В роскошном купе первого класса Гели была одна. Всю дорогу, глядя на пролетающие за окном пейзажи, Гели мечтала. Мечтала о том, как она увидит Курта, по которому успела ужасно соскучиться за время разлуки. И о том, как благотворно повлияет на него романтическая атмосфера этого старинного замка - он уже не будет кричать на нее и толкать ее в тачку с навозом, он станет совсем, совсем другим! И еще мечтала о том, как они вместе с Куртом будут исследовать там что-нибудь, подвергаясь ужасным опасностям. И о том, как она, Гели, совершит какое-нибудь очень важное для Германии научное открытие, а в ходе этого спасет Курта с риском для жизни, и как он, склонившись над ее бездыханным телом, будет молить: "Не умирай! Я не смогу жить без тебя! Не покидай меня, любовь моя!". И как она откроет затуманенные смертью голубые глаза и скажет ему... Скажет ему... Было очень много вариантов того, что Гели скажет Курту в последний миг, прежде чем глаза ее сомкнутся навеки - или пусть Курт подумает, что навеки, - а на самом деле она совсем не умрет, и оживет под градом его поцелуев, чтобы пойти с ним под венец в старинной часовне этого замка. Так же было много вариантов того, в каком платье Гели должна предстать перед Куртом. И Гели бесконечно переодевалась, делала все новые прически и мечтала, мечтала... Мечты были упоительны. И вообще эта дорога в Румынию, когда она - совсем одна, как взрослая, ехала в купе первого класса, смотрела в окно и мечтала - эта дорога запомнилась ей на всю жизнь как один из прекраснейших моментов юности. Правда, в ее юности было не так уж много прекрасных моментов.
Приехала она утром.
Вежливый проводник, все дорогу называвший Гели "юной дамой" - что ей нравилось чрезвычайно - разбудил ее заблаговременно, так что она успела причесаться и переодеться целых два раза: сначала выбрала васильковое платье с белым воротничком, но потом сменила его на белое в мелких голубых цветочках. Проводник помог Гели выгрузить на перрон все ее многочисленные вещи. И помахал ей рукой, когда поезд тронулся...
На маленькой, очень пыльной и очень розовой от рассветного солнца станции Гели никто не ждал!
Станция вообще выглядела заброшенной и пустынной. Крохотное здание вокзала, больше похожее на сарай, было не просто закрыто, но дверь и окно были крест-накрест забиты досками.
Гели с сумочкой в руках нерешительно топталась возле груды дорогих кожаных чемоданов и шляпных коробок. Солнце пригревало все жарче. Хотелось пить. Где-то вдалеке жалобно блеяла коза, усугубляя мрачное настроение Гели своими исполненными тоски криками.
Говорил же ей Хельмут, что не стоит брать так много вещей! Если бы не эти вещи - пожалуй, она бы решилась самостоятельно отправиться на поиски неведомого... То есть - на поиски замка. Но нельзя же бросить здесь все свое имущество!
Гели устала стоять, присела на чемодан и загрустила.
Мимо станции, не останавливаясь, прошел поезд - со стороны, противоположной той, откуда приехала Гели. Бесконечная череда товарных вагонов долго-долго тянулась мимо платформы. Гели заметила, что в зарешеченные узенькие окошки из многих вагонов высовывались руки людей, словно пытавшиеся поймать ветер или солнечные лучи... Почему эти люди надумали ехать в товарных вагонах? Должно быть, неудобно и неприятно - в такую-то жару!
Наконец, когда черное отчаяние затопило душу Гели, она услышала гудок автомобиля. Сначала - вдали, потом ближе. И наконец к корявой лесенке, спускающейся с платформы, появился огромный, зеркально-сверкающий автомобиль, в котором сидел молодой офицер СС и двое солдат. Гели радостно подпрыгнула - и тут же, опомнившись, приняла величественно-томную позу, которая, по ее мнению, подходила загадочной и элегантной юной даме, путешествующей в одиночку. Офицер, настороженно озираясь по сторонам, вышел из машины и поднялся на перрон. Гели заметила, что руку он держит над расстегнутой кобурой, а оба солдата подняли автоматы так, словно ожидали нападения.
- Фрейлен Андерс? - бесцветным голосом спросил офицер.
- Да, это я! - гордо кивнула Гели.
- Я - капрал Штиффер. Профессор Хофер прислал меня за вами. Это ваш багаж?
- Да, это все мои вещи.
Офицер нехотя застегнул кобуру, затем взял два чемодана и шляпную коробку. Еще один чемодан и коробку пришлось нести Гели. Она едва не переломала себе каблуки и ноги, когда спускалась по корявым ступенькам. Но офицер не имел возможности поддержать ее.
Когда Гели садилась в машину, один из солдат - тот, что был помоложе сказал с тоской в голосе:
- Эх, барышня, барышня... Жалко мне вас. Молоденькая, хорошенькая, а ни за что пропадете...
- Заткнись, Иоганн, - вяло огрызнулся офицер.
- Да я-то заткнусь... Да вот барышню жалко. Ее бы сразу на поезд - да обратно! Наверное, когда фрау графиня вызывала ее сюда, она и знать не знала, как все для всех нас обернется.
- Следующий поезд остановится здесь только через пять дней. Профессор Хофер узнавал. Так что ничего не поделаешь... Я попробую определить фрейлен Андерс в гостиницу. Правда, в деревенской гостинице нет тех условий, к которым вы, фрейлен, наверное привыкли. Но там не так опасно...
- Я не боюсь опасностей! - возмутилась Гели. - Я ехала сюда для того, чтобы посмотреть замок и... И... И вовсе не для того, чтобы сидеть в какой-то деревенской гостинице! Я требую, чтобы вы отвезли меня в замок.
- Ну, как хотите, фрейлен Андерс, - криво усмехнулся лейтенант Штиффер.
- Эх, барышня, если бы вы только знали, что в этом замке... - начал было солдат.
Но Штиффер перебил его, грозно возвысив голос:
- Молчать! Мы исполняем секретную миссию и не вправе распространяться о подробностях в разговоре со штатскими. Фрейлен Андерс выразила желание ехать в замок. Значит, мы поедем в замок. Вот и все!
Машина тронулась
Гели, гордая своей победой, с улыбкой откинулась назад.
...Когда Гели Андерс впервые увидела замок Карди, она не смогла сдержать восторженного крика. Он был великолепен! Стройное и монументальное здание плавно переходило в громоздкие развалины, древние камни поросли не менее древним мхом, по стенам карабкался плющ, тяжелые ворота отворились с натужным скрипением, впуская автомобиль...
Гели тут же вспомнились все романы в которых были описаны замки и даже просто старинные дома, и она представила себя одновременно кроткой Джейн Эйр, подъезжающей к поместью мистера Рочестера, и печальной Консуэло, прибывшей в замок Альберта, второй женой из романа Марлитт, и даже доктором Ватсоном, чьим глазам впервые предстал Баскервилль-холл!
Воображение всколыхнулось и забурлило.
Сколько тайн хранят эти стены?
Сколько скелетов замурованы в потайных комнатах?
