ли что? На данный момент план таков. Мы поведем темпийский корабль туда, куда прыгнул пропавший звездный конь. Если его там не окажется, звездный конь корабля унюхает по поту, куда его собрат прыгнул оттуда, они полетят дальше и приведут его обратно. Как только найденного доставят в загон, можно отправляться за следующим. — Феррол покачал головой. — Думаю, на поиски каждого уйдет около недели… Вы правы, это большая работа.
— И надо же, как удобно — все это будет происходить на значительном удалении от Кордонейла, — заметил Роман. — По крайней мере, чрезвычайно удобно с точки зрения той фракции в Сенате, для которой вы теперь можете представлять угрозу.
— Я тоже обратил на это внимание, — с кислым видом ответил Феррол.
— Сенат, по крайней мере, оплатит ваши труды?
Феррол натянуто улыбнулся.
— Они обещали какую-то ничтожную сумму, да. По счастью, я сам сумел о себе позаботиться, договорившись с темпи. За каждого пойманного звездного коня они предоставят в мое распоряжение — мое, не Сената — звездного коня и команду манипуляторов сроком на три недели. И я смогу использовать их, как пожелаю, без каких-либо возражений, выкручивания рук и душещипательных разговоров.
Романа совсем не удивили ни условия сделки, ни характер вознаграждения.
— Собираетесь заняться торговлей?
— Вряд ли. Меня больше интересует исследование планет средней удаленности, в пределах ста-двухсот световых лет. Научная работа вроде того, чем занималась «Дружба» во время первой экспедиции. Может быть, с целью подыскать планеты, подходящие для колонизации. Для людей, которые не против того, чтоб оказаться в некоторой изоляции. — Губы Феррола искривила ироническая усмешка. — Кто знает? Может, я и сам где-нибудь там осяду. Сенат наверняка не откажет мне в помощи, лишь бы я убрался подальше… А что вы будете делать? Вернетесь в Звездный флот?
— Если Сенат не сочтет, что меня лучше использовать на дипломатической работе, — ответил Роман. — Но это маловероятно. Скорее всего, пошлют снова охранять границы — как только «Дружбу» расформируют.
— Не слишком удачное место, если дело все-таки дойдет до войны, — заметил Феррол. — Особенно для такого человека, как вы, которому претит сама мысль сбивать темпийские корабли.
— До войны дело не дойдет, — покачал головой Роман. — По крайней мере сейчас.
Феррол пожал плечами.
— Прошу прощения, но я не слишком верю, что темпи в ближайшее время пересмотрят свое отношение к человечеству.
Роман снова покачал головой.
— Вы не поняли сути, старший помощник. Я не рассчитываю на то, что произойдет психологическая переоценка; я рассчитываю на очень практичный просвещенный эгоизм.
— Думаю, для темпи не существует такого понятия, как просвещенный эгоизм, — фыркнул Феррол.
— Вот тут вы ошибаетесь, — возразил Роман. — Ведь что такое выживание видов? Делай то, что лучше соответствует интересам расы. Для темпи это всегда означало минимум воздействия на окружающую среду и одновременно максимум выгоды, которую можно из этой среды извлечь. Думаю, именно в этом состояла суть нашего конфликта: они считали, что человеческий подход, в отличие от их собственного, не только бесцеремонен, но и не приносит особой пользы. Теперь, когда становится ясно, что мы со своей технологией можем оказаться полезными для них, они почти наверняка снизят накал критики наших методов. Нет, они, конечно, по-прежнему будут многим недовольны, но выражать это станут более дипломатично.
