С Ленноном и его знакомым я встретился, как и планировал (хотя правильнее будет сказать, НЕ планировал, хе-хе), на Стрейт-стрит.
Ленн выглядел в точности как на 3D-аватарке, только залысина больше, а улыбка шире. Он всё время лыбился, этот очкастый пессимист. И тараторил. А совсем недавно по фону и пары слов связать не мог. Проснулся, значит…
Знакомый — его зовут Мэлли-Молли — оказался милашкой. Он из этих, из «перевёртышей»… транссексуал, короче. Я почувствовал себя немного неуютно… нет, в моём окружении всякие перлы встречаются, но с трансом я ещё близко знаком не был. Да и, по большому счёту, дело в другом. В том, что мы стояли посреди района, прославившегося своими бандитами и извращенцами, причём один из нас «изменённый», второй сладенький лысик, а третий, то бишь я, стройный и подтянутый.
— Давайте сваливать, — бросил я через плечо, поспешая к ближайшей бусной остановке.
Транспорт прилетел минут через пятнадцать, старый и потёртый. Пока суд да дело, Мэлли-Молли развлекал нас шуточками — то собственного сочинения, то народными, — а Ленн заразительно гоготал. Я в основном слушал: голову занимали мысли о том, как провести ближайшие часы. И ведь думать приходилось о прямо противоположном, о всякой скукоте: посиделках в «уютном кафе», встречах с «любимыми родственниками» — про которых я нифига не помню — и так далее, и так далее. Планета не терпит олухов и бездарностей, а значит, не прощает их. Если ты у себя в сознании не способен навести порядка, то тебе прямая дорога в небытие. Мой приятель (его уже нет с нами), помнится, пускал жизнь на самотёк, принципиально не покупал ИЖа, доверялся судьбе. Только вот подвела его хвалёная интуиция или предчувствие, или что там… Да неважно, от смены названия суть не меняется: двадцатилетнего, не успевшего вкусить сладкого плода молодости парня предало то, на что он всей душой надеялся… Души мало — нужен ещё разум, иначе вам, как и ему, в один «прекрасный» день на голову может свалиться бетонный блок. Вы без оглядки спешите на собственную свадьбу, а попадаете на свои же бессрочные похороны. Жалко, конечно, бедняг, раздавленных прессом безжалостной реальности, мир их несуществованию…
Однако хватит о грустном. Вернёмся к нашим баранам — к трём бездельникам, которым ночью не сиделось дома. То есть к нам.
Проскользнув под турникетами (нет, ну, что это, в самом деле! Живём в XXIII веке, автобусы переименовали в бусы, а турникеты модернизировать у нашего градоначальства руки не дойдут), мы без особого желания подискутировали с водилой. Тот понял, что ничего от нас не добьётся, плюнул — также и в прямом смысле, — двери со скрежетом (во позор-то) закрылись, и махина без колёс полетела по давно заведённому маршруту.
Районы проносились внизу, сливаясь, как выражаются писатели, в размытую полосу. Мы болтали о том о сём — теперь я травил байки, а остальные вникали. Люблю приврать: для красного словца, для эффекта. Но и без «тональной лжи» истории, которые подкидывала мне старушка жизнь, выглядят до жути неправдоподобно, словно анекдоты. Иногда они смешные, а порой не очень. Ну да что там: я сам избрал этот путь…
Чёрт! Опять в рассуждения понесло, в пафос непонятный. И откуда во мне это? Я же свой в доску парень, верно? Ерунда, в общем.
Короче. После очередной «правдивой истории» Ленн с его задорным «перевёртышем» взорвались громким хохотом, отсмеялись, успокоились, и Мэлли-Молли похвалил мои укладку и маникюр. Я хотел было послать его куда подальше, однако чувак выглядел до того доброжелательным — аж противно! — что я сдержался.
Вы не поверите, но первым идею сходить в дельфинарий высказал я. Подобные гениальные мысли, скорее, в духе Ленна. И чё меня торкнуло? Неужто ИЖ виноват? Это ведь компьютерная шняга впаривала мне про какую-то Джилу или Джину, про романтические прогулки под луной (которую редко увидишь из-за смога)… Есть вероятность, что я вправду подумал, пусть и подсознательно: а вдруг я встречу там эту красотку? Или уродину — кто их разберёт, нынешних девушек? Но хоть какое-то разнообразие.
А вот следующую мысль я в самом деле озвучил. Привожу её дословно:
— Интересно, — сказал я, — что произойдёт, если отдельно взятому человеку удастся осуществить свои планы, не переворачивая их с ног на голову при помощи ИЖа?
Ребята задумались.
Ленн почесал лысину.
Мэлли-Молли почесал яйца.
И два другана синхронно пожали плечами.
— Тогда, раз уж у нас наметилась такая странная ночка, отожжём по полной, — предложил я.
— Что ты имеешь в виду? — Бус тряхнуло, очки Ленна смешно сползли ему на нос, и он поправил их средним пальцем.
Я не оборачиваясь ткнул в окно, на «бежавший» внизу дельфинарий.
— И что мы там будем делать? — удивился Ленн.
— Вот ты когда-нибудь был ночью в дельфинарии? — вопросом на вопрос ответил я.
— Я и днём-то не был.
— Говорят, — вступил в обсуждение Мэлли-Молли, — на ночь дельфинов помещают в стасис-поле — чтобы они медленнее старели и дольше могли, — и он заговорил голосом среднестатистического визионного диктора, — «радовать нас своим непревзойдённым природным талантом».
Ленн в упор посмотрел на знакомого.
— Правда, что ли?
Мэлли-Молли фыркнул.
Я взгоготнул.
— Вот и проверим! — И, хлопнув в ладоши, направился к центральным дверям.
Бус приземлился, мы вывалились из него, как игрушки из перевёрнутого мешка, и быстром шагом почапали к дельфинарию…
… — Где ты научился вскрывать замки? — поинтересовался Мэлли-Молли.
— Бурная молодость, — небрежно произнёс я. — Которая ещё не закончилась. Погоди, через пару лет я и не на такое буду способен.
Симпатяга «перевёртыш» одарил меня загадочным взглядом. Я счёл за лучшее не расшифровывать эдаких вот скрытых посланий и первым ступил в темноту дельфинария.
— Ты знал, что он это умеет? — услышал я за спиной голос Мэлли-Молли.
— Он удивляет меня всё больше и больше, — в тон ему, негромко, отозвался Ленн.
Ха. Что-что, а слух у меня прекрасный.
— Где здесь выключатель?
— Попробуй голосовой набор.
— Умник. Если б я знал код…
— Скопируй голос одного из работников.
— Ты долго думал, прежде чем это предложить? Откуда я…
— О, нашёл!
Под потолком вспыхнули десятки мелких лампочек, на пару секунд ослепив нас.
— Сенсор?
— Сенсор.
— Чудесно.
— Ага, чудесно.
— Ну… тогда вперёд, навстречу приключениям…
…Дельфинарий пустовал, что, как говорится, характерно: ночь всё-таки на дворе. Беззвучные постоянно разветвляющиеся коридоры, беззвучные камеры под потолком, беззвучные палатки с попкорном.
